Миры в столкновениях, века в хаосе

Продолжение. Начало – в № 8 «Знание – сила» за этот год.

Битва в небесах

Что может остановить и изменить врашение планеты? По Великовскому, только воздействие какого-то иного небесного объекта сравнимой массы. Приближаясь к ней со стороны, противоположной ее вращению, такой объект, согласно законам небесной механики, может – благодаря гравитационному и приливному воздействию – постепенно замедлить это вращение и даже приостановить его совсем. Удаляясь по соответствующей орбите, этот объект способен заново «раскрутить» планету, и тогда Солнце снова двинется по ее небосводу, но, конечно, не совсем так, как прежде. Именно это, утверждает Великовский в «Столкновении миров», и произошло с Землей в середине второго тысячелетия до новой эры.

Небесная механика не исключает возможности столкновения Земли с другими космическими телами – метеорами, метеоритами, кометами и даже астероидами. Хотя вероятность такого столкновения, как показывают точные расчеты, чудовищно мала, тем не менее след падения по крайней мере одного гигантского астероида до сих пор сохранился на поверхности нашей планеты – в виде огромного кратера в Аризонской пустыне. Уже в наши времена были опасения, что Земля может столкнуться с астероидом Икар. Таким образом, сама по себе идея «столкновения миров» приемлема для современной науки. Великовский ее конкретизирует: постулируемая им катастрофа была столкновением с гигантской кометой, так как в библейском рассказе говорится о газовом «хвосте» – а они бывают только у комет.

Комета, по Великовскому, не столкнулась с Землей, а лишь прошла в непосредственной – но катастрофически тесной – близости, вызвав чудовищные по характеру и размаху последствия. Когда Земля вошла в хвост кометы, содержавшаяся в нем «пыль» – красные частицы окислов железа – должна была осесть на поверхность морей, озер и рек, окрасив мир в страшный «кровавый» цвет. Мы уже знаем, что этот пугающий феномен действительно был зафиксирован – и не только в библейском рассказе об Исходе и папирусе Ипувера, но и во многих других древнейших источниках.

Затем, по мере сближения с ядром кометы, Земля должна была войти в те области кометного хвоста, где пыль перемешана с камнями; это должно было привести к бомбардировке земной поверхности каменным дождем – и действительно, все источники Великовского сообщают о чудовищном «граде небесных камней». Но одновременно все более плотная часть кометного хвоста должна была все больше поглощать солнечный свет: поэтому над Землей сгущался мрак, освещаемый разве что страшными электрическими разрядами. То были разряды, выравнивающие электрический потенциал двух разнозаряженных космических тел; легко представить их небывалые размеры, если вспомнить наши обычные молнии, порождаемые всего лишь разностью потенциалов Земли и грозовых облаков. Такие космические «молнии» вполне могли выглядеть как гигантские «огненные столпы», вроде того, что так ярко описан в Библии.

Были и другие не менее устрашающие явления. Резкое изменение температуры вызвало ураганные ветры; гравитационное притяжение приближающегося к Земле космического тела должно породить огромные приливные волны; то же притяжение не могло не поднять к поверхности жидкую огненную магму, которая потоками лавы рвалась через вспучившиеся горные вершины, превращая их в вулканы; смешения земной коры вызвали сильнейшие землетрясения. И все это зафиксировано в библейском рассказе об Исходе и в многочисленных преданиях иных народов Земли.

Даже такая диковинная деталь, как выпадение «манны небесной» (упоминаемое не только в Библии, но – под другими названиями, вроде «инея», «амброзии» – также в других источниках), из загадки превращается в очередное подтверждение гипотезы: углеводородные соединения, обнаруживаемые в хвостах комет, должны были выпадать на поверхность Земли в виде странных, но пригодных в пищу осадков. Попадая в воду, такие осадки придавали ей молочный цвет; не в этом ли объяснение слов о реках, «текущих молоком и медом»?

Разорванные притяжением кометы воды мелких морей могли обнажить дно, а затем сомкнуться над ним снова: именно этим следует объяснить эпизод с переходом евреями «Тростникового моря» и гибелью в нем фараона; совпадение маловероятное, почти чудесное, но ведь не абсолютно невозможное, не так ли? Но это лишь начало.

Сорок лет скитались евреи по пустыне; еще двенадцать прошло до сражения в Айялонской долине, когда Солнце остановилось по приказу Иошуа бин-Нуна. Между «чудесами Исхода» и «чудом остановки Солнца» пролегло 52 года.

«Падшая звезда»

Здесь следует остановиться. Во- первых, предания подтверждают, что библейский рассказ о пятидесяти двух годах не случаен: у других народов те же пятьдесят два года отделяют одну катастрофу от другой. Во-вторых, они связаны с планетой Венера.

