62

После небольшой тренировки Кирилл почувствовал себя куда лучше. Даже покусанная лодыжка стала меньше беспокоить. К носу Кирилл пока старался не прикасаться, но какого-либо дискомфорта не испытывал. Единственное неудобство доставляли окружающие, с понимающими ухмылками встречающие его расцвеченное синяками лицо. Они подтрунивали беззлобно, и Кирилл пришел к выводу, что зря он вчера так плохо думал о зрителях. Просто ненормальных крикунов всегда слышно громче всех, тут уж ничего не попишешь. На самом же деле подавляющее большинство не желало ему ничего плохого, да и с чего бы им это делать? Напротив, к отчаянному рубаке прибавилось уважения.

К тому же благодаря тренировке Кирилл хорошо разгрузил мозг, набравшийся сегодня впечатлений. Единственным, от чего он не мог избавиться ни при каких обстоятельствах, было бесповоротно изменившееся отношение к проекту Гроско.

Кирилл одинаково не любил и тех, кто относился к природе пренебрежительно, потребительски, и тех, кто показушничал, приковывая себя к нефтяным бочкам и якобы эту самую природу защищая.

Но в данной конкретной ситуации он все же предпочел бы вторых первым. С этим безобразием надо что-то делать, и Кирилл понял, что не сможет с этим смириться. Он еще не знал, как именно поступать, но дал себе обещание поразмыслить над этим, как только подвернется подходящий момент и как только все немножко уляжется. Возможно, заработав немного денег, он уедет отсюда, потому как подобное ему категорически не по нраву.

Выйдя из душа, Кирилл застал вернувшегося с работы Сеню. Как выяснилось, их бригада теперь вовсю трудилась в будущем парке. Там уже разметили загоны и территории, и теперь, завершив работу над внешним периметром, перешли к внутреннему. Работа спорилась, сроки начинали конкретно поджимать, и все трудились до седьмого пота — недалек день, когда Гроско объявит о своем грандиозном проекте на весь мир, и тогда поднимется такая шумиха… Даже Диснейленду ажиотажа подобных масштабов не видать.

— Я как живой труп, — качал головой Арсентий, демонстрируя мозоли на ладонях. — Целый день таскал балки и прочую дребедень. Хорошо, что сегодня пятница! У большинства народа суббота и воскресенье — выходные. У меня точно, ничего не знаю. Спина разваливается на куски, без шуток.

Кирилл только что понял, что напрочь забыл не только о числах и месяцах, но даже о днях недели. Он торопливо схватил КПК, вошел в меню и следом в календарь.

«Шестнадцатое мая третьего года, пятница».

— Ты чего? — суета друга сбила Сеню с толку.

— Ничего, — помотал головой Кирилл. — Так, число посмотрел. Никак не сориентируюсь, что здесь вообще с датами и днями недели.

— Ясно. Слушай, Марья с подругой пригласили нас сегодня к себе.

— Зачем? — нахмурился Кирилл.

— Просто пообщаться, пиво попить.

— Здесь и пиво есть?

— Пиво есть везде, — назидательно произнес Сеня. — Я уже сказал девчонкам, что ты — самый унылый человек сразу на обеих планетах, так что можешь расслабиться и просто составить мне компанию. Доставать тебя никто не станет. Все, я под душ, а ты морально готовься к встрече с самыми страшными зверями — их еще называют «женщины».

Пока Сеня распевал в ванной песни столетней давности, Кирилл задумчиво смотрел в окно. Значит, завтра суббота, а ему нужно идти трудиться. Как-то он об этом не подумал, когда речь зашла о работе в охране. Ах, точно, ему ведь не дали выбора. Расим просто сказал, что Кирилл принят, и все. А уж от боя и вовсе отказаться было невозможно, не потеряв солидного куска зарплаты и не нажив себе врага в лице немногословного, но деятельного начальника охраны. Лучше каждый день драться с Ионом от зари до зари, чем попасть в черный список Расима, это Кирилл усвоил мгновенно.

Как часто бывало, сейчас в нем боролись два противоречивых желания. Вроде бы хотелось остаться в комнате, почитать что-нибудь и идти спать, ибо завтра ждет ранний подъем и непростой день, полный новой информации. Но в то же время что-то манило его на посиделки с противоположным полом по вполне понятным причинам. Как минимум, хотелось просто отвлечься и развлечься, почувствовать себя в домашней, земной обстановке.

