Последний секрет сентября (авторы Олеся Бересток, Алексей Федосеев)

Секретики, секретики… Зеленое стекло…

Фольга на солнце светится, а счастье — вот оно…

Мы выросли, но детские секретики в душе

На солнце так же светятся и помнят о тебе…

Автор неизвестен

Дневник Карины. 31 августа 2018 года, пятница

Сегодня последний день лета, поэтому мне пришлось вернуться домой. Я, конечно, скучала по маме, но с ней мы будем жить всегда, а вот с папой не скоро встретимся. А еще хотелось увидеть своих друзей, особенно Ромку. Он тоже был очень рад моему возвращению. Даже мороженое купил! А вот над мисс Кики он смеялся. Говорит, что я уже взрослая, чтоб в куклы играть. Но мисс Кики не просто кукла, она моя подруга! Папа привез ее из Японии. А перед самым отъездом папуля подарил мне еще и планшет. Теперь я буду самая крутая в классе, ведь планшета больше ни у кого нет!

С Ромкой мы гуляли на овраге, он показал мне свой тайный шалаш, который строил все лето. Там была навалена всякая белиберда. Поломанные деревянные ящики, старые гвозди, обрывки веревок и прочий мусорный хлам, как в старых гаражах. И когда только Ромка успел все это сюда натащить? А еще он сказал, что на завтра приготовил мне сюрприз. Что-то прекрасное!

В овраге мы катались на тарзанке, я взлетала как птица. В городе нет такого, там мы с папой бывали на аттракционах. Тоже прикольно, но на тарзанке все равно лучше.

А в полдень, когда тени становятся коротенькими, мы пошли с Ромкой в сады, хотели нарвать чего-нибудь. Возле дома бабы Сони толпились люди. Женщины в черных платках, мужчины с сигаретами. Кто-то грустил, остальные лишь притворялись, строили кислые мины. Оказывается, баба Соня померла. Ну, она ведь старая. Гроб был цвета переспелой вишни. Мисс Кики я убрала в сумку, она еще слишком мала, чтоб видеть такое. Мы постояли немного, а потом Ромка сказал, что конфеты раздают только после похорон, поэтому потопали дальше. Наелись слив и яблок до отвала.

Когда шли назад, у дома бабы Сони толпы уже не было, лишь какой-то мальчишка играл с собакой.

«Ты его знаешь?» — спросила я Ромку. Он ответил, что нет, а потом как заорет: «Мое! Чур, мое!» Я аж подпрыгнула. Он нашел синее стекло. Мог бы и подарить. Ну, и ладно. Я даже не обиделась.

2068 год

Да, все начиналось невинно. Новый мальчишка в нашем поселке, старая игра в «секретики»…

Дневник Карины. 1 сентября 2018 года, суббота

В школе я уже увидела всех-всех. Девчонкам понравилась мисс Кики. Но когда одноклассницы заметили планшет, то обомлели. Ирка Сафронова тотчас захотела со мной сидеть. Подруга нашлась. Я выбрала Ромку! Пусть мы и пререкаемся, но он какой-то свой, родной. За нашими шутками мы даже не сразу обратили внимание, что сзади нас притаился мальчишка. Я его узнала, тот самый, что играл с собакой у дома вчерашней покойницы. Он новенький, зовут Глеб. Ему уже исполнилось одиннадцать. Баба Соня его прабабушка. Глеб теперь будет жить с семьей в ее доме. Болела она, вот они и приехали, а через несколько дней умерла. Глеб дал нам с Ромкой конфет (помянуть бабку), и я позвала новенького погулять с нами после школы. Ромка помрачнел. Ревнует, наверное.

Пошли мы на поле, и я потребовала обещанный сюрприз. А Ромка все тянул, почему-то не хотел показывать. Говорил, что потом, потом. Но я сказала, что тогда возвращаюсь домой, и он сдался.

— От большого дерева восемьдесят шагов в сторону города, — сообщил Ромка. — Столько дней мы с тобой не виделись.

И я сообразила, что меня ждет секретик. Как здорово! Я мяла траву ногами, проходя через бугры и рытвины, ступая пяткой к носку, чуть ли не сбилась после пятидесяти, потому что мальчишки болтали, а мне интересно было послушать. Глеб рассказывал про своего отца-энтомолога и какую-то коллекцию, но я ничего не поняла. Мальчишечьи бредни!

Когда я прошагала весь путь, то не обнаружила места с недавно разрытой землей, все было в траве.

— Я сделал его, когда ты уехала, — гордо сказал Ромка.

Повыдирав траву, я начала рыть. Мне повезло, через минуту уже наткнулась на плоскость стекла. Там что-то блестело, даже показалось, что двигается. Стало жутко. Я достала носовой платок и начала оттирать поверхность. Под стеклом лежал, скучая без света, обычный кусок зеркала, конечно, в нарядном обрамлении из ракушек, но ничего в нем не было особо прекрасного.

— И это все? — расстроилась я.

— За восемьдесят дней ты получше ничего не придумал? — поддержал меня Глеб.

А Ромка почему-то разозлился. Будто он закопал не осколок простого зеркала, а правда что-то крутое.

— Интересно, а ты что можешь показать? — резко сказал он Глебу. — Твоих секретиков мы еще не видели. Или скажешь, что вырос уже из подобных глупостей? — подначивал Ромка.

— Нет, не скажу, — спокойно ответил Глеб. — Увидите.

2068 год

Даже не знаю, из-за чего я тогда разозлился больше. Из-за непонятливости Карины или потому, что свидетелем моего фиаско стал малознакомый мальчишка.

