ГДЕ СТРОИТЬ
ГДЕ СТРОИТЬ
Наш народ создал новую промышленность, а вместе с тем сильно изменил ее географию.
В царской России между добычей и обработкой сырья, между обработкой сырья и потреблением продукта был обычен большой пространственный разрыв. Народное хозяйство производило огромные расходы на транспорт. Перевозка угля в целом обходилась раза в полтора дороже, чем добыча. Хлопок сеяли под Ташкентом, пряли и ткали где-нибудь в Орехово-Зуеве, а ситец продавали, может быть, в том же Ташкенте.
Лишние затраты на транспорт — это прямой ущерб для государства, для народа. Поэтому в Советской стране по возможности приближают обработку сырья к месту добычи сырья и топлива и к месту потребления. Размещение промышленности становится более рациональным, разумным. Решается задача, данная Лениным: создать «…рациональное размещение промышленности в России с точки зрения близости сырья и возможности наименьшей потери труда при переходе от обработки сырья ко всем последовательным стадиям обработки полуфабрикатов вплоть до получения готового продукта».
Впервые в районах хлопка — в Ташкенте, Фергане, Сталинабаде, Ленинакане, Кировабаде — построены хлопчатобумажные комбинаты: для местных жителей меньше тканей приходится привозить издалека. Сахарная промышленность создана в Средней Азии, в Сибири, на Дальнем Востоке — не нужно везти сахар с Украины. Последний цех металлургического завода в Нижнем Тагиле смыкается с первым цехом вагоностроительного завода, построенного там же: вагонная тележка отливается из металла, не привезенного издалека, а выплавленного рядом…
Укорачивается путь, сберегается труд, его производительность растет. Чрезмерно далекие, нерациональные перевозки уменьшаются.
Первое время, с вовлечением в хозяйство далеких районов, дальность железнодорожных перевозок у нас увеличивалась. Но с 1939 года, вследствие более планомерного размещения промышленности, дальность перевозок начала сокращаться. Она снова возросла во время войны и сейчас еще продолжает оставаться высокой: в 1953 году средняя дальность железнодорожных перевозок составляла 748 километров.
Дальность перевозок высока из-за имеющихся недостатков в планировании, из-за недостатков в размещении производительных сил. У нас еще много нерациональных, слишком далеких перевозок. Дальний Восток, например, не полностью обходится своими изделиями из нефти, хотя сырой нефти там достаточно. Бывает, уральские заводы отправляют чугунное литье в Ленинград, а сами получают его с Украины. Сибирский уголь еще приходится возить в Европейскую часть страны. Все эти недостатки можно устранить, и они постепенно устраняются. Сократить среднюю дальность перевозок только на десять километров — значит получить около 400 миллионов рублей годовой экономии.
Приближение промышленности к источникам сырья (некоторые примеры).
Коммунистическая партия ни на час не оставляет заботу о правильном размещении производительных сил, об устранении ненужных перевозок. В директивах XIX съезда партии по пятому пятилетнему плану записано: «Обеспечить улучшение географического размещения строительства промышленных предприятий в новой пятилетке, имея в виду дальнейшее приближение промышленности к источникам сырья и топлива с целью ликвидации нерациональных и чрезмерно дальних перевозок». Мы еще далеко не все сделали, чтобы выполнить это указание.
Надо сказать, что «источник сырья» в советских условиях не есть что-то неизменное, раз и навсегда данное, к чему только знай приспосабливайся. Продвигая промышленность в новые районы, мы находим там и вызываем к жизни новое сырье, новые месторождения минералов.
Индустрия всеми силами ищет сырье возле себя, достает его «из-под земли». Складывается новая, более рациональная география сырья. Районы, которые раньше считались обездоленными, раскрывают свои недра. В стране впервые заблистали такие сокровища, как уголь Караганды, железная руда Курской магнитной аномалии, нефть «Второго Баку».