В конечном счете Кирилл решил отбросить сомнения и принял приглашение, о чем оповестил Сеню сразу, как тот вышел из полной пара ванной. Тот, узнав, что Кирилл согласен, весь просиял.

— Слушай, наконец-то! А то Марья все хотела, чтобы я вас познакомил. А еще у нее есть подруга…

— Лаура, знаю, — кивнул Кирилл.

Сеня вскинул брови.

— Откуда знаешь?

— Из поезда. Я ж тебе рассказывал, видел их в вагоне-ресторане.

— А, ну да… Идем?

— Пошли, а пиво где взять?

— Мужики из бригады сказали, что его продает один из фермеров. Сам выращивает хмель, сам варит, сам продает. Его зовут Патрик и он поляк. Вот все, что я знаю.

— Этого хватит. Потопали.

Друзья сбежали вниз по лестницам, миновали вестибюль и оказались на улице. Она встретила ребят теплым розоватым вечером и отдаленными воплями птерозавров. Кирилл уже сообразил, что летуны орут по утрам и вечерам. Просыпаясь, они проводили некое подобие переклички, а, отправляясь в место ночевки, как будто прощались с днем и друг с другом. Точно так же поступают и многие птицы — некоторые врановые, к примеру.

— Мне здесь все уже кажется своим и знакомым, — признался Сеня, когда они шагали по дорожке на север, к фермам. — Быстро привык, будто тут родился. Только сразу два спутника — это перебор. Одной луны, по-моему, более чем достаточно. И света от нее побольше будет.

На этот счет Кирилл имел прямо противоположное мнение. Ему наоборот было по душе, что здесь так много отличий от Земли. Он не хотел забывать, что находится на другой планете, и, в отличие от Сени, как дома себя вовсе не чувствовал. Скорее пребывание на Тайе напоминало визит в гости к людям, живущим в необычном, но интересном и красивом доме.

— Как они называются? Эти две луны?

— Кажется, Гектор и Парис. На перекуре говорили, что это в честь каких-то там персонажей мифов. Греческих, наверное, имена какие-то странные. Гектор — большой, зеленоватый, а Парис — маленький и бледный, похож на луну.

— Точно, похож, — Кирилл только сейчас заметил сходство, прищурившись и приглядевшись. — Только на очень маленькую луну.

Поднимая глаза на бисерную россыпь звезд, он подспудно пытался сложить огоньки в знакомые созвездия, но, вспомнив, где находится, бросил бесплодные попытки.

Улицы Гросвилля пустовали, хотя звуки из клуба Подкова раскатывались далеко и вполне могли отпугивать динозавров похлеще инфразвуковых пушек. Разухабистое пьяное пение, смех, грохот музыки — все это было нужно людям не столько для развлечения, сколько для напоминания о родной цивилизации. Отключи электричество, погрузи Гросвилль в тишину и лиши его обитателей привычного досуга, и скоро все покатится в тартарары. Одичают люди, это доказали бесчисленные реалити-шоу.

На одном горстку типичных молодых горожан закинули на какой-то остров и дали задачу продержаться месяц, так уже на вторую неделю состоялось убийство, за которым последовал акт каннибализма. Людоедам впаяли пожизненное, проект к чертям закрыли, но какие были рейтинги! Барышей телеканал срубил столько, что его хозяин, как только утихли вопли взбешенных моралистов, и сам утих — залег на дно, купив искусственный остров в Средиземном море и каким-то чудом покинув юрисдикцию всех государств планеты сразу. Деньги, деньги… С ними все возможно.

Время за разговором летело незаметно, и вскоре по левую сторону потянулись поля. Запах земли и пшеницы вновь напомнили Кириллу об оставленной далеко позади родине. Задумавшись, он позже встрепенулся — ему показалось, что они потерялись, но Сеня уверял, что знает, куда идти.

— Восьмая ферма. Счет ведется с северо-западной, а всего их десять, так что нам нужна вон та, получается.

Выбор Арсентия красноречиво подтвердили и заросли хмеля, обвивающие бревенчатые опоры. Света, отражающегося от двух лун, оказалось достаточно, чтобы рассмотреть зеленоватые шишки. Пахло здесь совсем иначе.