«…лежал, скучая без света…» Мне бы в том возрасте так не написать. Но по иронии судьбы, журналистом стал именно я.

Дневник Глеба. 5 сентября 2018 года, среда

Сегодня особенный день. Мама познакомила меня с отцом. Мне нравится Николай, мой отчим. Он хороший человек, у него интересная профессия, мы уже несколько раз летали с ним в заграничные командировки. Но настоящий, родной папа — это все-таки совсем другое. Я сразу понял, что это он.

Отец тоже много всего знает, как и Николай, но вообще на него не похож. Николай слишком добрый, он ученый, жизни совсем не знает. Я ему пытался рассказать о том, что вчера семиклассники отобрали у меня деньги. Я ждал от него совета, что мне теперь делать. Но так и не дождался. Он лишь рассказал мне очередную историю из жизни насекомых. Кажется, моему рассказу он даже не поверил. Не поверил, что такое может быть среди людей, а не жуков.

А вот отец понял меня сразу.

— Никогда не связывайся с целой компанией, — сказал он. — Ничего хорошего из этого не выйдет. И деньги все равно отберут, и по башке надают.

— Что же делать? Смириться? — спросил я.

— Конечно, нет. Шпане никогда ничего спускать нельзя. Она от этого наглеет. Понаблюдай за их вожаком. Выясни, где он бывает один, без своих прихлебателей. И вот когда вы останетесь с глазу на глаз, ты должен ему доходчиво объяснить, что больше не позволишь себя обижать.

— Но он же семиклассник. Если он даже будет один, я с ним не справлюсь.

— Не справишься голыми руками, ты хотел сказать? А чтобы руки не были голыми, надо всего лишь оглядеться вокруг. И ты увидишь много полезных предметов: палки, куски кирпичей, камни. Только учти, предметы не должны быть слишком большими. Твоя задача — осадить хулигана, а не покалечить. Ты меня хорошо понял?

— Да, папа, понял, — ответил я.

А вот теперь еще и записал. Мне надо время, чтобы обдумать наш разговор…

И не забыть подготовить секретик для Каринки. Очкарик неожиданно удивил. «Тебя ждет нечто прекрасное», — сказал он, и Каринка раскопав тайник, нашла там зеркало и увидела в нем свое отражение. Правда, она, кажется, не поняла, что это был такой комплимент. А теперь очкарик пытается взять меня на слабо. Что ж, раз ей нравится японская кукла, у меня тоже найдется кое-что из Японии.

2068 год

Я невольно усмехнулся, вспомнив, как это было. Когда Карина раскопала секретик, под стеклом оказался большой полосатый жук. Красиво — не поспоришь. Отливающие металлическим блеском зеленые надкрылья с продольными оранжевыми полосками, фиолетовая голова с черными, чуть-чуть выступающими глазами, изящно закрученные, словно скрипичные ключи, усики — и все это накрыто главным детским сокровищем — сверкающей на солнце стекляшкой. В глазах Каринки читался восторг, она чуть в ладоши не била от восхищения.

— А из чего он сделан? — спросила она Глеба.

— В смысле? — не понял он. — Это златка. По-научному — так-то и так-то (он произнес какое-то сложное латинское название). Я сам поймал ее в Японии.

— Это настоящий жук? — Восторг сменился отвращением. — Это был живой жук, а ты его убил?

Глеб растерялся от такого неожиданного поворота.

— Почему убил? Это обычное дело. Все энтомологи собирают жуков и бабочек для коллекции. Мой отец, например…

Но Карина ничего не желала слушать. Жук был живой, у него, наверное, были родители, друзья, дети, а Глеб его холоднокровно убил… Мальчишка пытался рассказать, что в Японии блестящие надкрылья златок использовали для украшения буддийских храмов, но она лишь твердила о жестокости Глеба… Красный от злости, он махнул рукой и пошел прочь.

Дневник Карины. 13 сентября 2018 года, четверг

Я пишу, а слезы катятся по щекам. Ее больше нет! Как это пережить? Никто и никогда не заменит мою любимую. Я знаю точно! Куда мне девать платья, которые она носила? Тут все напоминает о ней.

Не упрячь этот гребаный отчим меня вчера под домашний арест, сегодня я пошла бы домой после школы, и она осталась бы жива. Все из-за дурацкой тройки, которую поставила мне эта тупая математичка. Чтоб ты сгорела в аду, старая корова!!!

Почему все сложилось так, что именно в этот день у Ромки никого не было дома?! Ведь бабка Тася почти никогда не уходит. С чего нам приспичило смотреть этот чертов ужастик про зомбаков?

Я оставила ее на кухне совсем одну с кусочком пирожного в руках. Я подумала, что рано мисс Кики смотреть такие фильмы.

Хочу, чтоб вы все сдохли! И дядька Васька, и училка, и эта дьявольская псина!!!

2068 год

Она пошла за чем-то на кухню, и через секунду я услышал неистовый визг. Я ринулся туда, подумал, что случилось действительно нечто страшное.

Мой пес что-то грыз. Голова куклы валялась рядом, ее лицо было разорвано на две половинки, а в пасти Арчи забавно дергались маленькие ручки и ножки, словно мисс Кики и вправду ожила. Я осторожно вытащил из челюстей шнауцера то, что осталось от куклы, отругал собаку, закрыл в ванной. Арчи жалобно скулил, а я пытался утешить Карину.

— Ты не виновата…

— Я знаю, что не виновата, — кричала она. — Это все вы! Ты и твой дурацкий Арчи!

Я немного опешил. Впрочем, она все равно не стала бы меня слушать, у нее была настоящая истерика. Зажав в ладошке останки растерзанной мисс Кики, вся в слезах, она побежала к двери. Догонять ее мне совсем не хотелось.

