Новые Иерусалимы

Новые Иерусалимы

Но что же заставило христиан, которые были фактическими хозяевами города со времен Константина и Елены, так неуважительно обойтись со священным местом, превратив его в свалку? Ведь с Храмом связано и многое из того, что описано в Евангелиях и в Священном предании. Именно сюда еще ребенком родители привели Марию, здесь, повзрослев, она была обручена с Иосифом, здесь же утомленный своим долголетием Симеон, увидев новорожденного Христа, воскликнул: «Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко» (Лк. 2: 29); здесь юный Иисус поражал умом учителей, отсюда же он изгонял торговцев жертвенными животными и на высоте его крыла стоял, тщетно искушаемый дьяволом.

Однако, с точки зрения приверженцев новой религии, мемориальная ценность места не могла одолеть силу слова Иисуса. Христос предрек разрушение Храма, и пророчество, казавшееся немыслимым, сбылось, причем не заставив ждать слишком долго. Конечно, ни оплакивать Храм отвергнутой веры, ни желать его восстановления у христиан причин не было.

С еще большим презрением они отнеслись к Иерусалиму. В их глазах это был виновный город, отказавшийся от Сына Божия и пославший Его на крест. Впрочем, это было уже и не важно. Бог больше не нуждался в постоянном доме. Он был волен явиться везде, и новые праведники – апостолы – стремились донести весть об этом до самых отдаленных уголков земли.

Но обходиться без главного храма и без священного города можно было лишь до тех пор, пока христианство не стало серьезной силой. Как только властители осознали политический потенциал новой религии, им вновь потребовался Иерусалим. Правда, теперь его можно было построить в любом месте. Там, где возникала идея назвать себя очередным – Вторым или Третьим – Римом, неизбежно принимались за создание и тезки древней столицы Иудеи. С именем Рима наследовалась власть прославленных императоров; звание Нового Иерусалима давало власть духовную.

Однако вот парадокс: первый из Новых Иерусалимов появился в… Иерусалиме. Император Константин Великий, на время вернувший целостность Римской империи, нуждался в единой религии. Христианство с его верой в Единого Бога, как у евреев, но, в отличие от иудаизма, интернациональное по своей природе как нельзя лучше подходило для этой цели. Оставалось утрясти лишь некоторые разногласия среди самих последователей новой веры. Все-таки учение о Святой Троице порождало много вопросов; прежде всего о природе Иисуса: был ли он только Богом, кажущимся простым человеком, или в нем равно присутствовали и божественное, и человеческое начала? Была ли божественность Иисуса дарована ему Богом Отцом, как учил пресвитер Арий, либо он обладал ею предвечно? Весь интеллектуальный потенциал, накопленный античными философами, мобилизовали на решение подобных теологических проблем. Константину отчасти удалось справиться с разногласиями внутри конфессии, созвав в 325 г. в городе Никея Вселенский собор, выработавший обязательные понятийные формулы, в том числе Символ веры. Однако император – недавний язычник – чувствовал, что этого недостаточно, чтобы религия стала массовой и действительно народной. Вопреки настроениям первых христиан, готовых довольствоваться лишь словом Благой вести, неофитам IV века были необходимы материальные свидетельства жизни Спасителя и сотворенных Им чудес.

Слово божие способно осенить императора в Константинополе точно так же, как и в Новом Иерусалиме.

Евсевий

Цит. по: Армстронг К. Иерусалим. Один город, три религии. М.: Альпина нон-фикшн, 2011. С. 234.

К этому времени на вершине Голгофы – на месте предполагаемого распятия Христа и Его недолгого захоронения – был построен храм Венеры, языческой богини любви. Рискуя навлечь на себя гнев ее почитателей, Константин все же разрешил снести здание и начать раскопки. Начальницей благочестивой археологической экспедиции стала мать императора – Елена. Два года работы велись впустую, но потом труды были вознаграждены с лихвой. Расчистив площадку от строительного мусора, исследователи обнаружили не только старинную каменоломню с гротом, в котором они немедленно признали место последнего земного пристанища тела Спасителя, но и лобное место с остатками креста – орудия Его казни.

