О СПОСОБАХ ЗАПОМИНАНИЯ

Представьте себе довольно распространенную жизненную ситуацию. В незнакомом учреждении со сложной системой коридоров и лестничных переходов вы после долгих расспросов наконец нашли нужный кабинет. А как теперь быстро выбраться обратно, не плутая и не отвлекая людей своими расспросами? Если просто считать повороты и переходы вверх-вниз, то можно легко потерять ориентацию, сбиться со счета, особенно в обратном направлении. Но можно, идя коридорам, минуя повороты, преодолевая лестничные марши, примечать яркие детали, а если таковых не окажется, делать яркими неприметные, связывая их с кими-то ощущениями. Привлеките на помощь синестезию. Пусть в вашем воображении стены зазвучат разными звуками, издают ароматы, кажутся разнообразными на вкус. Тогда каждый участок вашего маршрута окажется неповторимым, по-своему примечательным. Его легче будет запомнить, поскольку вы свяжете новое с уже знакомыми вам ощущениями. Вкус, запах, звук будут известные, уже не раз встречавшиеся и потому легко выплывающие из памяти в виде ассоциаций. Информация воспроизведется без труда, станет узнаваемой.

Использование синестезий полезно и при запоминании содержания деловой беседы, лекции, книги. Неоценимую помощь они могут оказать при запоминании абстрактной информации. Память на факты нужна любому современному человеку, но не все. могут ею похвастаться. Основу многих фактов составляет цифровой материал. Цифр всего десять, но они образуют бесчисленные комбинации. Составленные из них числа окажутся оригинальными, яркими сочетаниями, которые будут легко запоминаться.

Использование синестезий не перегружает мозг. Он-то ведь бодрствует, и все его отделы функционируют, все анализаторы воспринимают окружающую информацию. Применяя синестезии, вы только направляете его работу в нужное русло. Если затраты и идут на организацию запоминания, на связывание ощущений, то они меньше, чем усилия, порой напрасные, с которыми приходится зачастую искать в памяти нужные сведения. Люди, которые сознательно освоили создание синестезий, не хотят с ними расставаться, возвращаться к обычному воспоминанию. Значит, так им легче. Наша память работает избирательно. Природа мудро устроила ее так, что она сама знает, что ей нужно запомнить очень подробно, а что можно и пропустить.

И все-таки, несмотря па гибкость пашей памяти, далеко не всегда ее свойства нас удовлетворяют. И поэтому мы стремимся к ее совершенствованию. Сколько времени нужно на то, чтобы запомнить 20 новых незнакомых слов, к примеру иностранных? Кому-то достаточно получаса. Кто-то будет зубрить целый день и почти безрезультатно. А есть и феномены, которым хватит на это 30—40 секунд. Существует немало примеров, как люди выучивали дословно тома энциклопедий, говорили на 230 языках, «фотографировали» в мельчайших подробностях любые пейзажи. Наполеон, например, помнил поименно всех людей, с которыми ему приходилось знакомиться. Цезарь знал в лицо каждого солдата своей армии.

А вот на описании уникальных свойств памяти двух гениальных счетчиков Иноди Жака и Перикла Диаманди мы хотели бы остановиться подробнее. Их способности подверг исследованию профессор Шарко. Иноди был в детстве пастухом, не получил никакого образования и до четырнадцати лет оставался неграмотным. Вычисления он начал проводить с шестилетнего возраста, после того, как брат выучил его счету. В семь лет он уже мог умножать в уме пятизначные числа. При обучениисчету и позднее при вычислениях он никогда не пользовался никакими вспомогательными предметами, камешками и тому подобными вещами. Бросив свое занятие пастуха, он некоторое время зарабатывал себе на жизнь тем, что демонстрировал свое искусство в тавернах в то время как его брат играл на шарманке.

Его необыкновенная способность заинтересовала знаменитого психиатра Шарко, который вместе с психологом Бине подверг Иноди всестороннему исследованию. В это время Иноди еще не умел ни читать, ни писать, умственный кругозор и интересы его были весьма ограниченны. Во время своих публичных выступлений Иноди производил умножение невероятно больших чисел, например шестнадцати-, двадцати-, двадцатичетырехзначных. Все вычисления он производил устно, глядя на цифры, так как вид цифр мешал ему производить вычисления. Запоминал он с одного раза прочитанные ему числа, а его импресарио записывал их на доске. Мало того, Иноди мог в любой момент прервать свои вычисления, заняться другими, а потом опять вернуться к прежнему счету. Он так обыкновенно и делал, чтобы публика не скучала, пока его импресарио проводил подсчеты на доске, он прерывал свои вычисления и предлагал присутствующим назвать год и число рождения, а затем тут же подсчитывал, на какой день недели приходится эта дата.

