Глава 4.2. Черноморские мытарства
Глава 4.2. Черноморские мытарства
Строительство опытного глубоководного аппарата “Поиск-6” началось в 1971 г. Ново-Адмиралтейским заводом по проекту 1906 и рабочей конструкторской документации, разработанной ЛПМ Б “Рубин”.
Руководство строительством на заводе было поручено отделу строителей Д.ТЛогвиненко, имевшему опыт строительства “Севера-2” и “Поиска-2”. Опытный ГА получил заводской номер 01660. Конструкторское обеспечение работ проводилось конструкторами завода под руководством Л.Л.Викторова. Приемку работ завода осуществляли офицеры ВП 208 МО. Старшим наблюдающим по проекту был назначен А.Ф Липеха.
В 1972 г. завод получил необходимый стальной прокати поковки, произвел штамповку лепестков донышек, гибку обечаек, сварку прочного корпуса и 100% рентгеновский контроль швов. В июне того же года прочный корпус был проверен на прочность и герметичность внутренним давлением 600 кГс/см? и уже в июле был испытан в заводской плавучей камере ДК-250 наружным гидравлическим давлением 240 кГс/см? с замером местных напряжений по программе, рекомендованной ЦНИИ им. акад. А. Н. Крылова.
С начала 1970 г. конструкторское сопровождение строительства опытного ГА осуществляло ЦП Б “Волна”. Группа технической помощи на заводе и производственные подразделения специализаций бюро оперативно решали технические вопросы, возникавшие при постройке ГА, и производили необходимую корректировку конструкторской документации. Группу техпомощи возглавлял А.А.Дозорцев. которого в 1975 г. сменил Ф И.Федечкин.
Своевременно заказав необходимые материалы и комплектующее оборудование по согласованным еще “Рубином” ведомостям, завод с большими трудностями “выбивал" необходимые поставки серийного оборудования. Еше сложнее обстояли дела с опытными и экспериментальными образцами оборудования, которое разрабатывалось и поставлялось заводу через заказчика и ЦПБ “Волна” “Творческая мастерская" с главными конструкторами специализаций принимали все возможные меры по своевременному обеспечению завода необходимыми поставками, вплоть до обращения в министерства должников через Совет директоров и ВПК.
И, тем не менее, поставки шли с большим отставанием от утвержденного графика строительства с окончанием работ в 1973 г.
Задержи вал ис ь стеклопластиковые панели легкого корпуса, погружное оборудование: аккумуляторы, электродвигатели и электромагниты, гидрокомплекс, манипулятор… Несвоевременно поступили уровнемеры и сигнализаторы уровня бензина, гидролокатор “Крильон” и навигационная гидроакустическая станция “Экватор-1”.
Ход строительства рассматривался на оперативных совещаниях с обязательным присутствием главного конструктора проекта или его заместителя: еженедельно у директора завода- строителя и ежеквартально на Совете директоров, назначенном ВПК. Периодически состояние поставок комплектующего оборудования рассматривала оперативная группа ВПК, однако затяжки с поставками продолжались в основном по объективным причинам – либо что-то не получалось по технике, либо из-за перегрузки поставщиков более важными заданиями. Недопоставки сдерживали строительство “Поиска-6”. Более того, заводу-строителю приходилось возвращать ранее поставленное в срок оборудование на ревизию и освидетельствование, поскольку у него истекали сроки гарантий.
Обстановка на заводе была напряженная, и “крайними” в срыве сроков строительства оказывались отдел Д.Т.Логвиненко и группа главного конструктора. Поскольку Логвиненко с Гертиком и Сапожков с Кацманом с 1973 по 1976 г сдавали в Севастополе опытный ГА “Поиск-2”, то в это время “козлами отпущения” на заводе были Л .П .Лазута и я.
Тем не менее в июне 1975 г. готовый прочный корпус был установлен в корпусном цехе и начались монтаж фундаментов под оборудование и подготовка к прокладке кабеля.
Значительно тормозили строительство недоработки конструкторской документации и большое количество ее изменений, а также отступления от чертежей, допускаемые строителями. Вполне естественно, это вызывало противостояние строителей и проектантов, а демпфером между ними выступали заводские конструкторы М.К.Глозман, Б.Г.Бернштейн и Л Л.Викторов.
Только летом 1977 г. наметилось ускорение в строительстве. Завод, наконец, получил долгожданный легкий корпус из стеклопластика и, установив его на стапеле цеха, где строилась легендарная “Аврора”, начал монтаж скопившегося оборудования и наружную прокладку кабеля. К концу этого года готовность ГА составила около 77 %. Не хватало только электродвигателей со статическими преобразователями (и, соответственно, движительно-рулевых колонок), а также аккумуляторов СП-680 и научно-исследовательского оборудования.
Погружной статический преобразователь движнтелыю- рулевых колонок и насосного агрегата
Тем временем в бюро “творческая мастерская” разрабатывала и согласовывала программы швартовных, заводских ходовых и государственных испытании и проект решения об обеспечении их проведения.
В мае 1978 г. в Одессе я согласовал в Черноморском морском пароходстве принципиальную возможность морской транспортировки батискафа балкером типа “Зоя Космодемьянская” из Севастополя в Петропавловск- Камчатский.
В течение 1978 г на “Поиск-6” дополнительно была установлена автономная система компенсации движительно-рулевых колонок, аналогичная примененной на "Поиске-2", и система электростатической защиты по рекомендациям ЦНИИ СЭТ Завод принимал энергичные меры по изготовлению пресс – форм для корпусов аккумуляторов и завершал переоборудование транспортного плавдока ТПД-39 по проекту 28БА, разработанному своими конструкторами.