Дневник Глеба. 13 сентября 2018 года, четверг

Никогда не знаешь, чего ждать от этих девчонок. То закатывает истерику из-за жука, пойманного полгода назад. То просит разобраться с собакой. Да еще удивляется: «Ну ты же убивал жуков, чего тебе стоит наказать этого гадкого Арчи?» Ничего себе сравнила! Жуков и живую собаку! И за что? Пес погрыз ее куклу!

— Ты не понимаешь, это не просто кукла, ее подарил мне папа, она была моей подругой, она была живая!

— Нет, это собака живая, — возразил я.

Она смутилась лишь на секунду, потом быстро нашлась:

— Да, собака живая. Как и те жуки, которых ты убивал. Тебя же это не остановило!

Спорить было бесполезно.

Когда я пересказал разговор отцу (не Николаю, а настоящему), он задумался, а потом ответил:

— Совета на этот раз я тебе не дам. Выполнять просьбу девчонки или нет, зависит от тебя. Но, прежде чем решать, ты должен ответить себе на несколько вопросов.

— Каких?

— Первый: насколько она тебе нравится?

— Не знаю. Нормальная девчонка.

— Это не ответ. Ты говорил, что у нее есть друг.

— Есть, Ромка.

— Что ты чувствуешь, когда видишь их вместе?

— Раздражение. Бесит меня, что она с этим очкариком.

— Понятно. Второй вопрос: как далеко ты готов пойти, чтобы завоевать ее симпатии?

— Не знаю. Я украл жука из коллекции Николая, чтобы сделать для нее секретик. Жука поймал я, но коллекция Николая, он ничего не разрешает из нее брать.

— Ты чувствовал угрызения совести по этому поводу?

— Не знаю.

— Чувствовал себя виноватым, когда после кражи общался с Николаем?

— Нет.

— Понятно. Третий вопрос: как ты думаешь, какой человек Карина? Хороший или не очень?

— Не знаю.

— Что она сказала на твой сюрприз?

— Закатила истерику, что я убил жука.

— Странно. А теперь она хочет, чтобы ты разобрался с собакой?

— Ее кукла для нее важнее.

— Кукла была для нее как живая?

— Ага.

— Тогда ее реакция объяснима. Если на близкого человека нападает собака, о собаке ты думаешь в последнюю очередь.

— Но кукла-то ведь не живая!

— Это для тебя она не живая. Может быть, и ты или я тоже для кого-то не живые.

— И что мне делать?

— Решай сам. Делай выводы из нашего разговора. Никто, кроме тебя, решения принимать не будет.

Мой отец все-таки особенный. Со мной еще никто не разговаривал как с большим. Я стараюсь дословно записывать все, что он говорит.

Дневник Карины. 14 сентября 2018 года, пятница

Сегодня я оделась в черное. У меня траур. Я не стала садиться с Ромкой, заняла место за задней партой, где сидел Глеб. Но он в школу не пришел. С Ромкой мы не разговаривали.

После уроков я решила навестить Глеба, но он ждал меня на углу, взял мой рюкзак, и мы пошли гулять к реке. У железок он остановился.

— Нам сюда.

Мне было безразлично куда идти. Такая тоска на душе.

— Возле третьей справа, — сказал он.

Рыхлая земля. Там был секретик. Жетон, ремешок и кусок непонятно чего лежали под стеклом в рыжей земле. «Что за бред?» — подумала я. А потом поняла, что это ошейник Арчи. А кусок непонятно чего — это же серенький хвост Ромкиного пса.

Я посмотрела на Глеба и поняла, что Арчи больше нет.

Неужели Глеб на такое способен? Я бы, наверное, не смогла. Из-за моей трусости мисс Кики могла остаться неотомщенной. Глеб прав, любое зло должно быть наказано!

2068 год

Я помню, как искал его, звал, орал во все горло. Как проревел всю ночь. Мама утешала меня, обещала, что Арчи вернется. А он будто испарился…

Дневник Карины. 16 сентября 2018 года, воскресенье

Когда я возвращалась утром из магазина, издалека увидела Ромку и сразу перешла на другую сторону. Не хотелось с ним здороваться. А возле корявого дома стояли старшие мальчишки. И когда я шла мимо, один из них поставил мне подножку. Я упала, ободрала коленку, а они смеялись. Все покатилось. Эти придурки схватили мои шоколадки и дали деру. Я подняла с земли хлеб и положила в пакет. А Ромка стоял на другой стороне и смотрел! И ничего не сделал! Просто отвернулся, будто не заметил меня, и пошел дальше! А я знаю, что он это видел!

Дома все рассказала дядьке Ваське, но он даже не поднялся из-за своего письменного стола. Как мама могла променять на него папочку? Он бы пожалел меня и разобрался с пацанвой. Так поступают настоящие мужчины!

Я просто убежала из дома. Зашла за Глебом. Он как раз сидел во дворе, стругал какую-то палку. Я обо всем ему рассказала. И про Пашку Косарева из 7 «Б», который поставил мне подножку и забрал вкусняшки. И про Ромку, который не защитил меня. Я так одинока без мисс Кики. Теперь Глеб — мой единственный друг. Он классный, всегда поможет, всегда защитит.

Я уверена, больше никто меня не обидит!!!

2068 год

Мне было нестерпимо стыдно за то, что я смалодушничал. Нет, дело было не в страхе перед хулиганами. Я испугался, что Карина оттолкнет меня и снова наорет, как в последний раз на кухне…

Вечером я ругал себя последними словами. Ну, с чего, с чего мне пришло в голову, что она меня оттолкнет? — убивался я. Разве можно отталкивать людей, которые тебе помогают?..