Упоминание о Венере немедленно вызывает в памяти еще одну знаменательную деталь – еврейский обычай пятидесятого юбилейного года. Число 50 слишком близко к загадочному 52- летнему «циклу катастроф», чтобы не наводить на размышления. И действительно, у евреев (как, между прочим, у мексиканских майя) с этим числом (точнее, с этим годом) был

связан ритуал «очистительной жертвы»: в пустыню отправлялся жертвенный барашек для ублаготворения злобных разрушительных сил; а силы эти были известны под общим названием Азазель. Но это название – синоним «падшей звезды», иначе именуемой Люцифером. Миф о «падшей звезде» существовал и у египтян — они называли ее Сет-Тифон. Арабы приносили аналогичные жертвы в честь звезды аль-Узза. Анализируя древние мексиканские, римские, греческие, китайские, бурятские, эскимосские и другие источники, Великовский всюду обнаруживает мифы о зловешей, «павшей на Землю» звезде и всюду они отсылают его к одному и тому же небесному телу – планете Венера.

Г. Доре. Библейский альбом. Поражение войска аморрейского градом больших камней при городе Гаваоне у горы Вефоранской

Вплоть до какого-то момента древнейшие астрономические мифы, говорит Великовский, знали всего четыре планеты: Меркурий, Марс, Юпитер и Сатурн; Венера появилась позже, и это появление у всех народов связано с какой-то космической катастрофой. Вывод для Великовского очевиден: Венера и была той загадочной кометой, которая «столкнулась» с Землей и стала планетой. Как это могло произойти?

Вторгшись в Солнечную систему, чудовищная хвостатая гостья не просто пролетела сквозь нее в непосредственной близости ог Земли, вызвав на Земле гигантские катаклизмы. Земное притяжение, в свою очередь, повлияло и на комету, искривив ее орбиту и превратив ее в периодическую. Вместо того чтобы умчаться в межзвездную пустоту, Венера, обращаясь по новой, уже периодической орбите, спустя 52 года снова стала приближаться к Земле – и вот тогда-то она так замедлила ее вращение, что вызвала «остановку Солнца», смещение сторон света и изменение сезонов. И в этом втором столкновении Земля снова оказала воздействие на Венеру, конечным результатом которого был переход Венеры на замкнутую околосолнечную орбиту, подобную орбитам «настоящих» планет. Но причудливая венерианская биография на этом еще не закончилась. Древние астрономические таблицы, уже знающие Венеру как одну из планет, тем не менее содержат сведения о ее нерегулярном движении по небу. Но ближе к нашей эре Венера претерпевает новую пертурбацию, и с этого момента календари фиксируют ее регулярный астрономический цикл.

Новая, неожиданная пертурбация, превратившая ее в «обычную» планету, должна была поэтому быть воспринята как «низвержение» злобного и угрожающего вестника небес. Именно эти чувства, утверждает Великовский, и продиктовали пророку Исайе его знаменитые и загадочные слова: «Как пал ты с неба, Утренняя звезда, сын зари, извержен на Землю, вершитель судьбы народов! И сказал ты в сердце своем: взойду я на небо, выше звезд Божьих вознесу я престол мой» (Исайя, 14:12 – 130). Это пафос очевидца; стало быть, Исайя был современником (или близким потомком современников) низвержения заносчивого «сына зари», утренняя звезда перестала пугать народы, утвердившись на постоянной орбите. Времена Исайи (и Гомера) были временами рождения Древней Греции и Рима – VIII-VII века до новой эры. Не странно ли, что те же времена принимались Сенекой за астрономический водораздел между старой и новой эпохами: до этого центр небосвода находился в созвездии Большой Медведицы. А в индийских источниках утверждается, что был момент, когда географическое положение всех мест на Земле изменилось на 500-900 миль; Птолемей и независимо от него арабские ученые указывали местоположение древнего Вавилона на два градуса севернее, чем дают современные раскопки; Иерусалимский храм был построен так, чтобы в день равноденствия лучи восходящего солнца светили сквозь восточные ворота, но современная археология утверждает, что теперь это направление не совпадает с истинным востоком; древние обелиски в Южной Америке и Египте, некогда ориентированные по сторонам света, сегодня смотрят в другие стороны; и астрономический год состоит сегодня уже не из 360 дней, как до восьмого века (до новой эры), а из 365 и 25 сотых дня.

Г. Доре. Библейский альбом. И был град и огонь между градом

Не слишком ли много свидетельств, чтобы ими пренебрегать? Если же, напротив, следуя им, искать в них общий знаменатель, то неизбежно напрашивается вывод, что в VIII- VII веках до новой эры Земля испытала еще одно космическое столкновение, резко сместившее ее ось, а с нею – полюса и стороны света.

Но кто был виновником этих космических событий? Великовский говорит – Марс!