В марте 1979 г. приказом директора завода было объявлено начало швартовных испытаний при технической готовности ГА всего 80 %. К этому времени из 62 построечных удостоверений ВП 208 закрыло только 47. Программой швартовных испытаний предусматривалось 54 удостоверения, из них 38 можно было закрывать на стапеле и 16 – только на воде.
Ответственным сдатчиком по ГА в целом был назначен старший строитель Л.П.Лазута, по электрочасти – строитель А.В.Сафронов, сдаточным механиком – бригадир цеха 15 А.И.Матюшевский, а начальником испытательной партии – старший мастер ОТК В.В.Жуков. В испытательную партию вошли заводские конструкторы В.Г.Штерцер, Л.П.Губанов и Е.М.Белов, а также группа конструкторов бюро, которую возглавил я.
Уже в мае ГА был выведен со стапеля и спущен плавкраном на воду, а 10 июня погружен на ТПД-39 и отправлен на сдаточную базу в Севастополь для завершения швартовных и проведения заводских ходовых испытании. Вместе с тем, еще не были поставлены манипуляторное устройство и аккумуляторные батареи, не закрыты соответствующие построечные удостоверения.
В начале июня было принято решение ВМФ и Минсудпрома, определившее порядок и сроки испытаний опытного “Поиска-6” и обеспечение их плавсредствами флота. Им предусматривалось завершение заводских испытаний в ноябре 1979 г., первого черноморского этапа в мае 1980 г., перебазирование на Тихоокеанский флот в августе и глубоководное погружение в сентябре того же года. Флотам же предписывалось к определенным срокам обеспечить готовность и выделение необходимых сил и средств.
Руководство завода-строителя, подгоняемое установленными сроками, как всегда заставляло строителей “бежать впереди паровоза”, но отправка батискафа на сдаточную базу отнюдь не ускоряла событий. Тем не менее по прибытии ТПД-39 в Севастополь 28 июля директор завода- строителя своим приказом объявил начало заводских ходовых испытаний. И это при восьми незакрытых швартовых удостоверениях! Программой заводских ходовых испытаний предусматривалось закрытие 41 удостоверения, однако для этого, по крайней мере, необходимо было иметь на борту аккумуляторные батареи для питания бортовых сетей и бензин с дробью для обеспечения погружения и всплытия ГА.
Не лучше обстояло дело с готовностью сил и средств Черноморского флота к базированию и проведению испытаний опытного аппарата.
По прибытии в Севастополь ТПД-39 с ГА на борту был включен в состав бригады АСС Черноморского флота. Экипаж плавдока, возглавляемый докмейстером М. И, Богачевым, и экипаж глубоководного аппарата в составе командира К.И.Поспелова и его помощников И.П.Цуркана (по ЭМЧ) и А.Н.Шехтера (по НИР) поступил в подчинение комбрига А.Ф Старовойтова, который, в свою очередь, подчинялся начальнику Аварийно-спасательной службы Черноморского флота А.В.Жбанову.
Опытный “Поиск-6” получил тактический номер АС-7.
Монтаж испытательной камеры высокого давления в НИИ токов высокой частоты в Ленинграде
Первый же визит в Управление АСС ЧФ прояснил обстановку – на флот не поступила директива Главного штаба, дублирующая совместное решение от июня 1979 г. о порядке и сроках испытаний и обеспечения их средствами Черноморского флота. ТПД-39 с АС-7 на борту до апреля 1980 г. простоял у Минного причала Южной бухты За это время сдаточная команда с испытательной партией проводила наладку систем и устройств ГА В апреле работы пришлось прервать в связи с уходом ТПД-39 с АС-7 на борту в Одессу на плановое докование. В мае, после возвращения. ТПД-39 был поставлен к стенке Севастопольской сдаточной базы “Персей" Минсудпрома.
В коние мая в Севастополь для завершения приемо-сдаточных испытаний пришло СС "Г.Козьмин” – судно обеспечения испытаний и опытной эксплуатации “Поиска-6”, только что построенное на Выборгском судостроительном заводе по проекту 536 главного конструктора П.С.Вознот (ПКБ “Балтсудопроект”). На его борту было размешено все необходимое для обслуживания АС-7 на плаву в морс и в базе, кроме возможности приема батискафа на борт и снабжения ei о бен зином Для работ с бензином предусматривался малый танкер (м/т) “Дон", переоборудованный Севастопольским морским заводом по проекту 1852 Приморского ЦКБ, который в это время также завершал приемо-сдаточные испытания.
В июне в Севастополь были доставлены контейнеры аккумуляторных батарей в сборе с аккумуляторами, перегружены на ТПД-39, проверены в аккумуляторной мастерской, заряжены и погружены на АС-7. К этому времени на ГА установили манипуляторное устройство, гидролокатор кругового обзора, закрыв, наконец, все построечные удостоверения.
В конце июня АС-7 был выведен из плавдока для проведения комиссией, назначенной командованием флота, проверочных работ по стыковке систем и устройств ГА с обеспечивающим судном. Большинство выявленных нестыковок в июле были устранены, и в октябре 1980 г. “Г.Козьмин” был принят в состав флота Неустраненными остались только замечания, требующие значительных переделок. К ним относились неудачная конструкция и расположение швартовных устройств и отсутствие системы вентиляции прочного корпуса при нахождении батискафа у борта судна.
В середине августа комиссия, назначенная командованием флота, начала проверку стыковки систем и устройств танкера “Дон" с АС-7. 14 августа ГА был выведен спасательным буксиром СБ-5 на рейд Казачьей бухты. При швартовке к “Дону" выстрелом последнего было повреждено антенно-фидерное устройство “Поиска” Тем не менее состыковали швартовные устройства, грузовую (бензиновая) и азотную системы, однако ухудшение погоды заставило прекратить работу и возвращаться в базу.
