46. Социальные изменения

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Согласно наиболее общему определению социальные изменения – это фундаментальные изменения, происходящие в социальных и культурных институтах с течением времени, отражающиеся в структуре общества и образцах поведения. Наиболее важными факторами социальных изменений выступают:

• изменения среды обитания;

• динамика численности и структуры народонаселения;

• напряженность и конфликты из-за ресурсов или ценностей;

• открытия и изобретения;

• перенос или проникновение культурных образцов других культур.

Тема социальных изменений была одной из центральных в социологии XIX и ХХ вв. Это объяснялось естественным интересом социологии к проблемам социального развития и социального прогресса, первые попытки научного объяснения которых принадлежат О. Конту и Г. Спенсеру.

Социологические теории социальных изменений принято разделять на две главных ветви – теории социальной эволюции и теории социальной революции, которая рассматривается, преимущественно, в рамках парадигмы социального конфликта.

Теории социальной эволюции определяли социальные изменения как переход от одних стадий развития обществ к более сложным. Предшественником эволюционистских теорий следует считать А. Сен-Симона. Распространенную в консервативной традиции конца XVIII – начала XIX в. идею о жизни общества как равновесии он дополнил положением о неуклонном последовательном продвижении обществ к более высоким уровням развития.

О. Конт связал процессы развития человеческого знания, культуры и общества. Все общества проходят три стадии: примитивную, промежуточную и научную, которые соответствуют формам человеческого знания – теологического, метафизического и позитивного. Эволюция общества для него – это рост функциональной специализации структур и улучшение адаптации частей общества как целостного организма.

Виднейший представитель эволюционизма Г. Спенсер представлял эволюцию как восходящее движение, переход от простого к сложному, не имеющий линейного и однонаправленного характера. Любая эволюция состоит из двух взаимосвязанных процессов – дифференциации структур и их интеграции на более высоком уровне. В результате общества «распределяются на расходящиеся и разветвляющиеся группы».

Современный структурный функционализм, продолжая спенсеровскую традицию, отвергавшую непрерывность и однолинейность эволюции, дополнил ее идеей большей функциональной приспособленности возникающих в процессе дифференциации структур. Социальное изменение рассматривается как адаптация системы к своему окружению. Только те структуры, которые обеспечивают социальной системе большую приспособленность к среде, продвигают эволюцию вперед. Поэтому, хотя общество и изменяется, оно сохраняет стабильность благодаря новым «полезным» формам социальной интеграции.

Приведенные эволюционистские концепции главным образом объясняли происхождение социальных изменений эндогенными, т. е. внутренними причинами. Процессы, происходящие в обществе, они во многом объясняют по аналогии с биологическими организмами.

Другой подход – экзогенный – представлен теорией диффузии, «просачиванием» культурных образцов из одного общества в другие. В центр анализа здесь помещены каналы и механизмы проникновения внешних влияний. К ним относились завоевания, торговля, миграция, колонизация, подражание и др. Любая из культур неизбежно испытывает на себе влияние других культур, в том числе культур завоеванных народов. Этот встречный процесс взаимовлияния и взаимопроникновения культур называется в социологии аккультурацией. Так, Ральф Линтон (1937) обратил внимание на то, что ткань, впервые сделанная в Азии, часы, появившиеся в Европе, и пр. стали неотъемлемой и привычной частью жизни американского общества. В тех же США важнейшую роль на протяжении всей истории играли иммигранты из самых разных стран мира. Можно даже говорить об усилении в последние годы влияния на прежде практически англоязычную культуру американского общества испаноязычной и афроамериканской субкультур.

Последователи теории социального конфликта основным источником изменений считают напряженность между конкурирующими группами. В частности, для К. Маркса такие группы – это классы. Он выдвигал классовый конфликт в качестве ключа к пониманию всей истории человечества. Любое развитие проходит через стадии разрешения существующих и появления новых противоречий. Другой видный конфликтолог, Ральф Дарендорф, критикуя марксизм, указывал, что конфликты возникают не только по поводу собственности и политика не всегда определяется экономикой. Ему принадлежит ряд положений, дополняющих функциональную модель социальных изменений:

• в любом обществе в любой момент существования происходят изменения;

• любое общество в любой момент своего существования переживает конфликты;

• любой элемент общества претерпевает изменения;

• любое общество основано на принуждении одних своих членов другими.

В более широком контексте для обозначения процессов социальных изменений, происходивших и происходящих в разных странах с момента начала индустриализации до настоящего времени, используют понятие модернизация (см. вопрос «Современность и модернизация»). В американской социологии теория модернизации широко использовалась для объяснения социальных изменений, знаменующих переход от традиционных обществ к современным.

