Глава 2. Технология художественного литья

Глава 2. Технология художественного литья

2.1. Общие сведения

Все основные способы обработки металлов известны с глубокой древности. Пройден долгий путь, накоплен огромный багаж практических знаний и умений. Ушли в прошлое целые улицы городских ремесленников, откуда с раннего утра доносились звон металла и стук инструментов. Все больше и больше в процесс включалась техника, и все реже на изделиях встречались личные клейма мастеров. С уходом мастеров были утеряны многие секреты. Но то, что удалось сохранить или разгадать при помощи современной науки, не потеряло своего значения и по сей день. Некоторые ремесленные технологии обросли усовершенствованиями, другие и сейчас сохраняются и поддерживаются в первозданном виде.

После того как человечество научилось выплавлять металл, стало развиваться литейное искусство. Его сущность заключается в том, что расплавленный металл заливают в специальную литейную форму, в которой, остывая, он затвердевает, сохраняя очертания этой формы. Деталь или изделие, полученное таким образом, называется отливкой. С помощи литья изготовляют отливки из чугуна, стали, алюминия, бронзы, латуни и других металлов и сплавов.

История литейного дела насчитывает более пяти тысячелетий. В каменных, глиняных и песчаных формах древние мастера отливали орудия труда, хозяйственную утварь и украшения. Вероятнее всего древние отливки были сделаны в Древнем Египте. Но раскопки показали, что и на территории Кавказа уже в III тыс. до новой эры тоже применялись совершенные методы плавки и литья металла. Литье было наиболее легким видом обработки металла, и люди использовали это. Нужным в обиходе металлическим вещам они придавали художественную форму.

Применяя способ литья по восковым моделям, античные художники добивались виртуозной техники микролитья.

Литейное дело на Руси известно уже несколько тысячелетий. В те далекие времена, когда литейное производство только-только появилось, литейщики использовали глиняные формы, причем модель делали из воска.

На Руси художественным литьем занимались вначале исключительно женщины. Они сплетали из нитей, пропитанные воском, ажурные украшения, похожие на филигрань, и, обмазав глиной, давали просохнуть. Потом форму прокаливали и заливали металлом. Остывшую форму разрушали так, чтобы не портилась отливка. Были формы и постоянные – вырезали их из мягкого камня. В такие формы можно было отливать неоднократно.

При проведении раскопок в Суздале, который является одним из крупнейших памятников археологии, в усадьбе богатого горожанина была обнаружена литейная форма XI века с вырезанными изображениями крупных женских привесок. «… Самой интересной находкой оказалась каменная литейная форма для отливок различных изделий. Еще в древности она раскололась, но ею продолжали пользоваться. Видимо камень (мягкий известняк), выбранный для формы, очень подходил мастеру – форма давала хорошие отливки, и мастер не хотел с ней расставаться…». Подробнее можно прочитать: «Новое о древнем Суздале» // «Наука и жизнь», № 9, 1983.

Пик развития литейного ремесла в Древней Руси приходится на ХII-ХIII века. В это время появляются уже двусторонние формы с разветвленными литниковыми системами, с помощью которых изготавливали самые разнообразные изделия: посуду, металлические украшения, наконечники для стрел и копий. Уже к XIV веку на Руси овладели техникой литья бронзовых пушек – что являлось немаловажным событием в истории молодого государства.

В XV веке для литья труб, колоколов и гирь стали использовать чугун, а в XVI веке наряду с бронзой и чугуном применяют также и смесь из сырого кварцевого песка, глины и овечьей шерсти для изготовления опок.

Замечательные образцы литейного искусства показали русские мастера, когда отлили большие колокола для Троице-Сергиевой лавры. Еще в 1594 году ими был изготовлен колокол весом 625 пудов – это более 10 тонн! Шесть лет спустя Борис Годунов подарил лавре колокол весом около 2000 пудов, а в 1684 году на лаврской колокольне появился колокол несколько меньший – 1275 пудов. Наконец, 1748 году в лавре был отлит самый большой из висевших на колокольне колоколов – он весил 4000 пудов, то есть 64 тонны. Его называли Парь-колокол, так же, как и его кремлевского тезку. Звонили в него лишь по большим праздникам, потому что дело это было нелегкое: его девяностопудовый язык пятерым дюжим звонарям приходилось раскачивать добрый десяток минут. Была у этого Паря-колокола особенность: когда в него звонили, то в городе его звон, как ни парадоксально, не был слышен, он тонул в звуках города – слышался лишь щелчок от удара языка по внутреннему ободу колокола. И только по удалении от города на семь-восемь километров можно было услышать его мягкий приятный звон. Колокол не сохранился, но ученый рассчитали его тон, который составлял всего 100 герц. Звуки такой частоты для человеческого уха менее ощутимы, чем обладающие малые колокола частотой в несколько тысяч герц. Поэтому в городе звон колокола-гиганта заглушался высокочастотными городскими шумами. Однако на достаточном удалении от города он брал верх над ними: распространяясь в атмосфере, низкочастотные звуки менее теряют в силе, чем высокочастотные.

