КТО ПРИДУМАЛ СОВЕТСКУЮ АТОМНУЮ БОМБУ
КТО ПРИДУМАЛ СОВЕТСКУЮ АТОМНУЮ БОМБУ
В октябре 1940 года два сотрудника Лаборатории ударных напряжений УФТИ Владимир Шпинель и Виктор Маслов направили заявку на изобретение. Этот документ они озаглавили так: «Об использовании урана в качестве взрывчатого и отравляющего вещества». Авторы не только описали конструкцию будущей атомной бомбы, но и указали на два поражающих фактора ядерного взрыва — ударная волна и радиоактивное заражение. При этом второй назвали более существенным, чем первый.
Процитируем фрагмент этой заявки:
«В отношении уранового взрыва, помимо его колоссальной разрушительной силы (построение урановой бомбы, достаточной для разрушения таких городов, как Лондон или Берлин, очевидно, не является проблемой), необходимо отметить еще одну важную особенность. Продуктом взрыва урановой бомбы являются радиоактивные вещества. Последние обладают отравляющими свойствами в тысячу раз более сильной степени, чем самые сильные газы (а потому — и обычные ОВ). Поэтому, принимая во внимание, что они некоторое время после взрыва существуют в газообразном состоянии и разлетаются на колоссальную площадь, сохраняя свои свойства в течение сравнительно долгого времени (порядка часов, а некоторые из них дней и недель), трудно сказать, какая из особенностей (колоссальная разрушительная сила или же отравляющие свойства) урановых взрывов наиболее привлекательны в военном отношении»92.
В двух других заявках были подробно описаны способы получения начинки для «урановой бомбы»: Ф. Ланге, В. Маслов, В. Шпинель — «Способ приготовления урановой смеси, обогащенной ураном с массовым числом 235. Многомерная центрифуга» и Ф. Ланге, В. Маслов — «Термоциркуляционная центрифуга».
Нужно заметить, что в предложениях сотрудников УФТИ были свои недостатки, однако они первыми предложили использовать обычную взрывчатку как запал для создания критической массы и инициирования цепной реакции. В дальнейшем все ядерные бомбы подрывались именно таким образом. А предложенный ими центробежный способ разделения изотопов и сейчас является основой промышленного разделения изотопов урана .
Однако их предложение не смогли объективно оценить ни в Отделе изобретательства в Управлении военно-химической защиты Наркомата обороны НКО, ни в Научно-исследовательском химическом институте РККА, а также в Радиевом институте Академии наук СССР. Его директор академик Виталий Хлопин сделал заключение, которое стало решающим:
«Она (заявка) не имеет под собой реального основания. Кроме этого, в ней и по сути много фантастического... Даже если бы и удалось реализовать цепную реакцию, то энергию, которая выделится, лучше использовать для приведения в действие двигателей, например самолетов».
Харьковчане не могли примириться с негативными отзывами: Владимир Маслов в феврале 1941 года обратился с личным письмом к тогдашнему наркому обороны СССР, Герою и маршалу Советского Союза С.К. Тимошенко — тоже безрезультатно.
В негативном отношении научного руководства и командования Красной Армии к идее создания «урановой бомбы» нет ничего удивительного. Тогда никто не верил, что ее можно создать в течение нескольких лет. Например, в феврале 1940 года Петр Капица в беседе с «активом писателей журнала «Детская литература» на заявление Александра Ивича: «...к нерешенным физическим проблемам можно отнести овладение атомной энергией» — сообщил:
«Видите ли, вопрос об овладении атомной энергией старый. Эта область физики, конечно, наименее изучена из всех областей. Резерфорд и его ученики в этой области очень далеко продвинулись вперед, и сейчас с большой достоверностью можно сказать, что атомной энергией, как энергией двигательной, мы не воспользуемся большей частью, а по всей видимости, и не воспользуемся вовсе. Она играет большую роль только в явлениях принципиальных — в больших массах. Она, несомненно, играет большую роль в звездных космических процессах, но в жизни человека она не играет, по-видимому, не будет играть значительной роли... наверняка сказать нельзя, но есть все объективные данные для утверждения, что в земных условиях ядерная энергия не будет использована. Так полагал и Резерфорд...»93.
Его речь, правда, в отредактированном виде, была напечатана в журнале «Детская литература» в марте 1940 года. Статья называлась: «П.Л. Капица. О научной фантастике». Очень символичное название.
Кто-то скажет, что его выступление — изощренная дезинформация западных ученых и политиков. Тогда он пускай объяснит, почему для публикации ложного сообщения был выбран именно журнал «Детская литература», а, например, не «Советская физика». Маловероятно, что первый из них читали западные ученые и разведчики. Другой важный момент — даже в 1941 году работы в сфере ядерной физики в Советском Союзе еще не были секретными, а значит, теоретически их подробности могли узнать на Западе.
