Глава 2. Теневая хроника чужого звездоплавания

Рабочая группа, собранная в помещении вроде гибрида кают-компании и экстремально компьютеризированной университетской аудитории, состояла из десяти человек (если считать вместе с полковником Вальтером Штелленом и теперь — с Юлианом Зайзом).

Из остальных восьмерых четверо были военными:

Генерал Курт Тауберг из ВВС Германии.

Контр-адмирал Петер Ниллер из NASA.

Бригад-генерал Анри Рюэ из французской РЭБ (радиоэлектронной безопасности)

Майор Томас Корнс из ВВС Британии.

Далее — цивильные персоны:

Майкл Стефенсон, американец из отдела SETI Университета Беркли.

Жози Байо, француженка из ESA (европейского аэрокосмического агентства)

Эдуаро Линсано, итальянец, профессор астрономии из Университета Падуи.

Аслауг Хоген, голландка из Центра Космических Технологий в Ноордвийке.

Средний возраст в этой группе составлял примерно 40 лет, но генерал Тауберг, контр-адмирал Ниллер и бригад-генерал Рюэ были лет на 10 старше, Аслауг Хоген лет на 10 моложе, а Майкл Стефенсон вовсе студенческого возраста. Именно Майкл Стефенсон (оказавшийся почти гением астрофизики) ввел нового участника группы в курс дела.

Группа работала на 200-футовом катамаране «Гулливер» — плавучей радиофизической лаборатории. Эта плавучая лаборатория являлась частью распределенного комплекса итальянской обсерватории Чима-Экар. Задача — комплекса: обнаружение и мониторинг астероидов, опасно сближающихся с Землей. Конкретная группа на «Гулливере» была сформирована для мониторинга астероида 5I/Каимитиро.

«5I» значит: пятый межзвездный объект. После ввода в действие в 2010-м гавайского телескопа Pan-STARRS были найдены несколько предполагаемых необычных малых объектов — межзвездных бродяг: астероидов и комет, не принадлежащих к Солнечной системе, а летящих сквозь нее. Первый такой объект, 1I/Оумуамуа, нашелся в 2017-м. Поведение Оумуамуа выглядело странным. Во-первых, он имел переменную яркость отраженного света, как случается у искусственных объектов, которые при вращении пускают солнечные зайчики гладкими фрагментами поверхности. Во-вторых, после сближения с Солнцем Оумуамуа, улетая обратно к звездам, терял скорость не столь энергично, как если бы он был инертным камнем, движущимся по гиперболической траектории. Говоря прямо, этот объект вел себя так, будто обладал движителем типа светового паруса. Но исследовать этот феномен не удалось: Оумуамуа ушел — вопрос остался. Ученые не пришли к единому мнению об искусственном или естественном происхождении Оумуамуа. Команда SETI (Search for Extraterrestrial Intelligence) по результатам исследований объявили: нет данных об искусственности Оумуамуа…

В последующие годы были открыты еще три межзвездных астероида, но все они двигались по гиперболическим траекториям без существенных отклонений. И они не реагировали на радиосигналы. Камни как камни. Затем, телескоп Pan-STARRS нашел пятый межзвездный объект: 5I/Каимитиро. Вначале казалось, что он не преподнесет сюрпризов. Типичный примерно сферический астероид, размерами как олимпийский стадион. Но, по ряду причин, к нему был направлен лазерный сигнал, и…

Каимитиро ответил. Хотя не лазером, а гелиографом — серией изменений яркости отраженного света. Можно было счесть это игрой природы, но дальнейшие маневры межзвездного мнимого астероида не оставили места для разумных сомнений. После сближения с Солнцем, Каимитиро при помощи какого-то движителя плавно сменил исходную гиперболическую траекторию на комбинацию параболы и эллипса. Схема эволюций движения Каимитиро стала ясна, когда, отдалившись за орбиту Марса, он вернулся и был захвачен суммарным притяжением Земли и Луны. Он лег на одну из «троянских точек» (точку треугольной либрации) в 400 тысяч километров от Земли, немного выше орбиты Луны, и теперь вращался вокруг Земли, с опережением Луны примерно на 60 градусов по орбитальной фазе.