АС-7 на плаву, вид на левый борт
АС-7 па плаву, вид на нос
В сумерках на волне СБ-5 взял ГА за носовой буксир и повел его, однако батискаф стало сильно водить. Привлеченный к работе водолазный катер ВМ стал одерживать аппарат, взяв его за корму своим кормовым буксиром. На переходе буксирный строп попал под руль ВМ и заклинил его, в результате чего катер навалился на “Поиск-6” и чуть не перевернулся Ему пришлось отдать кормовой буксирный конец, который повис за кормой ГА. СБ-5 развернулся, пришвартовался лагом к батискафу, и таким образом – на одних швартовных – отбуксировал его в Северную бухту.
22 августа аппарат перевели в Южную бухту и поставили в ТПД-39, при этом из-за отсутствия у докмейстера опыта повредили ограждение входного люка и носовую цистерну плавучести правого борта. При осмотре в доке было обнаружено сильное обрастание подводной части батискафа водорослями и ракушками, а также повреждение ограждения носовой движительно-рулевой колонки правого борта. Личный состав ГА и сдаточная команда приступили к очистке подводной части аппарата и ремонту повреждений.
По результатам стыковки м/т “Дон” и АС-7 комиссия представила свои замечания Севморзаводу в части грузовой и азотной систем и швартовного устройства танкера. В начале сентября замечания были устранены, и танкер был предъявлен комиссии для повторной стыковки. Мы, изучив инструкции танкера и проведя необходимые расчеты, разработали план-часовик работ по стыковке, согласовали его с командирами обеспечивающих средств и проработали с личным составом и ответственными исполнителями работ в сдаточной команде.
10 сентября отремонтированный АС-7 был выведен из ТПД-39 для повторных стыковок с “Доном” и проверок работы телевизионного комплекса ГА по программе ходовых испытаний. Однако при проверке кильватерного способа приема воды в цистерны маневрового бензина кормовая цистерна была повреждена избыточным внутренним давлением, ошибочно поданным с танкера, и 15 ноября батискаф был поставлен в док для ремонта до конца января следующего года.
Таким образом, за 1980 г. были закрыты только четыре удостоверения заводских ходовых испытаний, закончены проверки стыковки АС-7 с “Козьминым” и “Доном”, при этом на плаву “Поиск-6” находился только четыре месяца.
В чем же причины срыва установленных сроков сдачи батискафа в 1980 г.?
АС-7 на плаву, вид на корму
Батискаф "Поиск-6" у борта “М.Рудницкого”
Это, прежде всего, затяжка сдачи Черноморскому флоту "Г.Козьмина” и “Дона” и их стыковка с АС-7 без предварительной отработки действий на имитаторах. Заказчик, подгоняемый сроками, отказался от проверок на натурном плавучем стенде, и в результате вместо сдачи к концу года не удалось даже толком начать заводские ходовые испытания, поскольку требовался ремонт легкого корпуса в условиях плавдока.
Недостаточное внимание бригады и Управления АСС флота к специфике батискафа и подготовке экипажей плавсредств обеспечения к совместной работе в море явилось второй причиной неудач 1980 г.
И наконец, последняя причина – недостаточная местная прочность конструктивных узлов стыковки стеклопластиковых стенок цистерн плавучести и легкого корпуса, рекомендованных и выполненных ЦНИИ ТС, приведшая к потере герметичности цистерны маневрового бензина. После вскрытия цистерны был обнаружен обширный отрыв днища от стенок – не выдержали давления тюбинговые приформовки стенок к днищу.
Привлеченные к работам специалисты ЦНИИ ТС рекомендовали новый способ – сшивку стенок с днищем жгутом из стекловолокна, а затем герметизацию стыков тюбинговой приформовкой. Была разработана технология ремонта и испытательной партией выпущены эскизы. Вызванные представители завода “Пелла” в январе выполнили все ремонтные работы с легким корпусом, а в феврале были произведены испытания цистерн на прочность и плотность.
В марте флотом решался вопрос о месте стоянки танкера с бензином, месте передачи бензина с танкера на ГА и месте стоянки АС-7, заправленного бензином. Вопрос оказался не по силам флоту, и его решали в Москве. Наконец, определили местом стоянки “Дона” с бензином и местом всех бензиновых операций рейд Северной бухты, а местом стоянки батискафа, заполненного бензином – причал № 9 в Северной бухте.
С марта 1981 г. “Козьмин” готовился к перебазированию на Тихоокеанский флот, и дальнейшее обеспечение испытаний АС-7 было поручено знакомому нам “Рудницкому” того же проекта 536, находившемуся в составе бригады АСС с 1979 г. в качестве судна-носителя головного “Поиска-2”.
Морской танкер проекта 1852
Во второй половине марта “Дон”, закончив наладку своих систем, принял на борт с топливной базы флота полный запас бензина с введенной антистатической присадкой “сигбол”, и АС-7 был выведен изТПД-39.
Перед выводом по возможности были проверены в действии системы и устройства и составлен акт готовности батискафа. Испытательной партией были разработаны планы-часовики погрузки на глубоководный аппарат дроби с «Рудницкого» и бензина с “Дона”. Дробь должна была грузиться из трюма в бункеры АС-7 стрелами с помощью мерного бункера с динамометром.
Порядок приема бензина “рафинат-риформинга” в цистерны АС-7 был установлен следующим:
– заполнение водой из пожарной системы танкера одной из носовых и одной из кормовых цистерн плавучести разных бортов;
– откачка воды грузовыми насосами танкера с замещением объемов этих цистерн азотом из азотной системы танкера;
– подача в эти цистерны мерного количества воды из пожарной системы танкера с вытеснением азота через огнегасители;
– заполнение этих цистерн бензином от грузовых насосов танкера с вытеснением азота через огнегасители;
– опрессовка этих цистерн давлением паров бензина и сообщение их с забортным давлением.
