Вокруг «поворота рек»

Недавно на стоя президента России легла записка с предложением возродить знаменитый проект «поворота рек». Точнее, его азиатскую составляющую — переброску части стока рек Обского бассейна в Среднюю Азию. Видимо, инициативные мелиораторы уловили какие-то веяния в атмосфере, побудившие их пустить этот пробный шар.

Дежа вю

Как утверждают авторы документа, в XXI веке проблема пресной воды станет основной проблемой человечества и главным источником глобальных конфликтов. Она будет продаваться на мировом рынке в объемах, сравнимых с объемами продажи нефти, и дороже нефти, а все затраты на инфраструктуру торговли водой будут эффективнее.

К записке приложено технико-экономическое обоснование проекта. Предлагается построить на реке Обь, близ города Ханты-Мансийска, водозаборную станцию. Планируется забирать из Оби около 27 кубических километров воды в год, что составляет около 7 % ее ежегодного стока. В перспективе объем переброски воды доведут до 37 кубических километров воды в год. От водозаборной станции пророют канат длиной 2550 км, глубиной 16 метров и шириной 200 метров до Сырдарьи, а затем до Амударьи. Пропускная способность канала — 1150 куб. метров воды в секунду. Потребуется установить 5-8 насосных станций, расходующих в год 10,2 миллиарда киловатт/часов электроэнергии. Это позволит поднять воды Оби на 110 м и перекачать их на юг.

По границе Омской области и Казахстана проходит природный водораздел. С российской стороны будет построено водохранилище, из которого перебрасывать воду в Казахстан будут через подземные тоннели. До потребителя дойдет не 27, а 24 - 25 куб. км; остальное — потери в пути. 4,9 куб. км намечается использовать в пределах России (на нужды Челябинской, Курганской, Омской областей — правда, по мнению ученых-экологов, если когда-нибудь и потребуется орошение в этих районах, там достаточно своих собственных резервов), 3,4 куб. км — в степях севера Казахстана, остальное — в оросительных системах бассейнов рек Сырдарья и Амударья в Казахстане, Узбекистане, Туркмении; в перспективе — добраться и до Афганистана.

Прибыль от продажи воды составит не менее 4,5 миллиардов долларов ежегодно. Производство разнообразной сельхозпродукции сказочно возрастет, этой самой продукцией Средняя Азия с нами и расплатится. Большие выгоды сулит само строительство; оно позволит создать много новых рабочих мест, запустить производства, эффективно загрузить строителей.

Правда, не очень понятно, на какие деньги строить канал: по самым скромным подсчетам, потребуется 20 миллиардов долларов. По мнению политологов, у государств Центральной Азии таких денег нет, у России тоже нет лишних средств. Предполагается создать Международный Евразийский консорциум, который займет деньги под государственные гарантии. Участники консорциума компенсируют расходы на проект за счет продажи воды, а также отчисляя процент от выгоды, полученной за счет возрождения орошенных земель и производства на них различной продукции.

Правда, никто в счет долга зерно и арбузы не возьмет. И разве уже забыта история со строительством высокоскоростной магистрали Москва — Санкт-Петербург? Дороги нет, а долги есть, и много.

Пофантазируем...

Сценарий развития событий может сложиться примерно следующий:

• создается Консорциум по реализации проекта;

• из-за отсутствия у Консорциума и у государств Центральной Азии собственных денег берутся многомиллиардные кредиты под гарантии государств-участников;

• по ходу дела выясняется, что стоимость строительства существенно занижена (типичный случай для советских и постсоветских времен). Берутся новые кредиты;

• выясняется, что нет денег на строительство оросительных систем. Берутся новые кредиты;

• подходит время возврата первых кредитов. Поскольку прибыли нет, государства-участники вынуждены изыскивать эти средства в своих бюджетах, урезая социальные, экономические и экологические программы. Существующее орошаемое земледелие продолжает деградировать из-за недостатка средств на реконструкцию оросительных систем, утилизацию дренажного стока и т. д.;

• новые оросительные системы создаются для орошения по прежним примитивным технологиям (если бы предполагались новые технологии, их было бы логичнее внедрить в первую очередь на уже освоенных землях, где есть социальная и транспортная инфраструктура). На это указывает и соотношение подачи воды и площади орошаемых земель в Центральной Азии, указанные в письме;

• поскольку все наиболее удобные и пригодные для мелиорации земли уже освоены, начинают осваивать и трудномелиорируемые земли, требующие больших капитальных вложений в освоение;

• строительство канала завершено; выясняется, что потери воды из канала в несколько раз выше проектных, соответственно стоимость воды для конечного потребителя должна быть существенно выше. Из-за фильтрации воды из канала происходит подтопление и засоление обширных территорий, в том числе пастбищ;

• вспоминают, что необходимо строительство не только канала и оросительных систем, но и социальной, транспортной и перерабатывающей инфраструктуры, о которых в проекте ни слова. Берут новые кредиты;

• выплаты по ранее взятым кредитам продолжают увеличиваться. Государства все глубже залезают в долговую яму;

• начинается переселение людей на земли нового орошения;

• начинается орошение;

• поскольку у государств нет средств поддерживать огромные массивы и старых, и новых орошаемых земель в приличном состоянии, ухудшается мелиоративная обстановка, качество земель снижается, урожайность падает.