С течением времени постепенно все более развивалось литейное и производство. Со второй половины XIX века появляется сталь. В связи с тем, что растут потребности населения в изделиях из металла, литейное производство значительно совершенствуется, осложняется. В это время появляются даже научные труды по технологии отлива из металла. В России родоначальниками науки о литье традиционно принято считать ученых-металлургов: П. П. Аносова, Д. К. Чернова и А. С. Лаврова.

На Урале вместе с возникновением чугунолитейного производства зародилось художественное литье. Своеобразие быта уральцев определило появление металлической посуды: чугунков, сковородок, кружек. Чаще всего ее делали сами рабочие заводов – для себя.

Однажды управляющий кыштымскими заводами явился на собрание промышленников в Петербурге и удивил присутствующих тем, что вместо золотой цепочки украсил жилет шелковым шнурком. Над ним стали подшучивать, но управляющий не смутился, а попросил всех приглядеться к «шнурку». Им оказалась чугунная цепочка. За такое чудо уральцу предлагали миллионы, но он не согласился – славу своих мастеров берег. Действительно, мастерство неподражаемое.

Очевидцы рассказывают удивительную историю. Однажды в Ленинград приехал пожилой знатный англичанин. Отдохнув после дальней дороги, он приказал сопровождающим отвезти его к чугунной решетке Летнего сада. Усевшись на раскидной стульчик, он впился глазами в легкие переплетения и попросил оставить его одного. Так неподвижно и просидел до утра, любуясь, как меняется решетка в призрачном свете белой ночи… Когда за ним пришли, старый лорд произнес:

– Больше я ничего не хочу видеть. Везите меня обратно в Лондон. Теперь я могу спокойно умереть. Я видел чудо. Я видел совершенство красоты и гармонии.

Мосты повисли над водами… Ни в одном произведении искусства, где говорится о С.-Петербурге, – будь то роман, стихи, кинофильм, картина, художественная фотография, – не обходится без того, чтобы не показать еще и еще раз кружевной капризный изгиб над Крюковым каналом, мечтательный Верхнее-Лебяжий мост или легкую решетку Банковского моста.

Многие почитатели чугунных кружев нашей «северной Венеции» и не догадываются, какая романтическая история у изящного, легкого, простого рисунка решеток на набережной канала Грибоедова или у маленьких набалдашников на поручнях при спуске на Фонтанку, и какие мастера создали это чудо. Так, например, Демидов мост через канал Грибоедова построен в 1834 году по проекту инженера Б. Адама. Решетка Летнего сада построена в 1784 году. Авторство спорно. Наиболее распространенная точка зрения, что автор решетки – Ю. Фельтен. Можно обратить внимание у спуска к Неве, напротив здания Академии художеств отлит чугунный грифон. Спуск был сделан в 1834 году по проекту архитектора К. Тона. Подробнее можно ознакомиться, прочитав статью: «Твоих оград узор чугунный» // «Наука и жизнь», № 4, 1967.

Пусть не о Москве писал великий поэт, когда воспевал «оград узор чугунный»; конечно же, литые московские старинные решетки скромнее и «камернее» петербургских, но зато они выглядят гораздо интимней, соразмерней, человечней «на московских изогнутых улицах». Выполненные по рисункам таких прославленных архитекторов, как О. Бове, А. Воронихин, Д. Жилярди, отлитые безвестными русскими мастерами и отчеканенные безымянными кузнецами, они возникают вдруг перед глазами пешехода, отделяя от улицы пространства дворцов, садов, усадеб… На мгновение завораживают взор классические линии чугунных столбов с горящими светильниками наверху, растительная пышность кованых барочных оград, изысканная причудливость декадентских решеток. Фантазия художника превращает тяжелую металлическую плоть в невесомое кружево, в полет, в застывшую ажурную мечту…

И кто знает, сколько людских поколений вот так, почти незаметно, буквально на ходу учились красоте, доброте, заботе о человеке, непреходящей ценности талантливо прожитой жизни. Подробнее можно ознакомиться, прочитав статью: Р. Щербаков: «Через узор решетки тонкой» // «Наука и жизнь», № 9, 1989.

В настоящее время литейное производство, является, пожалуй, одним из самых развитых в нашей стране.

Мы, конечно, не будем отливать из чугуна и других металлов большие и тяжелые решетки, а подробнее ознакомимся с технологическим процессом художественного литья более легких и тоже изящных изделий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.