И так – с каждой парой из семи цистерн, в том числе и двух маневровых, при этом контролировалась посадка батискафа, его крены и дифференты На первую операцию заполнения всех цистерн АС-7 азотом и бензином ушло около 53 часов. Поскольку мерное количество воды заливалось в каждую цистерну через грубый расходомер танкера, определить точное количество бензина не представилось возможным. Таким образом, приведение “Поиска-6” к требуемой нулевой плавучести возможно было только опытным путем – его погружением и вывеской, а заодно и кренованием для определения параметров остойчивости.
После долгих препирательств, 5 апреля был, наконец, утвержден командованием флота график заводских ходовых испытаний АС-7 во II-III кварталах 1981 г.
После приема бензина и перевода АС-7 на причал № 9 обнаружили отвязанным фал заглушки кормового бункера. Проверили наличие дроби. Она оказалась ссыпанной в море. Значит, надо снова грузить дробь в бункер. Кто отвязал фал, установить не удалось…
Только 12 апреля попытались выполнить вывеску и кренование АС-7 у борта “Рудницкого” на его стрелах, однако при этом, когда ГА ушел под воду и экипаж закрыл клапаны вентиляции и кингстоны, отказал насос гидравлики, и запустить его не удалось. Попытаться поднять батискаф грузовыми стрелами командир спасателя отказался. Оставалось откачивать бензин, чтобы выпустить экипаж. Аппарат перевели к танкеру, откачали весь бензин и поставили в ТПД-39.
У электродвигателя насоса гидравлики оказалась надломана “морковка” кабельного ввода и обводнена внутренняя масляная полость. Электродвигатель был отправлен на ремонт в Ленинград, на “Электросилу”. Вернулся он из ремонта только через месяц, в начале июня, и при его установке была обнаружена течь масла по валу через его сальник.
ЛЭО “Электросила” пришлось менять сальник.
В результате плохой подготовки АС-7 экипажем и сдаточной командой завода, а также плохой организации испытаний командованием бригады и флота было потеряно около двух месяцев и сорван график заводских ходовых испытаний.
Руководством Ленинградского Адмиралтейского объединения в мае 1981 г. главным строителем глубоководной тематики вместо Д.Т.Логвиненко был назначен Н.Н.Чумичев, а несколько раньше флотом был сменен командир АС-7. Новым командиром стал И.П.Цуркан, бывший ранее помощником командира по ЭМЧ. На его место был назначен В.В.Милашевский, переведенный с рабочего подводного аппарата бригады АСС.
Следует отметить, что экипаж еще не обрел в должной мере опыта подготовки к работе и самостоятельного управления АС-7, а сдаточная команда опытных слесарей и электриков была весьма малочисленна. Завод не хотел выделять более четырех – восьми человек, надеясь на специалистов от поставщиков контрагентского оборудования. А их вызвать в Севастополь удавалось с большими трудностями, зачастую только через их министерства. Да и руководство бюро не очень жаловало испытательную партию квалифицированными кадрами. Зачастую командировали молодежь, и приходилось ее “растить” непосредственно на испытаниях.
Учитывая эти обстоятельства, для более качественного контроля подготовки АС-7 испытательной партией были разработаны “опросные листы”, по которым перед каждым погружением проверялось состояние и параметры бортовых систем и устройств. Ответственные за них представители сдаточной команды или контрагентов расписывались в сдаче, а соответствующие представители экипажа – в приемке этих систем и устройств. По результатам рассмотрения опросных листов ответственный сдатчик и представитель заказчика принимали решение о проведении погружения по утвержденному руководителем работ от флота плану-часовику, разработанному также испытательной партией под руководством главного конструктора или его заместителя. Дальнейшие испытания показали необходимость такого порядка подготовки к их проведению.
Только 12 июня АС-7 был выведен из дока, и до 15 июня был произведен прием на него полного объема бензина и расчетного количества дроби.
17 июня приступили к вывеске батискафа на стропах “Рудницкого” у его борта. При первом погружении АС-7 под воду не ушел; пришлось два раза досыпать дробь в бункеры. Когда, наконец, ограждение входного люка ушло под воду, увидели на поверхности следы бензина. После всплытия обнаружили незаглушенный манометровый штуцер азотной трубы в ограждении. Штуцер заглушили, снова досыпали дробь и ушли под воду.
Вывесили “Поиск-6” и произвели его подводное кренование. Руководили работами и расчетами по приему дроби, бензина и вывеской с кренованием проектанты бюро начальник сектора А.Н.Никишин и конструктор Н.Е.Видус. В результате был получен подводный статический крен около 3° на левый борт. Выпуском бензина из цистерн правого борта и ссыпкой дроби крен был ликвидирован.
Следует отметить, что выполненная вывеска 1906-го соответствовала только текущему состоянию переменных грузов (дроби и бензина), и после очередного приема этих грузов перед погружением батискафа необходима была контрольная вывеска. Этот конструктивный недостаток был неизбежен из-за отсутствия достаточно точных измерителей величин объема бензина и веса дроби, принятых на борт.
В целях визуального контроля плавучести “Поиска-6” проектантами испытательной партии было предложено уходить под воду с закрытым клапаном заполнения герметичного ограждения входного люка и зависать на объеме этого ограждения, а на наружном борту нанести метки ватерлиний, соответствующие погруженной части ограждения, от 0 до 3 т плавучести (полный объем ограждения составлял 3 м? ). Это в значительной степени облегчало контроль плавучести АС-7 и повышало уверенность в безопасности экипажа.