Можно было думать, что в то же время он продолжал и свои главные вычисления. Однако тщательные исследования процесса вычислений у Иноди показали, что он не мог производить двух подсчетов одновременно. Он приостанавливал один, принимался за другой, все время удерживая в памяти заданные ему числа. Он мог через час после сеанса, во время которого ему приходилось иметь дело с тремя сотнями цифр, снова повторить наизусть все вычисления. Если ему прочитывали ряд цифр, то он непосредственно после прочитывания мог воспроизвести их безошибочно. Лишь бы в этом ряду было не более 42 чисел. Но если эти числа были связаны между собой логически в одну задачу, общее количество цифр, которое мог безошибочно произвести Иноди, доходило до 400. В остальных отношениях память у Иноди была ниже среднего. Так, пример, из прочитанного ряда букв он повторял при непосредственном запоминании всего лишь 6-7 букв или мог повторить всего лишь несколько слов из

прочитанного стихотворения.

Тщательное наблюдение за Иноди во время процесса вычислений показало, что у него во время счета происходят заметные движения гортанных и губных мышц, какие обыкновенно бывают при произнесении слов. Никакой шум не мог помешать ему во время его вычислений. Но с высунутым и прижатым между зубами языком Иноди мог производить вычисления лишь с большим трудом и втрое медленнее обычного. Таким образом, у Иноди память на числа должна быть отнесена к двигательно-слуховому типу. Между прочим, способность прерывать вычисления на некоторое время, а затем их продолжать свойственна всем людям с двигательно-слуховым типом памяти. Так что в этом плане Иноди не представлял какого-либо исключения.

Другой феноменальный счетчик Перикл Диаманди происходил из образованной семьи и получил образование. Во время своих вычислений, по его собственному признанию, он видел цифры как бы сфотографированными. В отличие от Иноди, который заставлял громко читать ему задачу и никогда не смотрел на нее, Диаманди требовал, чтобы сначала то, над чем он должен производить вычисления, записывали. Затем бросал беглый взгляд на написанную задачу, закрывал глаза и внутренне созерцал картину цифр. После того как цифры вставали перед ним отчетливо, он начинал вычисления.

Память у Диаманди нельзя отнести к чисто зрительному типу, так как он тоже во время вычислений производил беззвучные движения (тип — зрительно-моторный). По сравнению с Диаманди Иноди работал быстрее: простой ряд, содержащий 25 цифр, Диаманди запоминал в течение 3 минут, а Иноди на это требовалось всего лишь 45 секунд. Но для воспроизведения ряда цифр сверху вниз и снизу вверх Иноди требовалось времени вдвое или втрое больше, чем Диаманди, так как Диаманди просто читал числа внутреннего созерцаемого ряда. Поэтому Диаманди легко мог запомнить цифры, вписанные в квадрат или в спираль, и производить над ними любые вычисления. Иноди же был не в состоянии это сделать.

Обоих этих счетчиков превзошел Рюкле. У него тип памяти был смешанный, но с преобладанием зрительного. Он мог заучить ряд из 204 цифр за 7,6 минуты, из 504 цифр — за 39,5 минуты.

Рюкле при своих вычислениях тщательно расчленял подлежащий запоминанию материал и быстро отыскивал математические особенности цифровых комбинаций. Таким образом, он при запоминании искал опору в логическом мышлении. К тому же Рюкле относился с огромным интересом к математическим особенностям производимых им вычислений.

Синестезическим типом памяти, переводящим абсолютную информацию в наглядные образы, обладала знаменитая счетчица Берг. При запоминании цифр при вычислениях Берг оперирует не столько самими цифрами, сколько зрительными образами, в которые превращаются эти цифры в ее воображении. A они могли принимать вид людей, полос, геометрических фигур и других различных предметов.

Феноменальные люди — счетчики — умеют сосредоточить внимание на цифрах, способны быстро фиксировать предложенный им для запоминания материал, а Рюкле, как было сказано, обладал даже способностью устанавливать логическую связь в предложенном ему цифровом ряду. Весьма важной особенностью является умение этих людей производить всякие комбнации с цифрами. Можно думать, что у них при запоминании цифр играет роль не только механическая память на числа, но и способность логически комбинировать представления о цифрах. Это умение особенно ярко выражено у Берг, оперирующей не только цифрами, но и теми зрительными образами, в которые цифры у превращаются.

