НА НОВЫЕ МЕСТА

НА НОВЫЕ МЕСТА

Новые заводы построены народом. Новые поля распаханы народом. Новые дороги проложены народом. Сооружая в новых местах новые заводы, засевая новые поля, прокладывая новые дороги, народ и расселяется по-новому.

По-новому размещаются у нас производительные силы — промышленность, сельское хозяйство, транспорт. По-новому размещается и основная производительная сила, посредством которой и во имя которой развивается народное хозяйство страны, — человек.

Мы стремимся к полному овладению богатствами нашей Родины, к более рациональному, а значит, более равномерному размещению производства. В новые места, главным образом на восток, движется хозяйство, движутся и люди.

Расселение народа по лицу страны стало за годы советской власти более равномерным. Но, конечно, нет и речи о механически равном размещении: столько-то человек на каждый квадратный километр. Плотность населения не может везде быть одинаковой. Район животноводства в пустыне не должен быть уподоблен по густоте заселения каменноугольному бассейну. В скалистых горах Заполярья другие условия для жизни, чем на южной черноземной равнине. И нет необходимости заселять так же плотно глухую тайгу или полярную тундру в низовьях Енисея и Лены, как заселяются у нас, скажем, плодородные места Дальнего Востока.

Различия в плотности населения остаются. Но подъем народного хозяйства все смелее ведет людей на новые места.

На просторных равнинах за Волгой, за Уралом должны быть освоены миллионы гектаров целинных и залежных земель. Это задача всенародная. И на призыв партии отозвались десятки тысяч работников, прежде всего комсомольцы. Они едут в слабо населенные степи Южного Урала, Северного Казахстана и Западной Сибири и там с помощью машин распахивают нетронутые земли.

Вырастают селения у вновь орошенных полей Средней Азии и Закавказья. Каналы проходят по пустыне, она оживает, и на берегах новых искусственных рек селятся люди, создаются колхозы, выращивается хлопок.

Вот орошены новые земли в Голодной степи, на границе Казахстана и Узбекистана, к югу от Ташкента. И сотни семей перебираются сюда из пустынных Кызыл-Кумов. В дни таких переселений весело и шумно в степи. К новым селам движутся автомобили, повозки, табуны скота. В ранее безлюдных местах воцаряется жизнь.

Двадцать с лишним лет назад в Голодной степи был создан хлопководческий совхоз «Пахта-Арал», что значит «Хлопковый остров». Теперь «остров» распространился на тысячи гектаров. Центральная усадьба и ее отделения — это благоустроенные городки. Здесь живет больше двадцати тысяч человек.

Во вновь орошенные равнинные, просторные места переселяется немало горцев: на берега Вахша из высокогорных кишлаков Памира спустилось несколько тысяч семейств. Спускаются на плоскость целые административные районы.

Большая работа идет на реке Куре в Азербайджане. Там не только строится оросительная сеть, по которой, оживляя землю и призывая переселенцев, пойдет вода «Мингечаурского моря». Вдоль реки создаются еще и более мелкие очаги новой жизни. Вводятся дизельные электроустановки, они дают энергию пловучим насосным станциям, которые располагаются на понтонах прямо на Куре. У орошенных земель строятся поселки.

К массовому переселению — и переселению не только жителей, но и жилищ — привела реконструкция рек. Перенос городов и сел из полосы затопления стал государственным мероприятием — этого не знала ни одна страна.

Много селений вывезено со дна теперешнего «Московского моря», включая город Корчеву. Еще больше пришлось убрать населенных пунктов при создании «Рыбинского моря» — сотни деревень и несколько городов, среди них — Мологу. «Куйбышевское море» заставляет сдвинуть со старого места Ставрополь. «Сталинградское море» подтопит Вольск, ему придется подняться повыше.

Более сотни станиц и хуторов перешло со старого берега Дона наверх, к береговой черте разлившегося «Цимлянского моря», к новым оросительным каналам. Станицы обернулись лицом к водной глади, при перестройке обзавелись зданиями клубов, средних школ, универмагов, протянулись прямыми широкими озелененными улицами — среди них мы непременно найдем «Набережную», «Морскую», «Рыбацкую».

Все это переселение организовано, оплачено государством. Жилые дома передвинуты за много километров тягачами-домовозами, а другие построены заново. Лес, кирпич, стекло, железо — ни о чем не было заботы. Государство щедрым участием помогло перевезти и пересадить все сады вплоть до последней яблони, все виноградники вплоть до последнего куста.

На Кавказе заселяется осушаемая Колхида. На новые плодородные земли переехали тысячи колхозников — прежде всего из горных мест, включая лежащую далеко вверху, стесненную хребтами Сванетию. На осушенных болотах новоселы разбивают цитрусовые, чайные, табачные плантации, выращивают плодовые сады. Каждой семье отводится дом с террасой, с черепичной крышей. Вместе с жилыми домами в новых поселках создают школы, библиотеки, медпункты.

Устраиваются новоселы на Карельском перешейке. Среди переселенцев — и рыбаки и земледельцы. В помощь вновь созданным рыболовецким колхозам государство устраивает моторно-рыболовные станции с сетевязальными мастерскими.

Новых жителей везут пароходы на Южный Сахалин. Сюда прибыли десятки тысяч советских людей — рабочих, инженеров, колхозников.