Пост командира “Поиска-6"
Пост помощники командира но электромеханической части
В дальнейшем было рекомендовано переход из надводного положения в подводное производить с отрицательной плавучестью около 2 т с последующим приведением ее к нулю путем одержания носовыми колонками и ссыпки излишней дроби после прохождения температурного скачка в процессе погружения.
23 июня АС-7 выходил в Казачью бухту для тарировки лагов в надводном положении по теодолитным постам на берегу, однако отказ гирокурсоуказателя эту тарировку сорвал. А 29-го была обнаружена течь электромагнитных клапанов выпуска бензина из маневровых цистерн. Вскрытие клапанов показало попадание под их тарелки посторонних предметов, потребовались ревизия цистерн и установка дополнительных сетчатых фильтров на приемном патрубке бензина. Основные фильтры стояли на грузовой системе танкера, и попадание грязи с танкера было маловероятным. По-видимому, посторонние предметы остались в грузовых шлангах танкера или в цистернах ГА после их ремонта. А это уже было недосмотром экипажа танкера и сдаточной команды, которая проводила ремонт цистерн и подготовку к приему бензина.
Догрузили дробь в бункеры и бензин в маневровые цистерны, и 10 июля АС-7 на буксире противопожарного судна ПЖС в сопровождении “Дона” и “Рудницкого*’ был выведен в полигон для проверок систем навигации и связи.
Утром И июля был утвержден план-часовик и оформлены опросные листы. Погода солнечная, штиль. На погружение, помимо экипажа, от сдаточной команды пошли представители поставщиков: средств автоматики – К.А.Якобсон, навигации – Ш.Кули-Заде и связи – Слюсаренко. Экипаж длительное время не мог перевести батискаф в подводное положение. После выпуска около 2 м? бензина в 14.32 АС-7, наконец, скрылся с поверхности, но в 14.47 всплыл без разрешения.
Все это время связь отсутствовала, и экипаж не заметил момента ухода под воду, так как бортовая телевизионная система еще не была введена в действие, измеритель глубины имел значительную инерционность, а эхолот не был включен, поскольку глубина места превышала его рабочий диапазон Якоря для страховки были вытравлены. АС-7 благополучно погрузился на глубину около 300 м и, коснувшись якорями грунта, остановился. В это время обесточилась система автоматического управления, которую экипаж не перевел в аварийный режим элетропитания. Электромагнитные клапаны балластных бункеров отключились, и дробь стала из них высыпаться. Получив положительную плавучесть, батискаф всплыл на поверхность без участия экипажа. Экипаж опять своевременно не закрыл клапана вентиляции при погружении, и теперь без электропитания их было невозможно закрыть, а следовательно, продуть цистерны. Однако по причине отсутствия дроби на борту, посадка аппарата была достаточно высокой, и экипаж вышел через входной люк.
Пришлось буксировать АС-7 в базу для водолазного осмотра и восстановления силового электрического разъема кормовой аккумуляторной группы, который выгорел при погружении и обесточил преобразователь, питающий систему управления. Осмотр подводной части показал отсутствие повреждений и признаков касания фунта. Причиной выгорания электроразъема было короткое замыкание из-за попадания воды во внутреннюю полость в результате неправильной сборки.
Это погружение свидетельствовало о плохой подготовке “Поиска-6” к погружению и отсутствии навыков самостоятельного управления аппаратом у его экипажа. Оно также наглядно показало безопасность погружения даже при бездействии экипажа в аварийной обстановке.
К 15 июля все неполадки были устранены, произведена подзарядка батареи, баллонов воздуха высокого давления, загружено расчетное количество дроби. Экипаж вышел с предложением: очередное погружение для проверки средств навигации и связи делать в полигоне с глубиной 50 м. Ему было разъяснено, что 1906-й может уйти под воду только с отрицательной плавучестью около 2 т и, не имея навыка, экипаж может замешкаться со ссыпкой дроби и одержанием погружения до касания фунта. Безопаснее уход под воду делать в полигоне с глубиной около 300 м.
После проверок и оформления опросных листов 17 июля было получено разрешение на выход в полигон для проверки средств навигации и связи. На погружение пошли два члена экипажа АС-7, заместитель главного конструктора Е.Н.Шанихин, К.А.Якобсон и Ш.Кули-Заде. Вот текст моих записей:
“В 14 часов прибыли в полигон в составе ПЖК, м/т “Дон” и СС “М.Рудницкий" с АС-7 на буксире. На борту СС руководитель погружения, начальник штаба бригады В.А. Ксенофонтов, провел совещание и дал “добро” на погружение АС- 7.
Волнение моря 1,5-2 балла, ветер до 7 м/с, температура воды на поверхности 22,4° С, скачок температур на глубине 15-45 м, глубина места 300 м.
Я занял место за пультом помощника по ЭМЧ и обеспечивал связь по рации и станции звукоподводной связи. Командир И П. Цуркан в 14.30 закрыл входной люк и занял место за своим пультом. Включили средства навигации и документирования. По команде командира открыт кингстоны и клапаны вентиляции носовой и средней, а затем и кормовой балластных цистерн. Зависли на ограждении, открыли клапаны его заполнения, а командир дал носовыми колонками упор вниз. Заполнил кормовую балластную. Командир дал задний ход и кормой ушли под воду. Спрямили полученный дифферент около 10 гр. на корму, остановит движки и продолжали погружение за счет отрицательной плавучести. За иллюминаторами темнело.
Глубиномер из-за своей инерционности опаздывал с показаниями глубины погружения, а точный измеритель глубины еще не был введен в эксплуатацию. Включенный эхолот еще не достает до дна. В отсеке стало прохладнее – за бортом около 10° С.