Можно удивляться, что лишь мизерное число людей в мире заметили это. Но, если учитывать схему современного инфо-пространства, то удивление исчезнет. Любая сенсация удерживается в фокусе массового внимания не более двух недель. Дальше внимание отвлекается новой сенсацией. Каимитиро ответил на радиосигнал и стал сенсацией, но до момента, когда он завис между Землей и Луной, прошло три года. Первая сенсация забылась, а спецслужбы доминирующих государств мира, даже не сговариваясь, позаботились, чтобы новые данные не очень распространялись в СМИ. Конечно, астрономы-любители и прочие, интересующиеся физической реальностью, оказались в курсе, однако их наберется порядка десяти миллионов из миллиардного населения развитых стран. Выражаясь языком PR: «они не влияют на погоду». Для остальных 99 процентов жителей достаточно краткого сообщения в разделе разных курьезов: Луна захватила мини-астероид, прилетевший из межзвездной среды. Это затеряется среди сообщений о том, что в шотландском озере снова видели монстра, коралловые рифы Австралии под угрозой, а на Амазонке найдено племя дикарей.

Типичный потребитель фастфуда и мобильных приложений к смартфонам ничего не заметит, а если заметит, то через день забудет. Это не ухудшит сбыт ширпотреба, не вызовет падения цен на недвижимость, не изменит котировки на фондовом рынке, не повлияет на рейтинги политических партий. В общем, ничего не случится. Но факты никуда не денутся, а они таковы, что по соседству с Землей завис чужой звездолет, и наверняка не просто так. Экипаж или бортовой кибер намерен что-то предпринять в отношении Земли и землян. Если не разобраться вовремя, что именно, то…

Дальше много длинных архаичных слов вроде Апокалипсиса, Армагеддона и т. п.

Вообще-то Юлиан, принадлежащий к классу «прочие, интересующиеся физической реальностью», знал о межзвездном мини-астероиде 5I/Каимитиро. Он помнил даже объяснение в популярном астрономическом журнале, что Каимитиро при пролете по Солнечной системе, будучи приторможен гравитацией Солнца, случайно оказался на траектории захвата парой Земля-Луна. Даже приводился притянутый за уши пример межзвездного астероида Bi-Zed, ставшего одним из малых спутников Юпитера. Хотя Юлиан был лишь эрудированным дилетантом в астронавигации, он ясно видел, что пример негодный. Скорости межзвездных астероидов превышают 25 километров в секунду. При такой скорости невозможен захват системой Земля-Луна, для которой скорость убегания (вторая космическая) 11 километров в секунду. Для Юпитера эта скорость — 60 километров в секунду, и захват возможен. Еще в 2017-м (когда в СМИ появились сообщения об 1I/Оумуамуа) Юлиан сделал для себя выводы, полностью укладывающиеся в персональную материалистическую картину мира. Теперешняя история с 5I/Каимитиро лишь подтверждала эту картину.

Майкл Стефенсон оказался несколько раздосадован слабой эмоциональной реакцией собеседника. Он явно рассчитывал на wow-эффект, и потому спросил:

— Вас что, совсем не заинтересовало это?

— Вообще-то, — ответил Юлиан, — из сообщенного вами я не знал только о том, что этот чужой зонд завис в троянской точке. Хотя, если подумать, то такое поведение логично.

— Чужой зонд? — быстро переспросил контр-адмирал Ниллер, — Откуда вам известно?

— Оттуда, что если отбросить все невозможное, то останется только это. Хотя любители экзотики могут думать, что оно живое. Космическая медуза-физалия, которая летает от одной планетной системы к другой, используя звездный ветер. Но зонд, вроде, ближе к реальности, чем космическая медуза. Люди менее чем за сто лет послали полдюжины зондов в межзвездное пространство. Вероятно, все цивилизации так поступают.

— Какие полдюжины зондов в межзвездное пространство? — удивился генерал Тауберг.

— Парень прав, — заметил контр-адмирал Ниллер, — два зонда «Voyager», еще два зонда «Pioneer», затем «New Horizon» и «Far Eagle».

— Но, — возразил Майкл Стефенсон, — зонд «Far Eagle» не ушел за гелиопаузу.

— Начинается, — добродушно проворчал майор Корнс, — сейчас ты еще вспомнишь, что аппараты «Pioneer» потеряли связь с Землей еще до выхода за орбиту Нептуна.

— Томас, а зачем мне это вспоминать, если ты уже вспомнил?