И я поклялся в тот вечер, что если когда-нибудь смогу быть полезным Карине, то сделаю все возможное, чтобы ей помочь.

Дневник Глеба. 16 сентября 2018 года, воскресенье

Когда я передал очередную просьбу Каринки отцу, он тяжело вздохнул:

— Я этого опасался.

— Чего, папа?

— Есть женщины, а твоя подружка хоть еще и маленькая, но женщина, которые, почуяв свою власть, не могут остановиться.

— Но это нормальная просьба. Ты же сам говорил, что шпану надо осаживать.

— Дело не в шпане, дело в самой девчонке. Думаю, ее запросы будут только возрастать.

— А что в этом плохого?

— До поры до времени ничего плохого в этом нет. Но, выполняя ее новые просьбы, ты должен отдавать себе отчет, что наступит момент, когда от тебя потребуют то, чего ты не сможешь сделать. И тогда тебя выбросят, как использованный пре… воздушный шарик.

— И что же мне делать? Оставить Пашку в покое?

— Ни в коем случае, хулиган заслужил хорошую взбучку. Просто ответь себе честно на вопрос, что для тебя важнее, чего ты хочешь больше: защитить девчонку, осадить хулигана или произвести впечатление на свою подружку?

— Но ведь я по-любому должен разобраться с Пашкой. Разве так важно почему?

— Важно, — серьезно сказал отец. — Ты же не хочешь стать таким же, как я?

— Нет, — быстро ответил я, но тут же спохватился, что отец может меня неправильно понять. — Вернее…

— Можешь не продолжать. Я понял, что ты хочешь сказать. Так что подумай о своих побуждениях.

— Я понял, пап, подумаю.

Сейчас, записывая наш разговор, я понял, что знаю ответ. Больше всего я хочу приготовить для Каринки новый секретик. Надо только обдумать, что положить под стекло на этот раз.

Дневник Карины. 17 сентября 2018 года, понедельник

Сегодня я опять села за последнюю парту. Прошла мимо Ромки, а он и не глянул в мою сторону. Наверное, стыдно за тот раз. А Глеба все не было. Он пришел аж на второй урок, улыбнулся, когда заметил, что я заняла место рядом с ним.

После литературы мы сразу пошагали на физру. Со стадиона шел 7 «Б». Внутри все сжалось. Но Глеб взял меня за руку, и я почувствовала себя защищенной. А еще я знала, что Ромка идет сзади и видит, как мы держимся за руки. И его это бесит! Ну, и пусть, пусть знает.

А потом я увидела этого мерзавца Пашку Косарева, у него была перемотана голова. Он держался особняком, выглядел очень грустным, в нашу сторону даже не смотрел. «Так тебе и надо, сволочь!» — погрозила ему мысленно кулаком.

— Сегодня тебя ждет сюрприз, — загадочно шепнул Глеб.

Уроки тянулись как безвкусная жвачка, которую некуда сплюнуть. После школы наконец-то мы отправились в старый скверик. Там ждал меня секретик. Такого подарка в моей жизни еще не было! Я поняла, что Глеб — самый лучший парень из всех, кого знаю. И впервые сама поцеловала мальчишку! Не знаю, что на меня нашло. Чувствую себя такой легкомысленной. Хотя понимаю, что он действительно это заслужил.

2068 год

Расстроенный бойкотом со стороны Карины, в тот раз я решил за ними проследить. Близко подойти я боялся, но хорошо видел из своего укрытия, как она чмокнула его в щеку. У меня даже слезы брызнули от досады. Почему? За что? За какие заслуги он удостоился такой награды? Мою детскую душу одновременно раздирали ревность и жгучее любопытство. Я едва дождался, когда ребята скрылись, и тут же бросился разгребать землю вокруг того места, где они стояли…

Да, на этот раз Глеб действительно превзошел самого себя. Нефритовые края секретика мягко изгибались к центру раковины. Словно вырезанные из малахита, нежно-изумрудные волны плавно перетекали в оливковые и горчичные ложбинки. Виридиановая впадинка изящно сворачивалась в камуфляжный конус, как пространство-время — в черную дыру… Никогда бы не подумал, что под зеленым бутылочным стеклом человеческое ухо может выглядеть настолько эффектно.

Я сразу вспомнил хулигана, который в тот день появился в школе с перевязанной головой. Сомнений не было никаких — Глеб отрезал у него ухо и преподнес свой трофей к ногам Карины. Но почему, почему она, вместо того чтобы прийти в ужас и броситься прочь, была ему благодарна?

Этот вопрос сверлил мой детский мозг, не давал покоя. Разве это — та самая Карина, которую я знал всю свою жизнь? Как могла она так измениться всего за несколько дней этой осени?.. И я решил для себя, что во всем виноват Глеб.

Дневник Карины. 25 сентября 2018 года, вторник

Я унижена! Растоптана! Раздавлена!

Ненавижу эту жизнь! Она несправедлива.

Почему всякие упыри могут позволять себе открывать грязный рот и распускать руки?!

Утром, как всегда, я собиралась в школу. Мама уже ушла на работу, я тихонько прокралась к ней в комнату и взяла помаду. Я просто хотела быть красивой, чтобы все мальчишки завидовали Глебу.

— Что ты тут забыла? — заметил меня дядь Вася.

Я тут же убежала из спальни, но он пошел следом.

— Я просто взяла дневник, — сказала первое, что пришло на ум.

— Дневник? А это что?!

Он схватил меня за руку, и я выронила помаду. Тогда дядька Васька потащил меня в ванну. Я отбивалась, как могла. Кусалась, царапалась, но ничего не помогало.