Как и за тысячу лет до этого, сближение двух небесных тел с разными зарядами должно было вызвать чудовищный электрический разряд между их поверхностями; именно эта космическая молния и уничтожила, очевидно, массы ассирийцев, в 687 году до новой эры осаждавших еврейскую столицу; уцелевшие в панике отступили от стен города.

Не только Библия и Талмуд подтверждают факт сближения Земли с Марсом. Факт подтверждают и древние источники (1омер и Вергилий), утверждая (это при отсутствии телескопов), что у Марса два спутника, ныне не видимых с Земли невооруженным глазом.

Что же было причиной сближения Марса с Землей? Венера – отвечает Великовский. Еще не обретя регулярную орбиту, эта пришелица в своих причудливых движениях сблизилась с Марсом. В результате этого Марс сблизился с Землей, вызвав на ней очередную катастрофу, хотя и меньших масштабов; а затем, постепенно, в течение нескольких столетий, все три планеты окончательно пришли к тем устойчивым орбитам, которые были зафиксированы земными астрономами в III веке до новой эры и сохранились по сей день.

«Века в хаосе»

Есть и еще одна загадка, над которой бьется Великовский.

Вторая часть папируса Ипувера утверждает, что в момент, когда евреи уходили из Египта на восток, в Синай, оттуда, с востока, в Египет двигались какие-то азиатские орды. На узком Синайском полуострове уходящие евреи должны были встретиться с идущими в Египет гиксосами. Ибо «азиаты» Ипувера – это, конечно, гиксосы; другие «азиаты» никогда в Египет не вторгались.

Но Библия абсолютно ни словом не упоминает о встрече евреев с гиксосами! Она даже имени такого не знает.

В сущности, все части теоретической конструкции Великовского были уже надежно пригнаны друг к другу и образовывали вполне связную постройку. Сквознячок сомнения посвистывал только через одну-единственную щель: проблему гиксосов. Здравый смысл подсказывал, что лучше вообше не решать ее, ибо тогда мы немедленно встанем перед непреодолимой преградой: загадкой «лишних столетий».

Если вы еще помните, согласно общепринятой египетской хронологии, гиксосы вторглись в Египет в 2100 или 2000 году до новой эры. Между тем по еврейским данным Исход происходил в середине II тысячелетия до новой эры – именно к этому времени Великовский и отнес первое столкновение Земли с Венерой. Тогда либо к еврейской истории нужно добавить пять «лишних» веков, в течение которых евреям буквально нечего будет делать; либо эти же пять веков оказываются «лишними» в египетской истории и их нужно оттуда вырезать.

Так встречались, наконец, евреи с этими злосчастными гиксосами или не встречались? С этого вопроса начинается вторая книга Великовского – «Века в хаосе».

Те же и ненавистный Амалек.

Обратимся к Библии – снова зовет нас Великовский.

Встречались ли евреи вообще с кем-нибудь во время Исхода? А как же! В Книге Исхода читаем: «И пришли Амалекитяне, и воевали с Израильтянами в Рефидиме…» (Исход, 17:7). Рефидим находится в Синае. Именно там амалекитяне преградили древним евреям путь в Землю обетованную. Посланные Моисеем в Ханаан разведчики принесли оглушительную весть «Амалек живет на южной части земли» (Числа, 13:29). Евреи попытались прорваться силой – последовала вторая битва и второе поражение: «И сошли Амалекитяне и Хананеи… и разбили их, и гнали их до Хормы…» (Числа, 14:40). Судьба евреев была решена им пришлось уйти в пус-тыню.

Только через сорок лет они сумели вступить в Ханаан.

Остается доказать, что амалекитяне и гиксосы – одно и то же. Перечень доказательств Великовский начинает с самого слабого – фонетического: слово «аму» (второе название гиксосов) звучит почти так же, как начало слова «амалекитяне». Далее следует доказательство «географическое»: гиксосы пришли с востока («азиаты») и амалекитяне, согласно арабским источникам, тоже пришли с востока. Средневековые арабские историки сообщают множество данных об этом племени. Амалекитяне, оказывается, жили в районе нынешней Мекки; они были жестоки и беспощадны (в чем очень похожи на гиксосов, как их описывают египетские хроники); их (как и евреев) толкнула на великое переселение какая-то загадочная катастрофа (в арабских описаниях – отравленные источники, вулканические извержения, странная тьма в природе); в результате этого переселения они захватили не только южный Ханаан, но также Египет – и долго правили там.

Сходство истории гиксосов (по египетским источникам) и истории амалекитян (по арабским) поразительно – говорит Великовский. Но оно этим не исчерпывается.