Можно еще привести примеры необыкновенной памяти. Так профессор Генинг описал интересные наблюдения над собственной памятью, обнаружившей удивительную способность запоминать и прочно хранить представления, связанные с определенным моментом времени. Не только даты, связанные с его личными переживаниями, но и мимолетно схваченные исторические даты прочно удерживались у него в памяти. При чем воспоминания об этих датах появлялись у в сознании при малейшем поводе.

Например, однажды, придя в театр на оперу Бизе «Кармен», он прочел на афише анонс о том, что на следующий день в этом театре должна идти «Летучая мышь» Штрауса. Это сейчас же вызвало у него воспоминание о том, что день смерти обоих композиторов совпадает: 3 июня (Бизе — в 1875 году, Штраус – в 1899-м). Тогда он невольно начал припоминать даты их рождения и с удивлением обнаружил, что и дни рождения обоих композиторов приходится на одно и то же число — 25 октября (один — в 1838-м, другой – в 1825-м). В следующий раз, 29 октября 1923 года, Генинг обратил внимание на то, что дата этого дня что-то ему напоминает, что с этим днем связано какое-то событие. Наконец он вспомнил, что несколько лет тому назад он случайно прочел о том, что 29 октября праздновал свадьбу Вильгельм IV, которым он никогда особенно не интересовался. Подобного рода репродукции, по словам Генинга, составляли для него настолько обычное явление, что раньше, в школьные годы, он считал их присущими каждому человеку.

Пример выдающейся зрительной памяти представляет собой известный французский художник Густав Доре, славившийся своими прекрасными иллюстрациями. Однажды ему был заказан рисунок альпийской природы, который он должен был сделать с фотографии. Заказ был срочный, и нужно было выполнить его к следующему же дню. А между тем Доре, уходя от заказчика, забыл захватить фотографию. Возвращаться было некогда, да и не хотелось, поэтому Доре изготовил рисунок по памяти. Копия фотографии получилась точной.

Замечательная слуховая память была у композитора Моцарта, который, прослушав один раз какую-либо музыкальную пьесу, мог безошибочно ее повторить.

Общим во всех этих приведенных примерах является то, что необыкновенно развитой память этих людей оказывалась в каком-либо одном направлении — на числа, звуки, зрительные образы.

Но даже в феноменальных случаях память подчиняется тем же законам, что и у обычных людей. Так Иноди, как уже было сказано, мог запоминать около 40 цифр в простом ряду, не связанных между собой, и до 400 – если цифры находились в логической связи, в виде задачи. Но исследования, проведенные над людьми со средней памятью, показывают, что и они запоминают в десять раз больше цифр, если эти цифры находятся в логической связи. Следовательно, разница между ними и Иноди только в общем количестве запоминаемых цифр.

Возможности человеческого мозга в принципе безграничны. Нужно только найти способ ими воспользоваться. Ведь человеческая память способна тренироваться и развиваться. Свойства ее удивительны. Давние, казалось бы забытые, события вдруг вспоминаются нами совершенно неожиданно и даже во сне. В то же время действия, происшедшие совсем недавно, порой сохраняются в памяти лишь отрывочно. То, что было год назад, мы иногда забываем напрочь, зато храним детские воспоминания. То, что ищем в памяти, не можем найти, а то, что совершенно не нужно, само приходит на ум. Наша память может неожиданно слабеть или вдруг снова становится прежней.

Все это нам кажется странным только потому, что непонятен механизм происходящего, а значит, и методы, с помощью которых можно влиять на эти процессы. И все-таки некоторые способы развития и укрепления памяти человеку уже известны. Этот вопрос интересовал еще философов древности.

«Но если спросят меня, какое же самое лучшее и действеннейшее средство изощрять память, я скажу, что это труд и упражнение. Много выучивать, много размышлять, и, если можно, каждодневно: вот в чем состоит все дело. Ничто так не укрепляется стараниями и не слабеет от нерадения, как память», — говорил один из величайших ораторов древности Марк Фабий Квинтилиан.

Существует три вида запоминания: логическое, мнемотехническое и механическое. Логическое основано на мыслительной переработке усваиваемого материала, на выделении в нем существенных сторон, связей и его организации по этим признакам. Мнемотехническое использует специальные приемы запоминания, о которых мы подробно расскажем в дальнейшем. Мнемотехника применяется при усвоении любого материала, чаще не связанного по смыслу и большого по объему. Но она оказывается более эффективной, если с мощью ее приемов запоминаются логические связи. Приемы мнемотехники задействуют тогда не только память, но и ум. А механическое запоминание осуществляется путем многократного повторения заучиваемой информации. Следует сразу оговориться, что механическое запоминание — термин достаточно условный. Это не зубрежка в чистом виде, потому что в его процессе возникает восприятие запоминаемой информации эмоциональное, индивидуальное для каждого человека.