А часто рост техники превращает в сырье то, что раньше сырьем не считалось. Оказывается, водные струи нефтяных скважин богаты йодом и бромом. Новое устройство топок сделало хорошим топливом низкосортный подмосковный уголь.
Бедные земли становятся богатыми. Рост техники создает новые условия для развития производства, для улучшений в его размещении.
Буржуазные ученые считают, что размещение добывающей промышленности целиком определяется природой, но это неверно. Конечно, нельзя, как говорил Маркс, выловить рыбу в той реке, где рыбы нет. Но ведь можно разведать не одну, а несколько рыбных рек и для постройки рыбокомбината выбрать ту из них, которая по экономическим соображениям более удобна.
Всего богаче сырьем у нас огромные, еще малотронутые районы Востока. Вспомним: именно там, в частности, пролегает великий рудный пояс Советской страны — от Урала он идет через Казахстан и Среднюю Азию в Сибирь. Там, на Востоке, лежит горючее «Второго Баку», Караганды и Кузбасса. Естественно, что советская промышленность с самого начала двинулась из Центра к Востоку. Еще в плане ГОЭЛРО, составленном в 1920 году, говорилось: «Нельзя не предвидеть, что рационализация нашей промышленности будет сопровождаться значительным перемещением ее на восток в целях возможного приближения обрабатывающей промышленности к основным источникам сырья или топлива по соображениям общехозяйственным».
Нужно, впрочем, правильно понимать слова «Центр» и «Восток»: Урал, Западную Сибирь, Среднюю Азию, даже Поволжье мы называем «Востоком». И это понятно: экономический «Центр» России исторически сложился не в центре страны, а сбоку, на ее западном крае. И с точки зрения этого «Центра» какой-нибудь Красноярск на Енисее — далеко на востоке. Между тем Красноярск находится в середине страны. Расстояния от Енисея до западной и восточной границ СССР примерно одинаковы. Значит, индустриализируя то, что именуется «Востоком», мы индустриализируем, в сущности, середину страны, ее подлинный географический центр.
Приближение сырьевых и энергетических баз к промышленным центрам (некоторые примеры).
Стремясь приблизить промышленность к сырью и потребителю, мы размещаем ее продуманно, сознательно. При выборе точки строительства все тщательно взвешивается, и решение подчиняется интересам страны.
Сырьевые районы, индустриализируясь, со временем превращаются в крупные районы потребления. Но все же далеко не всегда сырье добывается там, где живет потребитель. Куда же поставить новую фабрику — к источнику сырья или к скоплению населения? А может быть, ее лучше разместить на полдороге? Этот вопрос каждый раз всесторонне изучается.
Как правило, если после обработки продукт становится легче сырья, а так бывает чаще, фабрику строят там, где сырье. Экономятся лишние расходы на транспорт. Обогащение руды выгоднее наладить возле рудника, не придется возить пустую породу. Бумагу из древесины лучше производить поближе к месту заготовок леса.
И напротив: если после обработки продукт менее удобен для перевозки, чем сырье, обработка тяготеет туда, где потребитель. Нефтеперерабатывающий завод лучше построить не около нефтяного месторождения, а в районе потребления: при перегонке из нефти получаются десятки продуктов — от керосина и бензина до тончайших ароматических масел, и ясно, что выгоднее издалека доставить нефть по нефтепроводу, в танкерах или в одинаковых цистернах, чем везти десятки изделий в различной посуде и различной упаковке. Лучше в вагонах отправить доски, чеммебель, из них сделанную. Колбасу коптить можно за тысячу километров от столичного магазина, в далеких животноводческих районах, а свежий фарш для котлет надо готовить на местном мясокомбинате.
Иногда транспортабельность продукта после обработки не меняется, тогда вопрос, где его обрабатывать, экономически менее важен.
Но все это лишь общие правила, на деле приходится учитывать и многое другое.
Может быть, мы хотели бы производить особо сложные машины в отдаленном, слабонаселенном, ранее отсталом районе, но сразу это сделать нам не удастся. Там — в степях, в горах — еще нет умелых рук, еще не созданы квалифицированные кадры.