Заправка батискафа бензином с танкера “Дон”. Слева • пожарный катер ПЖК-45
Доложил по связи наверх о начале работ по плану. Из верхнего отсека Шамиль сообщил о поступлении воды струйкой из-под люка. Я, закрыв клапаны вентиляции, поднялся к люку, считая, что течь на глубине поае обжатия люка давлением прекратится. Однако у командира не выдержат нервы – он дал пузыри во все балластные цистерны, и мы выскочит на поверхность Под водой были всего семь минут. Запросит разрешение открыть люк. Получили “добро ”. Вышли на верхнюю палубу. Кормовая балластная цистерна не продута полностью. Сидим с дифферентом на корму. Продули кормовую балластную цистерну, подошли к борту СС “М.Рудницкий". Встали на буксир и ушли в бухту Ласпи.
За ночь АС- 7 был вновь подготовлен к погружению. Пополнен запас дроби и воздуха высокого давления. Проверен люк на меловой отпечаток – отпечаток непрерывный.
Перешли в полигон. В том же составе и в той же последовательности погрузились. Люк опять потек. Всплыли еще раз. Залили ограждение водой, люк не тек. Ответственный сдатчик обвинил экипаж в неумении закрывать люк. Экипаж отказался погружаться. На контрольное погружение пошла сдаточная команда с представителями экипажа. Люк закрыл ответственный сдатчик.
Около 17 часов погрузились в той же последовательности. Люк не тек. Погрузились до 250 м. Звукоподводная связь была неустойчивой. Отказал в запуске насос гидравлики. Ссыпачи немного дроби и нормально всплыли. Подошли к СС “М.Рудницкий”, встали на буксир и ушли в базу”.
По-видимому, экипаж действительно не сумел закрыть входной люк. Впоследствии это не повторялось. Приближался праздник Военно-морского флота, и АС-7 встал к “Дону” для разгрузки бензина и последующей постановки в ТПД-39.
Завершить нормально откачку бензина не дали из-за репетиции парада на рейде Северной бухты, и с частично заполненными бензином цистернами батискаф экстренно поставили в док. Там опять обнаружили затекание электродвигателя насосного агрегата системы гидравлики и течь бензина из носовой цистерны – при постановке в док на кильблоке были оставлены металлические предметы, которые продавили наружный борт. Опять недосмотр сдаточной команды и экипажа ГА, а также экипажа ТПД- 39 при экстренной нештатной (с бензином) постановке в док.
К 10 августа устранили обнаруженные неполадки, АС-7 вывели из дока и поставили к борту “Рудницкого”. Было обнаружено малое сопротивление изоляции кормового контейнера батарей. При разборке контейнера заменили дефектный элемент. Кроме того, установили новое антенно-фидерное устройство взамен поврежденного ранее на выходах.
17 августа произвели контрольную вывеску батискафа на стрелах спасательного судна. После вывески, при включении электронреобразователя для питания системы автоматического управления, самопроизвольно сработали два пироболта устройства аварийной отдачи кормового контейнера аккумуляторных батарей. Только благодаря страхующим штырям, которые вынимаются перед самым погружением, контейнер не ушел на дно Северной бухты.
Образованная из представителей промышленности и флота комиссия, проанализировав случай самопроизвольного срабатывания пироболгов, в акте от 19.08.81 г. пришла к выводам:
1. Цепи питания пироболтов кормового контейнера отвечают требованиям рабочей конструкторской документации проекта 1906.
2. Имеют место случаи нарушения личным составом и сдаточной командой ГА требований инструкций по эксплуатации в части порядка включения электрооборудования, проведения регламентных и поверочных работ, а также допуска к обслуживанию электрооборудования лиц, не прошедших специальной подготовки.
3. Наиболее вероятной причиной самопроизвольного срабатывания пироболтов кормового контейнера является механическое замыкание контактов реле Р-11 пульта 01 системы автоматического управления, помимо переключателей аварийного сброса, тем более, что срок службы всей системы управления истек в 1979 г.
Таким образом, на работоспособности аппарата начинало сказываться истечение сроков службы некоторого комплектующего оборудования и отступления от инструкций по обслуживанию этого оборудования личным составом и сдаточной командой.
По рекомендациям комиссии реле Р-11 в системе автоматического управления были временно отключены. Они предусматривались для защиты от переуглубления свыше 6000 м, но на Черном море таких глубин нет.
К 20 августа АС-7 был снова приготовлен для продолжения работ, однако флот поднял вопрос о блуждающих статических кренах батискафа в надводном положении в пределах 3°. Эти переменные крены образовывались из-за температурных изменений плотности бензина и практически на безопасность подводного плавания не влияли, что было подтверждено контрольной вывеской. В подводном положении крен составил 0,5°.
Пост помощника по научно-исследовательской работе
Тем не менее флот в лице начальника тыла дал телеграмму в АСС ВМФ и Минсудпром о самопроизвольных отстрелах контейнеров, течи входного люка и переменных кренах на АС-7. В ответ была получена телеграмма, обвиняющая во всех бедах плохую подготовку флотом материальной части и личного состава, и флотом была назначена комиссия по проверке готовности экипажа ГА к самостоятельному управлению.
В комиссию вошли флагманские специалисты бригады АСС, заместитель главного конструктора проекта, ответственный сдатчик батискафа и представитель ВП 208 МО, корпусник по специальности. При необходимости привлекались ответственные сдатчики отдельных контрагентских систем. Были проверены знания экипажем инструкций по обслуживанию систем, по управлению кораблем и наставлений по организации корабельной службы.
Если теоретически экипаж был подготовлен к самостоятельному управлению, то необходимыми практическими навыками не обладал. И это было продемонстрировано на следующем выходе, 1 сентября.
На погружение ответственный сдатчик определил экипаж: командир, его помощник по НИР, два представителя от поставщика навигационного комплекса и строитель от завода.