Социальные революции

Социальные революции можно рассматривать одновременно и как крайнюю форму социальных изменений, и как вид социального движения. Понятие социальная революция в социологии имеет достаточно различающиеся определения. Так, по мнению гарвардского исследователя С. Хантингтона, это внутренние быстрые, фундаментальные и насильственные изменения в господствующих ценностях и мифах общества, его политических институтах, социальной структуре, руководстве, способах деятельности и политике.

Другие определения также подчеркивают радикальность и быстроту революционных изменений. К наиболее общим можно отнести следующее: революция – кардинальное, происходящее, как правило, в ограниченный исторический отрезок времени, изменение характера всех социальных отношений в обществе.

По понятным причинам в социологии до недавнего времени доминировали марксистские концепции социальной революции. Согласно К. Марксу, революция – это качественный скачок, результат разрешения коренных противоречий в базисе общественно-экономической формации между отсталыми производственными отношениями и перерастающими их рамки производительными силами. Непосредственным выражением этих противоречий выступает классовый конфликт. В капиталистическом обществе это неустранимый «антагонистический» конфликт между эксплуататорами и эксплуатируемыми. Для выполнения своей исторической миссии передовой класс (для капиталистической формации – пролетариат, рабочий класс) должен осознать свое угнетенное положение, выработать классовое сознание и сплотиться в борьбе против капитализма. Помощь в получении необходимых знаний пролетариату оказывают наиболее дальновидные прогрессивные представители отживающего класса. Пролетариат же должен быть готов решать проблему завоевания власти насильственным путем. По марксистской логике, социалистические революции должны были произойти в наиболее развитых странах, поскольку они более «созрели» для этого.

Последователь и ученик К. Маркса Э. Бернштейн в конце XIX в., опираясь на статистические данные о развитии капитализма в индустриальных странах, усомнился в неизбежности революции в ближайшее время и предположил, что переход к социализму может быть относительно мирным и займет сравнительно долгий исторический период. В. И. Ленин модернизировал теорию социалистической революции, настаивая на том, что она должна произойти в наиболее слабом звене капиталистической системы и послужить «запалом» для мировой революции.

История ХХ в. показала, что и Бернштейн, и Ленин оказались по-своему правы. Социалистических революций в экономически развитых странах не произошло, они были в проблемных регионах Азии и Латинской Америки. Социологи, в частности французский ученый Ален Турен, считают, что основной причиной отсутствия революций в развитых странах является институционализация основного конфликта – конфликта между трудом и капиталом. В них действуют законодательные регуляторы взаимодействия между работодателями и наемными работниками, а государство выступает в качестве социального арбитра. Помимо этого, пролетариат раннекапиталистического общества, которое изучал К. Маркс, был абсолютно бесправен, и ему нечего было терять, «кроме своих цепей». Сейчас положение изменилось: в ведущих индустриальных государствах действуют и строго соблюдаются демократические процедуры в политической сфере, а большая часть пролетариата составляет средний класс, которому есть что терять. Современные последователи марксизма подчеркивают также роль мощного идеологического аппарата капиталистических государств в сдерживании возможных революционных выступлений.

К немарксистским теориям социальных революций в первую очередь относится социология революции П. А. Сорокина. По его мнению, революция есть болезненный процесс, оборачивающийся тотальной социальной дезорганизацией. Но даже у болезненных процессов есть своя логика – революция не является случайным событием. П. Сорокин называет три ее основных условия:

1) увеличение «подавленных базовых инстинктов» – основных потребностей населения и невозможность их удовлетворения;

2) репрессии, которым подвергаются недовольные, должны затрагивать большие группы населения;

3) силы порядка не обладают средствами для подавления «разрушительных поползновений».

Революции имеют три фазы: кратковременная фаза радости и ожидания; деструктивная, когда искореняются старые порядки, зачастую вместе с их носителями; созидательная, в процессе которой в значительной степени реанимируются самые стойкие дореволюционные ценности и институты. Общий вывод П. Сорокина таков: ущерб, наносимый обществу революциями, всегда оказывается большим, чем вероятная польза.

Тему социальных революций затрагивают и другие немарксистские теории: теория циркуляции элит Вильфредо Парето, теория относительной депривации и теория модернизации. Согласно первой теории, революционную ситуацию создает деградация элит, которые находятся у власти слишком долго и не обеспечивают нормальную циркуляцию – замену на новую элиту. Теория относительной депривации Теда Гарра, объясняющая возникновение социальных движений (см. вопрос «Социальные движения»), увязывает возникновение социальной напряженности в обществе с разрывом между уровнем запросов людей и возможностями достижения желаемого. Теория модернизации рассматривает революцию как кризис, возникающий в процессе политической и культурной модернизации общества. Он возникает, когда модернизация осуществляется в разных сферах жизнедеятельности общества неравномерно.