— Надо думать об оценках, а не о красках. Скатываешься на тройки. В этом году не узнаю тебя. Сегодня чтоб после школы домой, уроки учить. Поняла? Хватит гулять с мальчишками.

Он нес какую-то пургу, будто я пятилетняя, будто я ему что-то должна.

— Ты мне не указ! Ты не мой папа! Я сама решу, с кем мне дружить, — кричала я.

Он не имел права так поступать!

— Думаешь, ты понимаешь, что значит быть взрослой? Я сейчас покажу тебе!

В ванной он начал грубо… Нет, я не хочу вспоминать и описывать эти мерзости, которые он со мной делал.

Некоторые люди просто не заслуживают того, чтобы жить! Мой папа никогда бы так не поступил, как этот сатана с бородкой! Отчим должен отправиться в ад! Я хочу, чтобы он сдох!!! И если Глеб мне не поможет, то я сама убью этого козла!

Дневник Глеба. 25 сентября 2018 года, вторник

Отец был прав. Сегодня Каринка попросила меня сделать ее отчима нашим общим секретиком. Я даже не нашелся, что ей ответить. Сказал, что подумаю и дам ответ завтра.

— Она хочет, чтобы ты убил ее отчима? — спросил отец, когда я передал ему наш разговор.

— Ага. По-моему, это уже слишком. Ты был прав, папа, зря я вообще пошел у нее на поводу.

— Не торопись с выводами, Глеб. Чем она объяснила свою просьбу?

— Она сказала, что отчим ее бьет. Но я ей не верю.

— Почему?

— Я видел ее отчима. Он очень похож на Николая. Кажется, тоже ученый, со своими странностями. Все доказывал нам, что надо хорошо учиться, без этого никак нельзя. Вот у меня, говорит, золотая медаль в школе была, красный диплом в институте. А у самого машина вся поцарапанная, старая.

— А твоя подружка хорошо учится?

— Вообще, учеба дается ей легко, в основном пятерки-четверки. Но и трояки бывают. Она терпеть не может математику. И математичку тоже.

— Понятно. А часто она говорит о своем настоящем отце?

— Часто. Кажется, она очень его любит.

— Значит, она хотела бы, чтобы ее родители снова были вместе?

— Да, она говорила об этом.

— Что ж, каждый человек имеет право быть счастливым.

— К чему ты клонишь, пап?

— Скажи, если ты откажешься, она ведь может перестать с тобой дружить, так?

— Да, может.

— Тебя это огорчит?

— Конечно!

— Значит, твой отказ сделает несчастными двоих. И ее, и тебя. Ну и кому от этого будет хорошо?

— Но мама говорила, что нельзя стать счастливым за чужой счет. Она как-то сказала, что убедилась в этом на собственном опыте.

Мне показалось, что отец немного растерялся от этих слов. На несколько секунд он замешкался, потом сказал:

— Мама, конечно же, права. В целом. Но кто этот кто-то в данной ситуации? Тот, за чей счет ты не хочешь быть счастливым?

— Ее отчим. Если я откажусь, он останется жив.

— Ты в этом уверен? Думаешь, ты единственный, кого она может попросить о помощи?

— Я об этом не подумал.

— Видишь, твой отказ не может помочь даже ее отчиму.

— Так что же мне делать? — совсем запутался я.

— Как всегда. Хорошенько обдумай все, о чем мы говорили. Я уверен, ты найдешь хороший выход для всех.

А вот я был совсем не уверен.

Хотя сейчас, когда снова перебрал в уме наш разговор, я, кажется, понимаю, что хотел сказать мне отец.

2068 год

Кстати о побоях… Когда на следующий день мы переоделись на физкультуру и я увидел на тоненьких предплечьях Карины синяки, то хотел тотчас же броситься искать Глеба — сразу подумал, что это его рук дело. Чтобы подтвердить свои подозрения, я тихонько смылся за десять минут до окончания урока, пробрался в девчачью раздевалку и достал из рюкзака Карины планшет — она говорила, что ведет дневник. Боясь быть застигнутым врасплох, сразу открыл последнюю страницу. Она писала, как отчим что-то с ней делал в ванной комнате. Прочитав это, я вернул гаджет на место. Как во сне, переоделся и пошел в свой тайный шалаш на склоне оврага…

Дневник Карины. 26 сентября 2018 года, среда

Всю ночь я думала о том, как убедить Глеба мне помочь. Да, все, что происходит, уже не шутки, не хвостики и ушки. Зло должно быть наказано!

Я шла в школу и продолжала думать. И вдруг около полоскалки заметила курившего Пашку Косарева.

Завидев меня, он начал тушить сигарету, но я крикнула: «Стой». И он стоял неподвижно, лишь хлопал глазками.

— Как твое ухо? — не без наслаждения спросила я.

Руки его машинально потянулись к повязке.

— Расслабься. У меня к тебе дело. И ты понимаешь, что если мне не поможешь, то может случиться то же самое и со вторым?

Он кивнул.

— Мне нужно, чтоб ты поставил мне несколько синяков.

Он замотал головой.

— Ты хочешь, чтоб я опять сказала Глебу, что ты меня обидел? Я могу, мне это ничего не стоит.

Деваться ему было некуда. Он меня боялся. Это было так смешно и приятно!

Мы зашли за гаражи. Было больно, но я все стерпела! Это же ради дела. Я не могу ждать, нужно избавиться от дядьки Васьки как можно скорей!