Петр Капица действительно «озвучил» официальную точку зрения советских ученых на возможность создания «урановой бомбы». О чем можно говорить, если «в земных условиях атомная энергия» в ближайшее десятилетие не будет использована. Эту точку зрения советская разведка смогла опровергнуть, да и то не полностью, только осенью 1941 года. Просто в присланных из Великобритании сообщениях, где говорилось о запуске английского атомного проекта, звучало слишком много оптимизма. В Лондоне, например, планировали начать строительство завода по серийному изготовлению «урановых бомб» в ближайшие месяцы. В жизни эту проблему удалось решить лишь после окончания Второй мировой войны. Причем не Великобритании, а странам, располагавшим большими финансовыми, производственными, интеллектуальными и другими ресурсами — СССР и США.
А потом началась Великая Отечественная война. Виктор Маслов, несмотря на бронь, сумел добиться призыва в Красную Армию. В ноябре 1941 года, после окончания ускоренных курсов воентехников при Артиллерийской академии РККА находился в зенитно-артиллерийских частях Действующей армии. В декабре 1942 года умер в госпитале в Баку94.
Владимир Шпинель эвакуировался с институтом в Алма-Ату, где занялся другими работами, как и Фридрих Ланге. О заявках 1940 года вспомнили только после бомбежек Хиросимы и Нагасаки. В декабре 1946 года Отдел изобретательства Министерства Вооруженных Сил СССР выдал по заявке «Об использовании урана в качестве взрывчатого и отравляющего вещества» «не подлежащее опубликованию авторское свидетельство «Атомная бомба или другие боеприпасы», зарегистрированное в Бюро изобретений при Госплане СССР за № 6353с»95.
В начале октября 1941 года Петр Капица снова «озвучил» официальную точку зрения руководства советских физиков. В своем выступлении на Антифашистском митинге ученых он, в частности, заявил:
«...Одним из важнейших средств современной войны являются взрывчатые вещества. Наука указывает принципиальную возможность увеличения взрывной силы в полтора-два раза. Но последнее время дает нам еще новые возможности по использованию внутриатомной энергии, об использовании которой писалось только в фантастических романах. Теоретические подсчеты показывают, что если современная мощная бомба может, например, уничтожить целый квартал, то атомная бомба даже небольшого размера, если она осуществима, с легкостью может уничтожить крупный столичный город с несколькими миллионами населения.
Мое личное мнение, что технические трудности, стоящие на пути использования внутриатомной энергии, еще очень велики. Пока это дело еще сомнительно, но, очень вероятно, здесь имеются большие возможности. Мы ставим вопрос об использовании атомных бомб, которые обладают огромной разрушительной силой.
Сказанного, мне кажется, достаточно, чтобы видеть, что работа ученых может быть использована в целях оказания возможно более эффективной помощи в деле обороны нашей страны...»96.
На следующий день, 13 октября 1941 года, текст его выступления опубликовала газета «Правда».
Учитывая то, что оратор не читал добытых советской разведкой материалов по британскому атомному проекту, а также ситуацию (паника) в Москве, можно утверждать, что оно носило пропагандистский характер. Заявление о некоем «чудо-оружии», которое может появиться в арсенале Красной Армии. Правда, когда это случится, Петр Капица не сообщил.
марта 1942 года нарком внутренних дел Лаврентий Берия направил Иосифу Сталину спецсообщение «об использовании атомной энергии урана для военных целей». В нем сообщалось:
«В ряде капиталистических стран в связи с проводимыми работами по расщеплению атомного ядра с целью получения нового источника энергии было начато изучение вопроса использования атомной энергии урана для военных целей.
В 1939 году во Франции, Англии, США и Германии развернулась интенсивная научно-исследовательская работа по разработке метода применения урана для новых взрывчатых веществ. Эти работы ведутся в условиях большой секретности.
Из прилагаемых совершенно секретных материалов, полученных НКВД СССР в Англии агентурным путем, характеризующих деятельность Уранового комитета по вопросу атомной энергии урана, видно, что:
а) Английский военный кабинет, учитывая возможность успешного разрешения этой задачи Германией, уделяет большое внимание проблеме использования атомной энергии урана для военных целей.
б) Урановый комитет военного кабинета, возглавляемый известным английским физиком Г.П. ТОМСОНОМ, координирует работу видных английских ученых, занимающихся вопросом использования атомной энергии урана, как в отношении теоретической, так и чисто прикладной, т.е. изготовления урановых бомб, обладающих большой разрушительной силой.