И мы налаживаем это производство сначала в старом промышленном городе.
Стремление совместить добычу и обработку, обработку и потребление не вырастает у нас в огульный, застывший и жесткий закон. Когда требуют интересы страны, интересы всего народного хозяйства, сырье, полуфабрикаты, готовые товары перевозятся. Первый трактор, первый блюминг, первый турбогенератор советского производства были построены в Ленинграде. Этот город получает много металла издалека и многие свои изделия отправляет далеко, но зато обладает крупными заводами, квалифицированными кадрами, высокой культурой труда.
Но в общем мы должны стремиться к сокращению перевозок.
При выборе точки производства в Госплане должны учитывать все — и расходы на перевозку, и запросы потребителя, и условия строительства, и наличие рабочих…
В конечном счете, при общем подчинении принципу приближения к сырью, вывод должен соответствовать данному случаю, конкретной обстановке — шаблон недопустим.
И самое важное — в социалистическом хозяйстве учитываются не только экономические соображения сегодняшнего дня, не только непосредственная выгода, но и более широкие, общенародные задачи, политические моменты, коренные установки.
Иногда приходится поступаться текущими, временными интересами во имя высшей цели.
Все сообразуется с основным экономическим законом социализма. Все служит общей задаче — построению коммунистического общества.
Забота о правильном, планомерном размещении производительных сил характерна для всего социалистического лагеря.
Внутри этого лагеря непрерывно увеличивается экономическая взаимопомощь; все это оказывает влияние на развитие и размещение хозяйства как в народно-демократических странах, так и в Советском Союзе.
В стране социализма не должно и не может быть ни избранных, ни опальных провинций. У каждой области, у каждого края есть право и возможность всестороннего хозяйственного и культурного роста. У нас не должно быть и не будет отсталых, чисто аграрных районов.
Все области в стране должны иметь промышленность, и притом надо, чтобы размещение промышленности соответствовало интересам государства в целом, повышало производительность общественного труда.
Еще Энгельс писал, что в социалистическом обществе промышленность будет размещена разумно, планомерно: «Только общество, способное установить гармоническое сочетание производительных сил по единому общему плану, может позволить промышленности разместиться по всей стране так, как это наиболее удобно для ее развития и сохранения, а также и для развития прочих элементов производства».
Но чтобы двинуть вперед индустриальное развитие всей страны, всех ее районов, мы должны были размещать капиталовложения не уравнительно, а с определенной тенденцией. Ведь природные условия районов различны — с этим нужно считаться. А главное: у страны было прошлое — приходилось считаться в первую очередь с этим.
Унаследованный от времен капитализма географический рисунок был уродлив, неровен. Промышленность скучивалась в одних местах, а в других ее не было вовсе. И создание новой географии не могло не быть одновременно исправлением старой. Чтобы исправить географию промышленности, районы Советской страны должны были расти не одинаковыми, а разными темпами. Отставшим окраинам нужно было догонять ушедший вперед Центр.
И на ранее отсталых окраинах — значит, прежде всего на Востоке — в годы пятилеток закипело невиданное индустриальное строительство. Преодолевая сопротивление классовых врагов, отдаленность многих районов, их историческую отсталость, народ под руководством Коммунистической партии преображал страну на всем ее пространстве.
На карте Центр теперь уже не остров. Вокруг него не аграрная пустыня. На XVII съезде партии Сталин говорил: «Развитие ведёт к тому, что все области становятся у нас более или менее промышленными, и чем дальше, тем больше они будут становиться промышленными».
К началу третьей пятилетки промышленная продукция увеличилась по сравнению с дореволюционным временем в Центре в 8 раз, а на Урале и в Западной Сибири — в 11 с лишним раз, в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке — в 14 раз. Различие темпов уменьшало различие уровней.
Но Центр все же сильнее вновь созданных индустриальных районов. Это наш ведущий, наиболее населенный, самый передовой индустриальный район.