В 12.15 АС-7 завис на ограждении и ушел под воду с отрицательной плавучестью около 2 т. Через 10 минут задержались на 115 м, вывесились на глубине 126 м и под автоматом глубины дали ход для проверок лагов. Отключился измеритель глубины. Эхолот еще не захватил грунт.
В 13.30 раздался хлопок. Командир предположил касание фунта и начал травить дробь. По включенной бортовой телевизионной установке вода начала светлеть, и ГА всплыл на поверхность. Посадка высокая. На борту АС-7 обнаружили отсутствие обоих бункеров с дробью. В системе автоматики вышел из строя блок реле транзисторов, питающих клапаны продувания балластных цистерн, и измеритель глубины…
Разбор погружения 1 сентября определил, что хлопок, услышанный экипажем в 13.30, был срабатыванием пироболтов аварийного сброса бункеров с дробью в результате выхода из строя блока реле транзисторов системы автоматического управления, и дальнейшие действия экипажа по стравливанию дроби были бессмысленны. Выход из строя блока реле был предопределен истечением срока их службы. Это свидетельствовало о нарушении сдаточной командой и экипажем требований инструкции по эксплуатации в части проведения регламентных и поверочных работ и об отсутствии должного контроля за исполнением этих инструкций со стороны испытательной партии и представителей ВП 208.
Однако АС-7 еще не был принят экипажем, а малочисленность сдаточной команды не позволяла самостоятельно обслуживать уникальную бортовую технику. Вызов же представителей контрагентов-поставщиков комплектующего оборудования для проведения регламентных работ был чрезвычайно затруднен.
Во всей этой истории следует отметить странную позицию ВП 208 МО, представители которой в Севастополе либо отсутствовали, либо командировались по отдельным специализациям и не были знакомы с кораблем в целом. Аналогичную позицию занимали и институты ВМФ № 9 и № 40.
И крайними в этой запутанной истории сдачи опытного ГА, как всегда, оказывались ответственный сдатчик Л.П.Лазута и я – заместитель главного конструктора проекта, регулярно докладывавшие из Севастополя в Ленинград о ходе сдачи АС-7 и постоянной нехватке материалов, оборудования и специалистов. В Ленинграде все требования принимались отделом главного строителя Н.Н.Чумичева и “творческой мастерской”, и через руководство завода и бюро соответственно передавались в цеха и специализации, но не всегда удовлетворялись.
Практически за два года испытаний “Поиска-6” в Севастополе было закрыто только 9 удостоверений из 41, при этом батискаф находился на плаву только семь месяцев.
Назревал скандал, и его спровоцировала вышеупомянутая телеграмма начальника тыла Черноморского флота в адрес Управления АСС ВМФ и Минсудпрома. По указанию последних в Севастополь был высажен “высокий десант” от руководства подведомственных предприятий и. институтов ВМФ для наведения порядка на месте и рассмотрения организационно-технических вопросов, сдерживающих проведение заводских ходовых испытаний опытного ГА “Поиск-6”.
Буксировка АС-7 лагом рейдовым буксиром “Маяк”
Я подготовил для “высокого десанта” справку о ходе заводских ходовых испытаний опытного аппарата в 1980-1981 гг., где были обоснованы две основные причины неудовлетворительного хода испытаний:
– неготовность флота к скорейшему завершению испытаний;
– плохое обеспечение испытаний промышленностью (заводом, бюро и их контрагентами).
Справка содержала ряд организационно-технических предложений по форсированию испытаний, которые частично вошли в разработанный заводом протокол совещания от 14.09.81 г. Этот протокол, подписанный в Севастополе главным инженером СПМБМ "Малахит" А.В.Кутейниковым, заместителем главного инженера Ленинградского Адмиралтейского объединения А.С.Тимофеевым, старшим уполномоченным ВП 208 МО Э.Е.Николаевым, главным наблюдающим проекта от ВП 1202 МО О.В.Корытовым, представителем Института № 40 ВМФ И.И.Вашенковым и представителями Черноморского флота, содержал перечень необходимых мероприятий и поручений предприятиям промышленности, институтам ВМФ и службам Черноморского флота, направленных на скорейшее завершение испытаний.
По результатам рассмотрения этого протокола в Минсудпроме бюро получило решение главного инженера 1-го Главного управления:
“Для обеспечения окончания заводских ходовых и I этапа государственных испытаний ГА проекта 1906 в сроки, определенные совместным решением от 30Л2.81 г., заместителю главного конструктора СПМБМ “Малахит” т. В. И. Баранцеву:
– решить технические вопросы и откорректировать документацию, без разрешения которых продолжение испытаний невозможно;
– порядок внедрения согласовать с заводом-строителем и ВП 208 МО;
– совместно с ЦКБ “Балтсудопроект” и институтом № 40 ВМФ принять согласованное решение по схеме стоянки АС-7 у борта СС “М.Рудницкий”;
– усилить конструкторское руководство на сдаточной базе”.
21 января 1982 г. в Ленинграде прошло совещание, рассмотревшее технические вопросы, возникшие в период проведения испытаний аппарата проекта 1906. Протокол этого совещания был утвержден директором завода-строителя и начальником бюро и определил сроки и исполнителей работ. Наконец-то руководство завода и бюро развернулось лицом к сдаче “Поиска-6” и взяло под свой контроль решение вопросов, которые ответственный сдатчик и заместитель главного конструктора в Севастополе решить не могли.
Тем временем в Севастополе АС-7 после разгрузки бензина 11 сентября был поставлен в ТПД-39. При осмотре в доке обнаружили поломку выступающего датчика измерителя скоростей, смятие ограждения носовых движительно-рулевых колонок и повреждение выступающего датчика гидролокатора кругового обзора. Все это было результатом неумелых буксировок и попадания буксирных концов под носовую оконечность ГА.