в) Эти исследования основаны на использовании одного из изотопов урана, и-235, обладающего свойством эффективного расщепления. Для этого используется урановая руда, наиболее значительные запасы которой имеются в Канаде, в Бельгийском Конго, в Судетах и в Португалии.
г) Французские ученые ХАЛЬБАН и КОВАРСКИЙ, эмигрировавшие в Англию, разработали метод выделения изотопа урана-235 путем применения окиси урана, обрабатываемого тяжелой водой.
Английские ученые, профессор ПЕЙЕРЛС и доктор физических наук БАЙС, разработали способ выделения реактивного изотопа и-235 при помощи диффу- зирующего аппарата, спроектированного д-ром СИМОНОМ, который и рекомендован для практического использования в деле получения урана, идущего для изготовления урановой бомбы.
д) В освоении производственного метода выделения и-235, помимо ряда научно-исследовательских учреждений Англии, непосредственное участие принимают Вульвичский арсенал, а также фирмы «Мет- ро-Виккерс», химический концерн «Империал Кемикал Индастриес». Этот концерн дает следующую оценку состояния разработки метода получения и-235 и производства урановых бомб:
«Научно-исследовательские работы по использованию атомной энергии для урановых бомб достигли стадии, когда необходимо начать работы в широком масштабе. Эта проблема может быть разрешена, и необходимый завод может быть построен».
е) Урановый комитет добивается кооперирования с соответствующими научно-исследовательскими организациями и фирмами США (фирма Дюпон), ограничиваясь лишь теоретическими вопросами.
Прикладная сторона разработки основывается на следующих главных положениях, подтвержденных теоретическими расчетами и экспериментальными работами, а именно:
Профессор Бирмингемского университета Р. ПЕЙЕРЛС определил теоретическим путем, что вес 10 кг и-235 является критической величиной. Количество этого вещества меньше критического, устойчиво и совершенно безопасно, в то время как в массе и-235, большей 10 кг, возникает прогрессирующая реакция расщепления, вызывающая колоссальной силы взрыв.
При проектировании бомб активная часть должна состоять из двух равных половин, в своей сумме превышающих критическую величину. Для производства максимальной силы взрыва этих частей U-235, по данным профессора ФЕРПОССОНА из научно-исследовательского отдела Вульвичского арсенала, скорость перемещения масс должна лежать в пределах 6 000 футов/секунду. При уменьшении этой скорости происходит затухание цепной реакции расщепления атомов урана и сила взрыва значительно уменьшается, но все же во много раз превышает силу взрыва обычного ВВ.
Профессор ТЕЙЛОР подсчитал, что разрушительное действие 10 кг U-235 будет соответствовать 1600 тонн TNT.
Вся сложность производства урановых бомб заключается в трудности отделения активной части урана — U -235 от других изотопов, изготовлении оболочки бомбы, предотвращающей распадение, и получении необходимой скорости перемещения масс.
По данным концерна «Империал Кемикал Индастриес» (ICI), для отделения изотопа U-235 потребуется 1900 аппаратов системы д-ра СИМОНА стоимостью в 3 300 000 фунтов стерлингов, а стоимость всего предприятия выразится суммой в 4,5-5 миллионов фунтов.
При производстве таким заводом 36 бомб в год стоимость одной бомбы будет равна 236 000 фунтов стерлингов по сравнению со стоимостью 1500 тонн TNT в 326 000 фунтов стерлингов.
Изучение материалов по разработке проблемы урана для военных целей в Англии приводит к следующим выводам.
Верховное военное командование Англии считает принципиально решенным вопрос практического использования атомной энергии урана (U-235) для военных целей.
Урановый комитет английского военного кабинета разработал предварительную теоретическую часть для проектирования и постройки завода по изготовлению урановых бомб.
Усилия и возможности наиболее крупных ученых научно-исследовательских организаций и крупных фирм Англии объединены и направлены на разработку проблемы урана-235, которая особо засекречена.
Английский военный кабинет занимается вопросом принципиального решения об организации производства урановых бомб.
Исходя из важности и актуальности проблемы практического применения атомной энергии урана-235 для военных целей Советского Союза, было бы целесообразно:
Проработать вопрос о создании научно-совещательного органа при Государственном комитете обороны СССР из авторитетных лиц для координирования, изучения и направления работ всех ученых, научно-исследовательских организаций СССР, занимающихся вопросом атомной энергии урана.
Обеспечить секретное ознакомление с материалами НКВД СССР по урану видных специалистов с целью дачи оценки и соответствующего использования.
Примечание.