— Майкл, просто признай факт: полдюжины наших зондов летят к звездам.

— Если ты так ставишь вопрос… — сосредоточенно протянул Стефенсон.

Контр-адмирал Петер Ниллер постучал авторучкой по столу.

— Джентльмены! Так или иначе, хорватский эксперт прав.

— Вообще-то, мистер Ниллер, я не эксперт по таким вопросам, — сказал Юлиан.

— Хе-хе! — хмыкнул американский контр-адмирал, — Мы все тут не эксперты по таким вопросам, поскольку таких вопросов раньше не было, и все думали: никогда не будет. Полвека жевали сопли, но оно случилось, и придется выкручиваться на ходу. Думать. Просчитывать варианты. Принимать оперативные и превентивные меры. Ясно?

— Вообще-то, мистер Ниллер, пока не очень ясно, зачем я тут.

— Что за чертовщина? — удивился контр-адмирал и повернулся к генералу Таубергу.

— Мм… — отозвался тот, недовольно посмотрел на полковника Штоллена, поманил его движением ладони, и пояснил для остальных, — …Мы с Вальтером выйдем ненадолго.

Когда за ними закрылась дверь, молодая голландка из Ноордвийка объявила:

— Наблюдается внезапная клизма в чью-то задницу.

— Опять ты про задницу, — прокомментировала француженка.

— А про что еще, как не про то, что вокруг нас? — весело отозвалась та.

— Знаешь, Аслауг, каждый видит вокруг то, что хочет видеть.

— Чудесно, Жози! Может, научишь меня видеть цветочки и бабочек вместо задницы?

— Что ж, — француженка улыбнулась, — во-первых, найди себе нормального парня.

— Классная идея! — тут голландка взмахнула руками. — Может, ты знаешь, где? Или мне спросить у Каимитиро? Алло! Межзвездный разум! Встречал ли ты по дороге каких-нибудь нормальных парней? А то в этой заднице их давно нет.

— Уф! — громко выдохнул бригад-генерал Рюэ. — Извините, мисс Хоген, мисс Байо, но в текущей ситуации мне придется прервать вашу интеллектуальную пикировку. Работа требует несколько иных интеллектуальных упражнений, к сожалению.

— Иных упражнений, ты слышала? — иронично спросила Жози у младшей коллеги.

— О, да! — голландка хихикнула. — Интеллектуальных упражнений. Так это называется у военных. Наверное, у них есть инструкция, как делать интеллектуальные упражнения.

— Между инструкциями по маршировке и по рытью окопов, — добавила француженка.

— Прекрасные дамы, генерал прав, — вмешался итальянский профессор астрономии.

Две женщины переглянулись. Юлиан, наблюдавший происходящее, как бы немного со стороны, сделал три любительских психологических вывода.

Во-первых, Жози и Аслауг, несмотря на 10-летний интервал в возрасте и совершенно разную внешность (француженка — высокая и тонкая смуглая брюнетка, а голландка — невысокая плотно сложенная круглолицая блондинка), превосходно ладят.

Во-вторых, именно профессор Эдуаро Линсано из Падуи (а не кто-либо иной) является авторитетом для цивильной части группы. Этот невысокий полненький дядька, чем-то похожий на провинциального булочника, кажется, был очень неординарной персоной.

В-третьих, в группе не сложились добрые отношения между военными и цивильными. Только майор Корнс и отчасти контр-адмирал Ниллер нашли общий язык с учеными.

Между тем, игра взглядов завершилась, и Аслауг сказала:

— Конечно, многомерная частотная свертка сама собой не расшифруется.

— Не факт, что свертка расшифруется даже при помощи нас, — заметила Жози.

— Скоро мы с Томасом подкинем вам еще, — сообщил Майкл Стефенсон.

— Ты умеешь поднять настроение, — проворчала голландка.

— Но, Аслауг, мы не виноваты, что эта штука сигналит, — сказал майор Корнс.

— Да, как обычно. Никто ни в чем не виноват, но вокруг полная задница.

— Опять ты про задницу, — проворчала Жози. — Ладно, идем работать.

Профессор Линсано тронул ладонью за плечо Юлиана Зайза и предложил:

— Пройдемся, посмотрите корабль, и заодно поговорим.

— ОК, — коротко согласился Юлиан.