В долинах Армении выросли поселки армян-иммигрантов, переселившихся на родину из других стран.

Народности Севера переходят из чумов, покрытых оленьими шкурами, в рубленые дома, из мелких таежных стойбищ — в новые, крупные села.

Украинцы, воронежцы, орловцы, тамбовцы заселили земли богатого Крыма…

Всюду стройка. Блестит свежий тес. Визжат пилы. Мелькает топор в умелых руках.

Больше всего новых сел возникло у нас на востоке, за Уралом.

Передвижка населения к востоку была известна и старой России. В Заволжье, в Зауралье шел русский крестьянин из центральных губерний и там распахивал новые земли. Не нетерпимость казенной религии гнала его из дома и не пресловутая русская «страсть к переходу». Он бежал из голодной страны, от помещичьего и кулацкого гнета, от нищенского надела обеспложенной земли, которую не мог улучшить.

Это была трагическая эпопея, навек запечатленная в разоблачительных статьях В. И. Ленина, в полных горечи и гнева очерках Глеба Успенского, в скорбных полотнах Сергея Иванова. На одной из картин — среди голой степи у телеги лежит мертвый отец, а мать, упавшая ниц, в невыразимом страдании скребет пальцами землю.

Сначала царское правительство затрудняло переселение, стремясь сохранить в деревне Центра дешевые рабочие руки, обрабатывавшие помещичьи земли, но после революции 1905 года, когда крестьяне жгли дворянские усадьбы, оно перешло к поощрению переселенческого движения, видя в нем разрядку революционной грозы.

В новых местах переселенцы опять встречались с кабалой. Случалось, целая семья с весны до осени работала на кулака-«старожила» за теленка, а день женского труда оплачивался горшком простокваши. Обогащая одних, плодородные сибирские степи не давали счастья другим, и последних было большинство.

Теперь у переселения на восток совсем иной смысл, иные цели, чем раньше.

Победа Октябрьской революции, передача крестьянам помещичьей земли, колхозный строй, новая агротехника навсегда уничтожили в деревне нищету. Политика Коммунистической партии преобразила деревню, открыла крестьянству путь к культурной и зажиточной жизни. И переселение ныне — не переселение от бедности, как это было раньше, а плановое освоение новых районов, одно из средств дальнейшего повышения благосостояния колхозников. Механизация, рост производительности труда высвобождают рабочую силу, и много колхозников добровольно переселяется в места, где обильны дары природы, вдоволь еще не распаханных земель, но не хватает рабочих рук.

В царское время само переселение было разорительным. Шли пешком, плыли на баржах, ехали на подводах, а когда провели Сибирскую железную дорогу — в товарных вагонах со знаменитой надписью «40 человек или 8 лошадей». Проводили в дороге целые месяцы. Валялись на грязных переселенческих пунктах, мерзли, голодали, болели и, вконец обнищавшие, обессиленные, добирались до «мест водворения», чтобы там — без средств, без орудий производства, без поддержки — встретить неустройство и таких же кулаков и урядников, от каких пытались избавиться, покидая «места выхода».

При советской власти переселение организуется государством планомерно и заботливо. Государство оплачивает проезд, выдает денежное пособие, делает все, чтобы переезд был удобным. Переселенцы получают налоговые льготы и долгосрочный кредит на постройку дома, на покупку скота, на обзаведение хозяйством.

В колхозах старожилы встречают новоселов с хлебом-солью. Переселенцы быстро обживаются. Вырастают новые избы, а то и целые села. В колхозы вливается новая сила, и все больше и больше благ берут они от богатой природы.

Переселение у нас — не только сельскохозяйственное, как это было в царской России, но и промышленное.

В новых местах не только засеваются поля — там пускаются в ход новые заводы. Людей зовут новостройки, возникающие в малообжитых местах.

На восток продвигается производство — туда идут и люди. За годы 1926–1939 население всей нашей страны увеличилось на 16 процентов, а Урала, Сибири, Дальнего Востока — на 33 процента.

Промышленное население Востока сильно выросло за годы войны. Перебазирование заводов не свелось к временной эвакуации. Заводы не были беженцами. Они не стремились при первой возможности вернуться на старые места. Перебазирование при всей его стремительности было продуманным, плановым.

Когда враг приближался к Москве, автомобильный завод имени Сталина был эвакуирован. Эшелоны с оборудованием направились на восток и там положили начало новым заводам, включая автомобильный завод в Миассе — уральский «ЗИС».

А в Москве — в Ленинской слободе, у Дариловского моста — образовалось пустое место? Нет. Часть машин, умело подобранных, осталась, и московский «ЗИС» продолжал работать. И не только работать, но и расти.

Кончилась война. Вместо одного завода у нас стало несколько.

Часть оборудования, эвакуированного во время войны, возвратилась на старые места, а часть осталась на Востоке. Осталась и часть рабочих. Москвичи, ленинградцы, харьковчане стали волжанами, уральцами, сибиряками.

Партия и правительство заботятся о том, чтобы на Востоке росли устойчивые рабочие кадры. Заработная плата в важнейших отраслях промышленности восточных районов повышена. Усилено и строительство жилищ.

Более равномерное размещение промышленности означает более равномерное размещение людей и городов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.