До конца сентября было восстановлено и усилено ограждение носовых колонок, снят выступающий датчик измерителя скоростей и установлен новый, не выступающего типа, снят, отрихтован и установлен на место вал датчика гидролокатора, снято манипуляторное устройство и отправлено поставщику для ремонта и освидетельствования.
Помощник командира батискафа по ЭМЧ М.М.Милашевский садится в спасательный катер “М.Рудницкого", чтобы высадиться на борт АС-7
Волнение 6 баллов, скорость буксировки 5 узлов…
5 октября после тщательной подготовки АС-7 был выведен из дока и поставлен к борту м/т “Дон”. 9 октября была закончена заправка бензином и АС-7 переведен к борту “Рудницкого” для приема дроби в новые ЗИПовские бункеры, однако грузовые стрелы спасательного судна находились на ремонте. Только 17 октября, после ввода в строй грузовых стрел, удалось загрузить дробью бункеры, а 20-го провести контрольную вывеску батискафа.
26 октября состоялся очередной выход “М.Рудницкого” с АС-7 на буксире, “Дона” и ПЖС на рейд Ялты, а на следующий день – в полигон для проверки систем навигации с вновь установленным плоским датчиком скоростей и системы автоматики. Однако при буксировке обронили с борта ГА трос подъема гондолы магнитометра. Трос попал под винт кормовой движительно-рулевой колонки и застопорил ее. Колонку с трудом освободили от троса, а погружение отложили на следующий день.
С утра 28 октября согласовали план-часовик погружения, оформили опросные листы и определили экипаж погружения. Командиром пошел его помощник по НИР (сам командир И.П.Цуркан был болен). По требованию командира у борта “Рудницкого” вынули страхующие пальцы и отвели заслонки клапанов ссыпки дроби бункеров (обычно это делается перед самым погружением). Включили для связи радиостанцию, и в этот момент сработал пироболт носового бункера. Бункер ушел на дно. АС-7 взяли на буксир, обозначили место потери бункера буем и ушли в базу. На рейде передали буксирный трос на ПЖС; там дернули и оборвали капроновую часть троса. Подошел морской водолазный катер и взял батискаф за дополнительный буксирный конец, однако тот самопроизвольно отдался. Наконец, пришел рейдовый буксир, взял ГА лагом за швартовы и отбуксировал к борту танкера “Дон”.
На следующий день прозвонили цепь отстреленного пироболта – все в норме. Вскрыли кабельный ввод отстреленного пироболта – одна из четырех жил ШР придавлена на корпус. Явный дефект сборки с нарушением инструкции, требующей обязательной проверки сопротивления изоляции после сборки и установки пироболта.
Кабельный ввод собрали и установили на место. Включили радиостанцию, и прибор показал в цепи напряжение подрыва болта. Дело в том, что и пироболт, и радиостанция своим минусовым полюсом заземлены на корпус. А в системе управления тумблер аварийного подрыва пироболтов разрывает только цепь минусового полюса, оставляя цепь положительного полюса постоянно замкнутой. Таким образом, несанкционированный подрыв пироболта носового бункера произошел при включении радиостанции, когда на корпус был подан “минус”, а “плюс” был постоянно подан от системы автоматики.
При соблюдении требований инструкции после сборки и установки пироболта этой аварии произойти не могло. Явная недоработка завода- строителя. Но по той же инструкции прозвонку необходимо делать при подготовке к каждому погружению, а этого также не делали, хотя в опросном листе было отмечено, что подготовка производилась в соответствии с инструкциями по эксплуатации.
Конструкторами бюро и ответственным сдатчиком системы автоматики К.А.Якобсоном было принято решение по замене тумблеров аварийной отдачи бункеров в системе с целью разрыва питания пиропатронов сразу по минусовой и плюсовой жилам.
Последующие дни флот пытался найти и поднять с глубины 35 м уроненный бункер, но сделать это не удалось – или не было желания. ЗИП бункеров был израсходован. Оставалось в Ленинграде изготовить новый комплект бункеров и доставить их в Севастополь, но это уже в следующем году.
В феврале 1982 г. Л.П.Лазута был освобожден от обязанностей ответственного сдатчика опытного “Поиска-6”, и старшим строителем и ответственным сдатчиком этого ГА был назначен С.И.Васильев. Сдаточным механиком стал А.А.Белоглазов. Это были опытные специалисты, но в постройке АС-7 они не участвовали. Для усиления руководства испытаниями в Севастополе заводом был командирован начальник отдела строителей Н.Н.Чумичев и вновь назначенный главный конструктор глубоководной тематики завода В.М.Зайцев.
До апреля месяца на АС-7, стоящем в ТПД-39, была произведена ревизия аккумуляторных батарей, движительно-рулевых колонок, системы плавучести с сигнализацией наличия бензина, балластных устройств, а наружный борт покрыт необрастающей краской. В апреле происходили “бои местного значения” с командованием флога за утверждение графика испытаний и выделение средств их обеспечения. Испытательной партией были разработаны планы-часовики погружений.
Только 20 апреля удалось вывести батискаф из дока, заправить бензином, принять дробь и 26 апреля произвести контрольную вывеску. При этом была получена отрицательная плавучесть около 2 т и дифферент на нос около 3° за счет расположения ограждения в корму от центра величины. Однако, несмотря на наш с руководителем вывеской Н.Е.Видусом протест, по настоянию командира АС-7 И.П.Цуркана и представителя ВП 208 Черепнева по команде Н.Н.Чумичева была досыпана в кормовой бункер тонна дроби якобы для снижения полученного дифферента. Она-то и сыграла злую шутку при погружении 28 апреля, поскольку она в подводном положении только увеличила дифферент. Вот как разворачивались последующие события.