Социальный прогресс

С проблематикой социальных изменений тесно связана тематика социального прогресса. Одна из первых научных концепций социального развития как последовательного продвижения обществ по восходящим уровням прогресса, которое определяется приростом знания, принадлежит А. Сен-Симону.

Его идеи развил основоположник социологии О. Конт. Контовский закон интеллектуальной эволюции человечества прямо указывает на направление и критерий социального прогресса – степень продвижения к высшей в его концепции, научной (позитивной) стадии развития. Г. Спенсер, разделяя представление о нелинейном характере эволюции, предполагал измерять социальный прогресс достигнутой степенью сложности обществ. Социальная эволюция аналогична биологической и приводит постепенно к тому, что мир становится лучше. В теории К. Маркса вопрос социального прогресса решался практически однозначно. Достижение высшей ступени человеческого развития – построения бесклассового коммунистического общества, где будет властвовать свободный труд свободных людей – неизбежно, хотя и отдалено во времени.

Если О. Конт, Г. Спенсер и Э. Дюркгейм конструировали понятие прогресса в виде двустороннего процесса дифференциации и интеграции, безотносительно к его «благодетельным последствиям», то Л. Уорд, Н. Михайловский и др. считали, что прогресс заключается в «увеличении человеческого счастья или уменьшении человеческого страдания». В одной из первых своих работ П. Сорокин указал, что оба эти течения недостаточны и их необходимо синтезировать. В противном случае теория прогресса рискует дать вместо формулы прогресса формулу процесса или же – формулу застоя.

Большинство сторонников социального эволюционизма убеждены в наличии интеллектуального и технического прогресса, однако по поводу морального прогресса мнения расходятся. Те, кто считает, что моральный прогресс существует, принадлежат к течению эволюционной этики. Они исходят из того, что само наличие морали как основы взаимодействия и взаимопомощи людей уже является важнейшим фактором выживаемости общества. Моральная эволюция не отменяет борьбы за существование, но гуманизирует ее, заставляя находить все более «мягкие» способы борьбы.

Среди эволюционистов долгое время господствовало представление об однонаправленности эволюции для всех обществ, когда каждое из них проходит последовательно одинаковые стадии развития на пути к прогрессу. В ХХ в. это воззрение было признано несостоятельным на основании антропологических исследований. Оказалось, что не только незападные, но и многие европейские страны развивались не по одному, а по разным сценариям, включавшим различное количество и последовательность этапов.

На новой основе эволюционный подход возродился в последние годы: эволюция не является однонаправленной, а может идти по многим направлениям. По теории «эволюционных изменений» структурного функционалиста Т. Парсонса, общества имеют тенденцию становиться все более дифференцированными в своих структурах и функциях, причем новые структуры должны быть более функционально приспособленными, чем прежние.

Существенно отличается позиция сторонников циклического развития обществ. Первая мировая война и периодические экономические кризисы вызвали сомнения в общем прогрессивном развитии человечества. Так, немецкий ученый Освальд Шпенглер в книге «Закат Европы» (1918) обосновывал периодизацию развития и упадка культур по аналогии с этапами жизненного цикла человека, включая закат и смерть. По его мнению, каждая из восьми изученных им культур существовала около 1000 лет. Поэтому, если считать что западноевропейская культура зародилась около 900 лет назад, то ее конец уже близок.

Английский историк Арнольд Тойнби также считал, что развитие цивилизаций происходит по одному пути, совершенствуясь и продвигаясь к упадку по сходным этапам. Возникая как ответ на какой-либо «вызов» природных или человеческих факторов, цивилизация достигает расцвета, пока ее элита способна обеспечить противодействие этому вызову. В противном случае наблюдается раскол и дезинтеграция цивилизации и, вследствие нарастания внутренних конфликтов, – движение к упадку.

К циклическим теориям следует отнести также социокультурную динамику П. Сорокина (подробнее см. вопрос «Интегральная социология П. Сорокина»), содержащую весьма пессимистичную оценку перспектив развития современного западного общества.

Еще одним примером циклических теорий является концепция «мир-экономики» И. Уоллерстайна, согласно которой, в частности:

• страны третьего мира не смогут повторить путь, пройденный государствами – лидерами современной экономики;

• капиталистическая мир-экономика, зародившаяся около 1450 г., в 1967–1973 гг. вступила в неизбежную завершающую фазу жизненного цикла – фазу кризиса.