Вот только в школе Глеба не было. Ромка пялился на меня всю физру, а после урока куда-то убежал. Сегодня меня все игнорируют? Когда занятия закончились, я пошла к Глебу, но и его дома не оказалось. Ну, ничего. Мои синяки никуда не сбегут, я покажу их ему завтра.

Дневник Глеба. 26 сентября 2018 года, среда

Сейчас я видел, как Каринка говорила с Косаревым. Я напрягся, готовый вмешаться, но он ее не обижал. Они просто мирно разговаривали. Видимо, отец был прав. Наверное, она сомневается во мне и ищет другого помощника. И этот Пашка из 7 «Б» — идеальный кандидат.

Я вернулся домой, сегодня уже не до школы. У меня полно дел, сейчас пойду на кладбище. Надо поскорее закончить секретик для Каринки, пока не стало слишком поздно.

Дневник Карины. 27 сентября 2018 года, четверг

Когда я проснулась, оказалось, что дома одна. Это странно, ведь отчим никогда так рано не уходит. Впрочем, это к лучшему. Я спокойно собралась и пошла в школу.

Глеба не было. Что-то случилось, мне подсказывало сердце. А что, если дядька Васька убил его? Значит, мне нельзя светиться у дома Глеба. Я вся была в своих мыслях, и тут ко мне повернулся Ромка:

— Знаешь, я так больше не могу. Давай помиримся.

— А мы и не ссорились, — выпалила я.

Села к нему. Он справлялся о моем здоровье, о жизни, спрашивал, что делала дома. Мне стало ясно: он скучал. И я попросила его узнать, что с Глебом, ведь того второй день нет в школе. Мне казалось, Ромка может разозлиться, но он сразу согласился.

После школы мы еще сходили на площадку, покатались на качелях. А потом Ромка пошел к Глебу, а я к себе. И тут меня ждало такое! Мама вся в слезах, тетя Катя ее утешает. Дядь Вася не ночевал дома! И мама не может его найти, мобильник не отвечает, на работе не появлялся. Я посидела с мамой с полчаса, потом ушла в свою комнату. Да, мамулю жалко, но она привыкнет. Я ведь тоже плакала, когда папа уехал, а потом перестала.

Неужели Глеб сделал это? Не могу в это поверить.

2068 год

Тот вечер я запомнил до мелочей.

Глеб вышел на улицу поздно, почти все ребята уже успели разойтись по домам. Он решительно зашагал в сторону оврага, я следовал за ним на расстоянии. Когда миновали подвесной мост и оказались на противоположном склоне, я догадался о цели нашего маршрута.

Кладбище располагалось на опушке леса, и почти над каждым крестом и памятником возвышалось по огромному дереву, а то и по два. Стемнело сразу, как только миновали первые могилы. Помню, еще подумал: хорошо, что мы не пошли вместе с Кариной — девчонка бы точно перепугалась до смерти. А через минуту мне уже и самому было не по себе. Словно одновременно выключили свет и прибавили звук. Окружающее пространство наполнилось шорохами, скрипами, вздохами. Я несколько раз нервно оглянулся, когда мне показалось, как кто-то прошмыгнул прямо у меня за спиной, — и понял, что потерял Глеба из вида. Судорожно включил фонарик с брелока, позабыв о том, что слежка должна быть тайной, но стало только хуже. К пугающим звукам добавились зловещие тени. Казалось, из-за каждого памятника, каждого дерева выглядывает чья-то жуткая морда. Я прислонился к толстому стволу дуба и погасил свет. Вспомнил, как в лагере, наслушавшись страшилок, мы прятались с головой под одеяла, и меня охватило непреодолимое желание закрыть глаза и зажать уши.

Чего мне только не почудилось за те десять минут, пока я стоял, прижавшись спиной к теплой, шершавой коре. Я слышал какой-то скрип и видел, как медленно сдвигается в сторону могильная плита. Мне казалось, что я чувствую запах сырой земли и гниющей плоти. Стоило невнятному звуку коснуться моих ушей — перед взором вставала картина жующих мертвецов, поймавших припоздавшего посетителя и теперь вырывающих друг у друга лакомые куски…

А потом моего лица коснулась чья-то рука. Я вскрикнул — возглас вышел сиплым, едва слышным — и непроизвольно схватился за чужую руку — ею оказалась обыкновенная ветка. Но в ответ на изданный мною всхлип где-то над головой, в кроне дуба, хрипло и оглушительно каркнул старый ворон. На мгновение даже уши заложило, а потом показалось, что наступила полная тишина. И в этой тишине я услышал два голоса. По счастью, какой-то краешек моего сознания самостоятельно идентифицировал один из них, и я начал вспоминать, почему оказался на кладбище. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я оторвался от дуба и осторожно пошел на голоса.

Глеб стоял за оградой одной из могил и с кем-то разговаривал — в темноте не разобрать. Мир снова наполнился звуками, и шелест листвы заглушал слова. Налетевший ветерок трепал раздвоенную крону березы, что росла над могильным участком. Впервые за все это время на меня нахлынула волна настоящей паники. Я узнал ее — эту березу с расщепленным много лет назад стволом. Парализованный страхом, я стоял до тех пор, пока Глеб не закончил разговор и не скрылся в темноте. Потом, как сомнамбула, пролез прямо через кусты за ограду. Не знаю, что заставило меня это сделать — но я встал на колени и принялся руками отбрасывать землю с могильного холма. Через несколько минут мои пальцы нащупали что-то гладкое. Я тщательно расчистил стеклянную поверхность, потом достал фонарик…

Его голова была повернута немного вправо — именно голова, а не голый череп. Словно мертвец, уставший от долгого разговора, слегка отвернулся от собеседника, давая понять, что аудиенция закончена. Несмотря на дрожащие блики на стекле, высохшую, сморщенную кожу, я угадывал хорошо знакомые черты. Снова наступила оглушительная тишина — или это я выпал из окружающего мира в какую-то иную реальность? Время остановилось… а потом отец медленно повернул голову в мою сторону.