Злоключения ненавистного Амалека

Из еврейской истории известно, что борьба евреев за вступление в Ханаан и овладение им продолжалась 450 лет (время Исхода и эпоха Судей). Египетские источники говорят, что столько же продолжалось господство гиксосов в Египте. Одним из первых гиксосских фараонов был некий Апоп, при котором гиксосы создали огромную империю, включавшую, кроме Египта, Эфиопию, Сирию и Ханаан. Лишь спустя четыре с половиной века египтяне, руководимые полководцем Амосом, разгромили последнего гиксосского фараона, который по странной прихоти судьбы назывался Апопом Вторым (и, добавим, последним). Это – о гиксосах. Теперь – об Амалскс. Еврейские источники содержат загадочную фразу: «Корень их в Амалеке…». Но ее легко понять, если предположить, что ханаанейские цари были вассалами могущественных амалекитян-гиксосов, в помоши которых и коренилась их сила. Нам понятно теперь, почему евреям понадобилось столько веков, чтобы овладеть Ханааном, – его царей поддерживали всесильные гиксосы, и победа пришла к евреям только при царе Сауле. Пророк Самуил, нехотя помазав его на царство, первым делом приказал Саулу отправляться в поход: «так говорит Господь Саваоф: вспомнил Я, что сделал Амалек Израилю… Теперь пойди и порази Амалека…». Саул собрал «двести тысяч пехотинцев и десять тысяч из колена Иудина» и «дошел до города амалекитян… и поразил Саул Амалека от Хавилы до окрестностей Шура, что пред Египтом… и Агога, царя Амалекова, захватил живого…».

Если амалекитяне были кочевым народом, откуда у них города? Но если то были гиксосы…

Чем дальше Великовский продвигается в реконструкции своей «альтернативной истории», тем убедительней кажется воссоздаваемая им картина. Стоит принять, что Исход произошел во времена гиксосов, как исчезают многочисленные недоумения: почему египетские источники четыре с половиной века подряд ничего не упоминают о евреях, а еврейские – о египтянах? А потому и молчат, что неслыханные катастрофы потрясали в эти века средиземноморский бассейн; на фоне этих катастроф шли великие переселения народов; рушилась одна могущественная империя, египетская, и на ее обломках возникала другая, гиксосская (амалекитянская); на Ближнем Востоке наступали «темные века» владычества Амалека; и лишь четыре с половиной столетия спустя, во времена Саула и Амоса, накопив силы, два народа совместно сокрушили ненавистное владычество «царей- пастухов» и на развалинах их империи создали два независимых государства: Новое царство в Египте и Иудейское царство в Ханаане… И обо всем этом написано, – насмешливо добавляет Великовский, – надо просто знать, как прочесть… Надо уметь читать, господа!

Г. Доре. Библейский альбом. Тьма по всей земле египетской

Вперед, к новым победам!

Итак, «кости брошены». Перед Великовским стоял выбор: удлинить еврейскую историю или сократить египетскую. Отождествив амалекитян с гиксосами, он решительно вычеркнул из египетской истории пять или более «лишних» столетий.

Великовский убежден, что они приписаны к египетской истории «сверху», там, где у Мането наскоро и туманно описаны деяния последних фараонов. Фараоны эти – придуманы, их деяния просто скопированы у прежних, а за счет этих не существовавших фараонов реальная история Египта отодвинута на пять веков в прошлое. Нужно «вырезать» – где-то перед самой новой эрой – лишние столетия, «подтянуть наверх», то есть поближе к нашему времени, то, что останется, и — «сшить». Разумеется, при этом «подтянутая вверх» египетская история ляжет на события истории еврейской иными участками, и придется доказывать недоверчивым историкам, что именно теперь и только теперь все легло, как нужно. «Гиксосское расследование» – только первый образчик такой реконструкции «подлинного» хода истории. Теперь нужно последовательно пройти от эпохи гиксосов до места пресловутой «сшивки» – скажем, до эпохи Александра Македонского. Ситуация начинает складываться, как головоломный слалом: по всему склону расставлены «ворота», и нужно выбрать такой зигзаг, чтобы пройти сквозь каждые, и без потерь. Задача грандиозная, если вспомнить, что десятки поколений историков (начиная с самых древних) столетиями трудились, создавая существующую, общепринятую историю, которую Великовский теперь – в одиночку! – намерен пересмотреть: дату за датой, событие за событием, эпоху за эпохой. Кто определит, что больше руководило Вел и ко веки м, когда он принимался за реализацию своей грандиозной «исторической программы», оказавшейся так фатально связанной с его космогонической теорией. И кто скажет, какую роль играла тут его глубочайшая убежденность в правоте Библии? И в величии, уникальности еврейской истории? Совершенно бесстрастных исследователей не бывает. Если мерить человека масштабом того, на что он замахнулся, то Великовский в любом случае продемонстрировал подлинно научное мужество, равно как и подлинно титанические волю и силу духа, ибо – невероятно, но факт – он почти довел свою грандиозную программу до конца. Дойти до самого конца ему помешала смерть.

Продолжение следует