Производство в Центре совершенствуется. Став еще более крепким, Центр лучше поможет новым районам расти быстрее, чем он сам.
И все же сдвиг промышленности на Восток еще недостаточен. Удельный вес Центра, особенно его машиностроения, слишком велик. Промышленность Востока растет, но она должна расти еще быстрее.
В стране растут все ее районы. А национальные — особенно.
Со дня Великой Октябрьской социалистической революции все народы Советской страны равноправны. Правовое равенство национальностей было установлено советской властью с самого начала. Но правовое равенство еще не означало фактического равенства. Революция застала народы России на самых различных ступенях хозяйственного и культурного развития — в Донбассе украинские и русские пролетарий работали на современных машинах, принадлежавших капиталистическим монополиям, а кое-где на далеком севере Сибири еще сохранялись в обиходе копья с каменными наконечниками, стрелы и лук. Чтобы равенство могло стать полным, отсталые должны были догнать передовых.
Изжить фактическое неравенство было нелегко. Но вопреки всем трудностям партия повела народы Советской страны по пути расцвета.
Вместе с экономической отсталостью национальных окраин быстро изживалась и их культурная отсталость. Ведь расцвет экономики — это основа расцвета культуры.
Для национальных районов по пятилетним планам выделялись такие капиталовложения, что темп строительства там был выше, чем в центральных районах. На национальные окраины было направлено много русских инженеров, ученых и квалифицированных рабочих. Высшие учебные заведения Москвы и Ленинграда приняли юношей и девушек из Таджикистана, Киргизии, Башкирии, Якутии. Русский народ спешил помочь младшим братьям стать с ним вровень.
На первых порах Центр поддержал окраину техническим оборудованием: например, в Ганджу, теперешний Кировабад, целиком перевезли из Тамбова суконную фабрику.
А вскоре на востоке, на севере, на юге стали строиться и свои заводы. Там сооружались большие предприятия, взрывавшие старый, патриархальный уклад.
Правильное размещение промышленности стало одним из средств осуществления ленинско-сталинской национальной политики, ведущей к процветанию всех советских народов. Продукция крупной промышленности перед войной в целом по Советскому Союзу превышала дореволюционный уровень почти в 12 раз, а в Казахстане — в 20 раз, в Армении — в 23, в Грузии — в 27, в Киргизии — в 153, в Таджикистане — в 308 раз.
Башкиры возводили моторный завод. Туркмены разбуривали нефть. Буряты начали строить паровозы, разрабатывать руды. Казахи принялись за выплавку меди. Узбечки, сняв с лица чачван, шли работать на новые текстильные комбинаты. Киргизы стали производить сукно и сахар. От кочевого седла — к сложной машине, от бубна шамана — к инженерному искусству. Из пастухов, зверобоев, землепашцев выдвинулись сталевары, монтажники, электромонтеры, химики. Новые люди на новых заводах встали за станки и научились ими управлять. Выросли национальные кадры рабочего класса. И вот, наконец, завоевано право сказать: нет у нас больше отсталых народов!
Задача индустриализации национальных районов совпала, слилась с потребностями планового, рационального размещения промышленности.
Размещение становится более рациональным, а потому более равномерным, но это вовсе не значит, что оно распыляется.
Не одной величины мы сооружаем предприятия. Воздвигаются у нас и крупные заводы, способные благодаря своим размерам воспринять преимущества массового производства и новейшей техники. На «Запорожстали», например, есть цех, который один растянулся на целый километр. Из вагонов с суточной продукцией Магнитогорского металлургического комбината составился бы поезд длиной в несколько километров.
Строится у нас и множество средних и мелких предприятий. Они работают на местном, близком сырье, вплотную подходят к потребителю, индустриализируют ранее аграрные местности и не требуют много времени на стройку. Вот вы приехали из городи в какой-нибудь сельский район. Там вы найдете свою, сельскую индустрию. Увидите МТС, электростанцию, ремонтные мастерские, заводы по первичной обработке сельскохозяйственного сырья — в одном селе паровая мельница, в другом крупорушка, в третьем маслодельный завод…
Промышленность у нас проникает во все поры страны, преображает деревню. С помощью социалистического города деревня постепенно поднимается к уровню передовой городской культуры.