Рис. 5.23. Луиджи Майер. Вид на Иерусалим и Храм Гроба Господня в 1780-х гг.[161]

Теперь у христиан был собственный Иерусалим, противостоящий греховному древнему, собственный центр поклонения – гробница Иисус а, с их точки зрения затмившая святостью Храм иудеев, и собственная Святая гора, возвышающаяся над Сионом. На протяжении веков вершина Голгофы застраивалась сложным комплексом сакральных построек, пока полностью не скрылась под сводами и куполами. Сейчас над самой гробницей находится небольшая часовня – кувуклия (греч. ??????????? – «покой», «опочивальня»), в которой с завидной неотвратимостью ежегодно является чудо схождения Благодатного огня. Часовня построена внутри гораздо большего сооружения – Ротонды Храма Воскресения (Анастасис), в свою очередь являющегося частью композиции, включающей в себя и вершину Святой горы, и даже могилу первого человека – Адама, которую христианские легенды также не оставили Сиону, хотя первоначально такая версия имелась.

Рис. 5.24. Жан-Батист Нолен. Вид часовни Святого Гроба в Храме Гроба Господня. Фрагмент на полях картографического издания XVII века. Национальная библиотека Франции, Париж. Объект хранения: GED-5087(3)[162]

Сразу же после венчания на царство программа, прозвучавшая в коронационном чине, была продолжена царем Борисом в замысле сооружения в Кремле храма Святая Святых. Для Руси XVI в. понятие «Святая Святых» связывалось одновременно с двумя иерусалимскими храмами, имевшими для христиан вселенское значение: со святилищем не существовавшего тогда ветхозаветного храма царя Соломона и с храмом Гроба Господня.

А. Л. Баталов. Гроб Господень в замысле «Святая Святых» Бориса Годунова // Иерусалим в русской культуре. М.: Наука; Издательская фирма «Восточная литература», 1994. С. 154.

Согласно одному из иудейских преданий, местом захоронения Адама была гора Мориа, то ее место, где потом Соломон построил Храм; во II веке иудеохристиане стали утверждать, что на самом деле эта гора – Голгофа, место адамова черепа.

К. Армстронг. Иерусалим. Один город, три религии. М.: Альпина нон-фикшн, 2011. С. 195.

Однако христианам оказалось мало лишь одного храма и даже одного города. Отправляясь в путешествие, паломники устремляются не просто в конкретное место – к Гробу Господню, но на Святую землю. Помимо главной святыни, их ждут отмеченные сакральными постройками Сионская горница, где состоялись Тайная вечеря, явление Иисуса после воскресения и сошествие на апостолов Святого Духа; Елеонская (то есть Масличная, с оливковыми деревьями) гора, где Иисус молился перед арестом; а также, уже за пределами Иерусалима, река Иордан, в которой Он принял крещение; местечко Вифлеем, где родился Спаситель, и другие освященные Его присутствием места.

Рис. 5.25. Мцхета. Фрагмент плана, составленного Вахушти Багратиони. XVIII век[163]

Остается отметить, что многие постройки в разных концах христианского мира, которые мы привыкли считать обычными храмами или просто монастырскими комплексами, на самом деле задумывались как Новые Иерусалимы. В эпоху пеших паломничеств земля была необъятной, а Священный город для большинства недостижимым, поэтому идея принести Иерусалим в собственную страну казалась очень соблазнительной. При этом важно понимать, что каждое такое сооружение – не тиражированная копия, а тот же самый город Иисуса, но возникший заново. Не подражание, не декорация, не символический повтор, а настоящий Иерусалим, имеющий право появиться в любом месте – во всей своей славе и в силе своей святости.

Рис. 5.26. В. Г. Шварц. Вербное воскресенье в Москве при царе Алексее Михайловиче. Шествие патриарха на осляти. Холст, масло. 1865 г. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург[164]

Рис. 5.27. Собор Воскресения Господнего Воскресенского Новоиерусалимского монастыря. Строительство начато в 1658 г. Истра, Россия[165]

Рис. 5.28. Модель-шкатулка Храма Гроба Господня. XVI век[166]

Вне этого монастыря, называемого Иерусалимом, вокруг него, размечены местечки на таком же расстоянии, как они в действительности находятся в Иерусалиме, – Вифлеем, Кана, гора Олифетум, сад Гефсиманский и т. д. На некоторых [здесь] стоит только крест, на других – часовня, хотя там [в Иерусалиме] – деревни и деревушки.

Николаас Витсен. Путешествие в Московию. 1664–1665. Дневник. СПб.: Symposium, 1996. С. 182.

Рис. 5.29. Саввино-Сторожевский Рождества Пресвятой Богородицы монастырь. Постройки XVII века[167]

Рис. 5.30. Собор Рождества Богородицы Саввино-Сторожевского монастыря. Начало XV века[168]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.