Вопросами расщепления атомного ядра в СССР занимались академик КАПИЦА — в Академии наук СССР, академик СКОБЕЛЬЦИН — Ленинградский физический институт и профессор СЛУЦКИЙ — Харьковский физико-технический институт»97.
Весной 1942 года советские физики-ядерщики не только не знали о происходящих за рубежом событиях, но и сами еще не верили, что проект создания атомной бомбы можно реализовать на практике в ближайшие годы и их западные коллеги уже участвуют в гонке.
В начале мая 1942 года начальник ГРУ Генштаба направил начальнику Спецотдела Академии наук СССР М.П. Евдокимову письмо с просьбой сообщить о возможностях использования атомной энергии в военных целях98. Вот текст этого документа:
«В связи с сообщениями о работе за рубежом над проблемой использования для военных целей энергии атомного деления урана прошу сообщить, насколько правдоподобными являются такие сообщения, и имеет ли в настоящее время эта проблема реальную основу для практической разработки вопросов использования внутриядерной энергии, выделяющейся при цепной реакции урана»99.
Почему военная разведка заинтересовалась ядерной физикой легко объяснить. С осени 1941 года как минимум двое ценных агентов — высокопоставленных ученых — Клаус Фукс и Аллан Мей (о них мы подробно расскажем ниже) начали передавать в Москву документы по британскому и германскому атомным проектам. А сотрудники центрального аппарата ГРУ не могли объективно оценить ценность данной информации и возможность ее практического применения. Идет первый год Великой Отечественной войны. Все для фронта. Все для победы. И одно дело, если на основе полученных данных можно создать новый вид оружия или боеприпасов, а другое — если эти работы интересны и важны только для узкой группы физиков-теоретиков.
Ответ написал уже упоминавшийся выше Виталий Хлопин. В своем письме он сообщил:
«В ответ на Ваш запрос от 7 мая 1942 года № 137955с сообщаем, что Академия наук не располагает никакими данными о ходе работ в заграничных лабораториях по проблеме использования внутриатомной энергии, освобождающейся при делении урана. Более того, за последний год в научной л и- тературе, насколько она нам доступна, почти совершенно не публикуется перечень работ, связанных с решением этой проблемы. Это обстоятельство единственно, как мне кажется, дает основание думать, что соответствующие работы имеют прикладное значение и они проводятся в секретном порядке.
Что касается институтов АН СССР, то проводимые в них работы по этому вопросу временно свернуты как по условиям эвакуации, так и потому, что, по нашему мнению, возможности использования внутриатомной энергии для военных целей в ближайшее время (в течение настоящей войны) весьма маловероятно».
Далее автор письма пишет, что если будут такие материалы, то просит обязательно прислать100.
Разумеется, такие материалы у ГРУ были, и оно их прислало в Спецотдел Академии наук СССР: 17 августа — 138 листов; 24 августа — 17 листов; 25 августа — 122 листа и 2 сентября — 11 листов. Вот только ознакомиться с ними Игорь Курчатов смог лишь в ноябре 1942 года.
Официальной датой начала советской атомной программы считается 28 сентября 1942 года. В этот день было принято постановление ГКО N° 2352сс «Об организации работ по урану». Согласно тексту этого документа Академии наук СССР к 1 апреля 1943 года нужно было «представить доклад о возможности создания урановой бомбы или уранового топлива»101. При этом мало кто обращает внимание на тот факт, что до 1 апреля 1943 года советским ученым нужно было ответить на вопрос: можно ли использовать уран в военных целях? Говоря другими словами, осенью 1942 года в Москве еще не верили, что атомную бомбу можно создать в ближайшие годы! Прошел год, а в той же Великобритании так и ничего не создали! В США работы только начались, и когда там будут получены положительные результаты — неизвестно. В Германии (основываясь на данных британской разведки, которые в Москву передавали советские агенты) участники проекта «Уран» столкнулись со множеством трудностей.
В ноябре 1942 года Игорь Курчатов ознакомился с материалами, добытыми ГРУ и внешней разведкой (Первое управление НКВД). В частности, с тетрадью, озаглавленной: «Использование урана как источника энергии и как взрывчатого вещества». Скорее всего, это доклад, подготовленный для правительства Великобритании не позже октября 1942 года и скопированный одним из советских агентов. Так что руководство Советского Союза знало столько же о британском атомном проекте, что и их коллеги из Лондона.
После изучения всех материалов советский ученый высказал свою точку зрения. По его мнению:
«Имеющихся в распоряжение материалов недостаточно для того, чтобы можно было считать практически осуществимой или неосуществимой задачу производства урановых бомб, хотя почти не остается сомнений, что совершенно ограничивает вывод сделанного за рубежом»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.