И в это мгновение страх отпустил меня навсегда.

Дневник Карины. 28 сентября 2018 года, пятница

Дядь Вася так и не появился. И я знаю, кого мне за это благодарить.

Мама ревела всю ночь. Но это пройдет, когда они помирятся с папой и у нас будет настоящая семья. Уверена, в глубине души мамуля давно этого хотела. Я не стала рассказывать ей, что отчим сделал со мной в ванной. Всю в дрожь бросает, стоит вспомнить, как он елозил мне по рту хозяйственным мылом, смывая помаду. Я запомню этот вкус навсегда. А если бы я отравилась? Эту жестокость нужно было остановить!

На первом уроке Глеб передал мне записку о том, что после школы мы с ним кое-куда пойдем, там меня ждет сюрприз. И я понимаю, что это будет. Вернее кто.

Почему уроки так долго тянутся? Я уже не могу дождаться, когда мы отправимся с ним смотреть на секретик.

2068 год

Сам не знаю, почему я пошел за ними в тот роковой день. Я был уверен, что Глеб ничего не сделает Карине, я знал это почти наверняка.

Тем не менее, заметив, как они после школы направились в сторону кладбища, я увязался следом.

На этот раз ярко светило солнце. Карина весело болтала, смеялась, то и дело срывала с веток красивые листья. Глеб, напротив, выглядел очень серьезным. Они свернули на новое кладбище — могилы здесь были совсем свежие, еще без памятников, с наваленными на холмики венками. Остановились возле вырытой ямы, видимо, заготовленной для очередного покойника. Карина подошла к самому краю и заглянула вглубь… И тут произошло совершенно невероятное. Глеб слегка подтолкнул ее, и Карина, не удержав равновесие, спрыгнула вниз. Но, вместо того чтобы протянуть ей руку и помочь выбраться, Глеб приподнял за один край лежавшее рядом огромное тепличное стекло и, покраснев от натуги, волоком перетащил его на яму. А потом принялся накидывать поверх стекла землю…

С диким криком я бросился на Глеба. Он успел повернуться ко мне и с силой оттолкнуть.

— Успокойся, дурак, — сказал он.

Но я бросился снова, с удвоенной яростью. Под моим натиском Глеб сделал несколько шагов назад и оказался прямо над ямой с Кариной. Стекло не выдержало…

Этот кошмар мне снился еще долго. Оглушительный треск и звон осыпающихся осколков. Истошные крики Карины. Ее залитое кровью лицо…

Что можно добавить еще?

Через несколько дней Пашка Косарев снял повязку, его оба уха оказались на месте.

Ко мне вернулся Арчи. К сожалению, без хвоста. Я баловал пса пуще прежнего и предпочитал не думать, как ему было больно.

А Карину мы больше так и не увидели. Навестить ее в больнице нам запретили, а сразу после выписки за ней приехал родной отец и навсегда увез из нашего поселка. По слухам, ей предстояло пройти через множество пластических операций, но все равно не было никаких гарантий, что когда-нибудь она станет такой же красивой, как раньше.

До окончания школы мы с Глебом больше ни разу не разговаривали. А потом — и подавно. Наши пути разошлись, мы оба уехали учиться дальше.

Вот, собственно, и все, что я хотел рассказать.

Ну, или почти все.

Когда я вышел на пенсию и вернулся в родной городок, местные газетенки частенько подбрасывали мне работу. Криминальных журналистов у нас мало, профессионалов — почти нет совсем. Все мало-мальски грамотные стремятся в столицу, на худой конец — в областной центр. Эта российская традиция неподвластна времени…

Не отказался я от работы и в этот раз. В чем там было дело, понятия не имел. Слышал краем уха, что кого-то осудили за превышение пределов необходимой обороны и случай вызвал приличный резонанс в обществе.

Редактор сам договорился о моем визите к заключенному, лишь сообщил мне о времени интервью и выслал необходимые данные. Файл я открыл утром — и едва не пронес чашку горячего кофе мимо рта. Нет, я не узнал человека на фото, даже толком не глянул на него, а вот фамилия вкупе с именем были хорошо знакомы…

Еще никогда тюрьма не казалась мне такой душной, а стены камер настолько давящими. Только увидев его вживую, я понял, что человек, сидящий напротив меня, поразительно напоминает отца.

Я смотрел ему в глаза, задавал вопросы, ответы на которые помогали разобраться в запутанном деле, и не мог понять: узнал он меня или нет?..

Беседа подошла к концу, а я так и не решился заговорить с Глебом о прошлом.

Я встал и уже был готов попрощаться, когда он сказал:

— Больше ты ни о чем не хочешь меня спросить?

Я вернулся и снова сел напротив.

— Хочу. Зачем ты столкнул ее в могильную яму?

— Думал так остановить. Надо было как-то заставить ее отказаться от мысли убить своего отчима… Знаешь, как канарейку запирают в клетке, чтобы она не улетела и не погибла. Только я хотел засыпать ее всего на несколько минут, чтобы она поняла, каково это — быть мертвой.

— Если бы не ты, Карине никогда бы не пришла в голову мысль об убийстве. До твоего появления она была совсем другой.

— Почему ты так думаешь?

— А разве не ты приучал ее к жестокости? Дарил ей хвосты собак, уши людей.