Допустим, вы учите текст, совершенно вам непонятный. При первом прочтении он не вызовет у вас никаких чувственных ощущений. Но при многократном повторении постепенно начинают рождаться какие-то образы. Известно, например, что математикам одни формулы могут казаться красивыми, другие — нет. Филологам какие-то слова кажутся приятными, а какие-то — наоборот (в данном случае имеется в виду не смысл, а именно внешний вид слова, его звучание).

Чувственное восприятие цифр, знаков, слов, т. е. практически любой информации, вполне можно развивать. И чем оно будет ярче, тем проще вы запомните то, что хотите.

А теперь перейдем к практическому занятию. Для начала нужно развить механическую память. Возьмите себе за правило каждое утро, например во время завтрака выучивать одно четверостишие любого поэта. Вы и сами не заметите, как через некоторое время такое упражнение не составит для вас никакого труда. Значит, можно переходить к следующему, более сложному этапу - запоминать прозу. Пусть поначалу это будет что-то веселое, допустим, шуточные истории, которые вы потом с удовольствием расскажете друзьям. Первые задания должны быть совсем небольшими — 4—5 фраз. Но – обязательное условие — каждый день! Здесь неуместны рывки: сегодня выучу 10 фраз, а завтра ни одной. Пользы от этого особой не будет. А потом, когда маленькие истории будут запоминаться легко, можно переходить к текстам посложнее.

Такую методику тренировки предлагали еще древние: сначала учить стихи, потому что они ритмически организованы и запоминаются легче всего. Потом — речи ораторов, которые близки к разговорному языку и доступны. И в последнюю очередь — философские труды, как тексты наиболее сложные. Такие упражнения считались обязательными для каждого образованного человека. Недаром же многие научные трактаты передавались из поколения в поколение именно в устной форме от учителя к ученику.

Сегодня у нас нет необходимости запоминать целые учебники или художественные книги. И все же хорошая память нужна современному человеку не меньше, чем философам прошлого. Для ее совершенствования можно воспользоваться синестезиями как одним из мнемотехнических приемов. Представим себе память как кладовую. Мы привыкли вносить туда информацию лишь через один-два входа, и поэтому вполне понятно: при таком условии много знаний в нее не вложить. Например, если вы только читаете книгу, то в работу включен лишь зрительный «вход». А если произносить фразы вслух, открывается еще один канал — слуховой. Попробуйте читать с выражением — и прибавится эмоциональное восприятие. А если вы сумеете почувствовать запах, вкус запоминаемой информации, процесс станет еще более плодотворным.

Как же развить эти ощущения? Для начала попробуйте ответить на вопрос: какой запах у розы? Прозрачный, чистый, легкий. А у лимона? Резкий, тонкий, благородный. А у щепки? Сухой, пыльный. Вполне возможно, у вас эти запахи вызовут совершенно другие ощущения. Это и понятно — у каждого человека свое восприятие мира. Но может оказаться и так, что эти запахи не вызывают у вас вообще никаких ассоциаций. Не огорчайтесь, это поправимо. Попытайтесь искусственно дать характеристики тому или иному запаху, вкусу, цвету. С каждым разом эта задача будет для вас все легче и легче. Самое главное — научиться заострять на ней внимание.

Когда ощущения станут достаточно остры, попробуйте присваивать чувственные характеристики и тем предметам, которым они на самом деле не свойственны. Например, попытайтесь представить, как пахнет стекло, вернее, как оно могло бы пахнуть. Наверняка в первый раз это будет сложно. Но, развивая своего рода наблюдательность на запахи, цвета, вкусовые ощущения, вы скоро почувствуете, как любое, даже самое абстрактное, явление будет в вашем восприятии обладать всеми этими качествами.

Постарайтесь превратить тренировку памяти в игру, подключите к ней ваших друзей и знакомых. И очень скоро вы почувствуете, насколько ярче и богаче станет ваше восприятие мира. А вместе с ним и память. Каждая цифра, каждое слово в вашем воображении оживет. И, как любой яркий образ, будет легко задерживаться в памяти. Через три-четыре месяца регулярных упражнений человек в среднем может научиться запоминать почти дословно с первого прочтения 2—3 страницы машинописного текста. А со второго прочтения – 5—6 страниц.