Размещение промышленности становится более равномерным, но это отнюдь не значит, что в каждом районе развиваются все и всякие отрасли. Индустрия областей специализирована, она развивается в соответствии с их природными условиями, с потребностями и возможностями народного хозяйства. В лесной Архангельской области главное — заготовка и обработка древесины. В Крыму с его залежами железной руды и садоводством нужно производить прежде всего металл, консервы. Будущее Туркмении, богатой сульфатом, серой, нефтью, — химия. На Нижней Оке, где издавна сложились кадры кустарей-металлистов, растет производство металлических изделий — метизов.
И при этом специализация не ведет к однобокости. Промышленность районов, прежде вынужденных добывать и вывозить лишь какой-нибудь один вид сырья, усложняется. Там, где это возможно, сырье всесторонне обрабатывается тут же на месте. Белоруссия не только спиливает деревья, — она делает из них целлюлозу, бумагу, спички, канифоль, пластмассы, пианино. Урал не только плавит металл, — из металла он строит машины.
В каждом крупном районе социалистической страны развиваются различные отрасли промышленности, связанные друг с другом, друг друга дополняющие. Ярославль вырабатывает синтетический каучук, технические ткани для шин, автомобильные лаки, автомобили. Дальний Восток еще сравнительно недавно привозил целиком извне и керосин, и цемент, и сети, и сахар, и металл, а теперь там построены заводы, производящие на месте керосин, бензин, цемент, суда, сахар, свинец и сталь. В Азербайджане с добычей нефти связаны прокатка труб и нефтяное машиностроение, в Средней Азии с хлопководством — прядение и ткачество, производство удобрений и сельскохозяйственных машин.
План требует комплексного, всестороннего развития хозяйства.
Ничто так не разгружает транспорт, как комплексное развитие хозяйства в экономическом районе. Там предприятия, как правило, кооперированы, слажены: рудники, заводы, электростанции передают друг другу сырье, полуфабрикаты, энергию, продукты производятся и потребляются на месте или в нешироком кругу. Свое топливо, свой цемент, своя известь, свой кирпич, свое стекло, свои удобрения, свои товары ширпотреба. Не забудем: топливо и стройматериалы составляют почти половину всех наших перевозок. Но комплексность хозяйства достигнута у нас не везде. Достичь ее — важнейшая задача.
Лишь то в экономическом районе может не быть своим, чего нельзя или нет смысла вырабатывать на месте. Привозятся изделия, не входящие в специализацию данного района и относящиеся к специализации других экономических районов. Скажем, в хозяйственный комплекс Поволжья по условиям природы не входят ни уголь, ни чугун — уголь привозят из Донбасса, чугун из Донбасса и с Урала. А Урал работает на коксе из угля Караганды и Кузбасса. На Дальнем Востоке нет соли, ее получают из Восточной Сибири и других районов. В Средней Азии еще не освоено производство наиболее сложных инструментов и приборов, их посылает туда Центр.
Комплексное развитие каждого экономического района сочетается с его специализацией во всесоюзном масштабе.
Усиленно индустриализируя глубинные районы, Советское правительство наряду с прочим преследовало и цель укрепления оборонной мощи. Далеко от границ, в середине страны — за Волгой, за Уралом — в годы пятилеток выросла крепкая оборонная база.
Продвижение промышленности к источникам сырья и в ранее отсталые, национальные районы в общем совпало с ее стратегическим передвижением: промышленность сместилась к востоку, точнее — вглубь страны. Сдвиг производительных сил на восток соответствовал коренным интересам страны и народа.
К началу Великой Отечественной войны Советский Союз не только вообще располагал мощной индустрией. Мощной индустрией располагали и его глубинные районы.
Мудрая политика Коммунистической партии сделала нашу Родину готовой к обороне.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.