— А-а-а, вот ты о чем. Наказать твоего пса она просила сама. Накануне мы с отчимом ходили к ветеринару купировать хвост нашей собаке. Твоего пса я отвел к нему же. Операция проходила под наркозом… А ухо я отрезал у какого-то жмурика, оставленного на несколько минут без присмотра на кладбище. А тому хулигану просто засветил по башке кирпичом.

— Карина знала обо всем этом?

— Нет. Ей нравилось думать, что я — крутой. А мне нравилось, что она так думает. Я не снимаю своей вины за то, что случилось. Я был всего лишь ребенком, а отец… отец относился ко мне как к взрослому…

Я не знал, что сказать еще. Мне надо было обдумать услышанное.

Когда я был уже у двери, Глеб снова меня остановил.

— Знаешь, не надо писать статью обо мне… Напиши лучше о том, что случилось тогда. У меня есть для тебя хороший материал…

И он дал мне пароль от интернет-ячейки. Там хранились детские дневники Карины и моего сводного брата…

«Игры, которые мы выбираем»

Кто из нас в детстве не играл в «секретики»? Делаешь ямку в земле или песке, выкладываешь узор из фольги, пуговиц, конфетных оберток, накрываешь стекляшкой — и снова засыпаешь. А потом, затаив дыхание, осторожно расчищаешь окошечко, в котором вдруг возникает блестящее чудо…

За последние пятьдесят лет двенадцать психологов защитили диссертации, посвященные этой детской игре. Одни, по старой профессиональной привычке, считают ее проявлением комплекса кастрации. Другие видят здесь религиозный смысл, воплощение идеи метемпсихоза. Третьи связывают игру с экспериментами детей в области внешних и внутренних границ собственного Я.

Предположу, что все эти комплексы и связи находятся исключительно в головах и штанах авторов диссертаций. Я понятия не имею, насколько поражает детей открытие того факта, что мальчики и девочки имеют разное анатомическое строение. Зато прекрасно знаю другое: какое сильное впечатление производит на мальчишку неожиданное появление в груди осколка битого стекла, который мешает дышать, — при виде того, как знакомая девочка целует другого пацана.

Мне представляется, что «секретики», как и большинство других детских игр («войнушка», «казаки-разбойники» или «дочки-матери»), помогают исследовать границы дозволенного, границы твоей ответственности перед другими. А так как эти границы мы продолжаем исследовать всю свою жизнь, то и взрослые игры, в общем-то, не сильно отличаются от детских. Кто-то продолжает играть в войнушку уже по-взрослому, кто-то еще не вырос из дочек-матерей (родил ребенка, но относится к нему как к собственной кукле), а вот я после школы поступил на журфак — чтобы научиться раскрывать — нет, не раскрывать — разорять, как в детстве, — чужие секреты, при этом ревностно оберегая собственные…

Мой отец умер, когда мне было шесть лет…»

Я прервал чтение статьи. В траве, где я сидел, горячо спорили о чем-то два кузнечика, легкий ветерок перебирал листья в раздвоенной кроне березы над моей головой.

— Ничего, что я так о тебе? — спросил я.

— Все нормально, — ответил отец, — продолжай, я слушаю.

…Я читал о том, как двое мальчишек влюбились в одну девчонку. Один проявил малодушие, другой — смелость и находчивость. И награда в виде поцелуя досталась, естественно, второму… И тогда у первого мальчишки появилось непреодолимое желание доказать всем — себе, ему и — главное — ей, что он — не хуже, он тоже смелый, решительный и сильный. Это желание жгло изнутри, и хотелось немедленно бежать и что-то делать, и не было времени остановиться, чтобы подумать…

…Прочитав в раздевалке ту злополучную запись в дневнике Карины, я бросился в свой шалаш, набитый всяким барахлом. Руки словно жили отдельной от меня жизнью. Я плохо помню, как они вставляли в какой-то старый кожаный ремень большие ржавые гвозди… Когда стемнело, я пошел к дороге, которая вела в академгородок, где работал отчим Карины. По ее словам, он всегда возвращался за полночь. Мне и в голову не пришло, что по дороге может проехать кто-то другой.… Но это была его машина. Когда одна из шин лопнула, старенький «Опель» понесло на обочину. Съехав в глубокую балку, он несколько раз перевернулся и замер в полной тишине — из салона не доносилось ни единого звука… Тело нашли на второй день. В это самое время Карину с изрезанным осколками лицом увозила «Скорая помощь»…

«…У каждого из нас есть свои скелеты в шкафу. У одних они размером с канарейку, у других — двухметровые гиганты. Но размер не имеет значения. Даже самый крошечный скелетик, выпав из шкафа, способен ранить так, что человек не может потом оправиться всю свою жизнь… Когда-то отец изменил моей маме. И когда она об этом узнала, неизбывная боль поселилась где-то внутри нее. И отец, ежедневно наблюдая в глазах жены отголоски той боли, не смог с этим жить. Нет, он не покончил с собой, он просто сгорел за несколько лет… А мой скелет пролежал в шкафу полвека и мог бы оставаться там и дальше, если бы не стечение обстоятельств.

Я не верю в знаки судьбы.

Я знаю, что чужие истории никого ничему не учат.

Меня давно уже не мучает совесть. Журналистам она ни к чему.

Просто это — моя последняя статья. А значит, настало время раскопать последний в моей жизни секретик.

Ну, а то, что этим секретиком оказался скелет в моем собственном шкафу, — всего лишь обычное совпадение».

Вот теперь действительно все.

— Рад, что вам понравилось, — сказал я притихшим кузнечикам.

Отец молчал. Видимо, подбирал нужные слова.

Я не торопил его. Нам обоим совершенно некуда было спешить.