Кирилл удивленно присвистнул — кажется, рановато, ведь урожай обычно собирают в конце лета. Что ж, вот что значит жаркий климат. Так можно по десять раз в году собирать любые овощи и фрукты. Да и новейшие удобрения позволили сократить время созревания растений, что опять же помогало быстро заполнять амбары Гросвилля.

По узкой тропинке между рядами хмеля друзья добрались до крохотного бревенчатого домишки, построенного, скорее всего, самим же его жителем. Оттуда доносилась негромкая музыка. Не хватало только собаки, но почему-то именно их-то здесь и не было, хотя козы, свиньи, куры и коровы водились. Они, должно быть, дремали в дощатых хлевах и сараях. Животноводческие фермы находились дальше.

— Мы не поздно? — спохватился Кирилл. — Темно уже, вдруг спит…

— Нет, пятница ведь, — помотал головой Сеня и три раза громко постучал. — Сюда до рассвета будут приходить страждущие, мне так рассказывали.

По дому загромыхали тяжелые шаги, и дверь открылась. Первым пришел запах трехдневного перегара, и он заставил друзей зажмуриться. Лишь проморгавшись и вытерев слезы, они сумели рассмотреть стоящего перед ними. Высоченный, под два метра пузатый мужик терпеливо ждал, пока незваные гости придут в себя, подпирая лбом притолоку и загораживая идущий из помещения желтоватый свет. Музыка полилась громче, и Кирилл без труда опознал известного польского рэп-исполнителя.

— Сколько? — просто поинтересовался мужик.

— А цену можно узнать? — робко спросил Сеня — от первоначальной уверенности не осталось и следа. Медвежьи габариты торговца впечатляли, заставляли робеть.

— Три доллара литр, ребята. Или три евро шестьдесят центов, если вы из Европы.

— Ого, — Кирилл почесал макушку. — Берем два литра, вот только с деньгами проблема — нет наличных…

— У кого они есть, — хмыкнул в пшеничные усы мужик. — Давай свою карту, в конце месяца получишь счет.

— Надо же, какая система, — пробормотал Арсентий, глядя, как пьяный голиаф проводит карту Кирилла перед своим КПК.

— У меня программа специальная, — поделился пивовар. — К тому же надзор за вами нужен, работнички. На рыло — десять литров в месяц. Вы, кстати, откуда будете?

— Из Польши, — ответил Кирилл и принял карту из протянутой ладони, напоминающей лопату.

— О, земляки! — взгляд мужика подобрел, и он перешел на польский. — Я вам по-братски еще литруню докину, презент от пана Патрика, так сказать. Ждите тут.

Дверь захлопнулась, и тяжелые шаги удалились куда-то внутрь и вправо. Кирилл отошел на пару метров и втянул носом свежий воздух. Сеня повторил его маневр.

— Вот уж не думал, что у нас здесь такие водятся.

— Такие везде водятся, — заверил друга Кирилл. — Тем более он фермер. Непьющие аграрии — это, считай, редкий вид. Почти вымерший, как африканский слон.

— Вообще-то он уже семь лет как вымер.

— Да?

— Во лбу звезда! Да, вымерли они. Но, наверное, скоро мы найдем еще какую-нибудь планету, и там будут жить слоны и носороги, как тут динозавры. Тоже построим парк и будем детишек возить.

Судя по сейсмическим толчкам, Патрик возвращался. Друзья поспешили назад к дверям. Они не хотели, чтобы гостеприимный хозяин обижался на них. В конце концов, перегар — дело житейское, чего тут брезговать.

— Вот, держите, — Патрик не обманул, принес две полуторалитровых бутылки, набранные под пробку. — Доброе пиво, хорошее, натуральный продукт. Ладно, ступайте, вам уже, наверное, не терпится потребить. Кстати, вас как звать?

— Кирилл.

— Арсентий.

— А-а, — протянул Патрик с легким разочарованием.

В этом междометии читалось сожаление о подаренном литре пива. Друзья же, махнув торговцу на прощание рукой, уже шагали обратно. Немного посмотрев им вслед, пивовар вздохнул.

— Ну, может, эти ребята нормальные. Говорят хорошо, без акцента…

Внутренне простив себя за расточительность, Патрик вернулся в дом, включил поставленный на паузу концерт, взял кружку пива и продолжил свой пятничный вечер.