• вспоминают, что забыли продумать систему утилизации соленого дренажного стока. Просят кредиты под строительство магистральных дренажных каналов;

• просят кредиты для выплат по ранее взятым кредитам, поскольку прибыль от проекта слишком мала или отсутствует вовсе;

• затраты на новое мелиоративное строительство не позволяют осуществлять структурную перестройку хозяйства, экономика стран Центральной Азии попадает в жесточайший кризис;

• Россия не в состоянии помогать государствам Центральной Азии в нужном объеме; они вынуждены обращаться к западным кредиторам с просьбой о новых кредитах и рассрочке платежей по старым кредитам в обмен на политические уступки и распродажу национальных природных богатств западным (или восточным) компаниям;

• Россия окончательно утрачивает свои позиции в Центральной Азии; возникает новая геополитическая ситуация в этом регионе.

Зачем тянуть лишнюю воду в Среднюю Азию, когда для эффективного земледелия в этих районах достаточно более рачительно использовать уже существующие там оросительные системы? 

Куда утекла вода

В Центральной Азии первые оросительные системы были созданы 6000 лет назад. Они и основанное на них хозяйство воссоздавались примерно до 1950-х годов прошлого века, В конце 1950-х — начале 1960-х годов по постановлению партии и правительства систему стали расширять, увеличив площади орошения в 1,5 - 2,5 раза. Раньше в Центральной Азии около 120 кубических километров воды ежегодно формировалось в горах, из них примерно половина шла на орошение, немножко терялось в пустынях, и примерно 53 кубических километра попадало в Аральское море. Теперь на орошение ухолила почти вся вода, сток в Арал прекратился.

Урожайность все время падала. Применение гигантского количества пестицидов не только привело к загрязнению окружающей среды, но и к скандальным отравлениям множества людей, работавших на хлопковых полях. По оценкам одного из крупнейших советских почвоведов Б. Г. Розанова, потери земель в Средней Азии в результате водохозяйственного строительства и неправильной ирригации достигли 1 млн га.

В 1980-е годы Верховный Совет Советского Союза и Комитет по экологии вынуждены были серьезно обсуждать, что же делать с Аралом. Исследования показали, что вода в Центральной Азии расходуется крайне неэффективно: КПД оросительных систем — 50-54 %, не больше, остальная вода теряется (это по официальным данным, которые обычно приукрашивают ситуацию).

В конце 80-х годов в Верховный Совет СССР из бассейна Арала потоком шли письма с требованием придать региону статус зоны экологического бедствия.

Как общественность победила социалистических гигантоманов

Но все это, как и неудачи предыдущих проектов, не смутило всемогущую социалистическую корпорацию, в которую превратились Министерство водного хозяйства и «Гидропроект». Они были полны энтузиазма, готовы осваивать гигантские бюджетные средства, и их реляции наверх звучали оптимистично и многообещающе.

Никто не ожидал, что проект встретит в обществе столь резкое сопротивление. В Академии наук, где проект проходил экспертизу, он получил крайне негативный отзыв. Десятки трудов написаны, и сотни расчетов проведены в опровержение ТЭО проекта «поворота рек» специалистами всевозможных отраслей науки. Вот лишь несколько примеров.

Из заключения ГЭК Госплана СССР (1980 г.) и ГЭК РСФСР (1983 г.):

«ТЭО проекта не отвечает условиям успешного выполнения Продовольственной программы; не проработаны альтернативные варианты мелиорации; повсеместно занижены затраты, стоимость 1 очереди преуменьшена в 2 раза; численность занятых в строительстве рабочих преуменьшена в 3 - 4 раза; выход СХ продукции преувеличен на 30 - 50%; в ТЭО не рассмотрено стратегическое направление водохозяйственных проблем; проект, отвлекая на 1 очередь 40 - 50 млрд, рублей, добавляет с.-х. продукции на 2 - 2,5% от продовольственной программы; неоправданный приоритет отдан водным мелиорациям, в ущерб всем иным, притом, что 1 га водной мелиорации обходится в 5000 - 7000 р., а лесомелиорации в 500 - 600 р.; Союзгипроводхоз не представил альтернативных проекту вариаций безводных мелиораций».

Из заключения экспертов ЦЭМИ (Центральный экономико-математический институт АН СССР):

Во всех экономических расчетах проекта «выявлено не только ошибочное, но недобросовестное применение системного анализа при расчетах проекта. Отмечено намеренное умолчание и отказ от использования новейших технологий мелиорации земель, способов повышения урожайности, методов влагосбережения».

Многие ученые и специалисты, которые специально занимались как проблемами Средней Азии, так и проблемами переброски, пришли к выводу, что этот проект бесперспективен: он

• не решает стратегической задачи — развития республик Средней Азии, поскольку направлен на экстенсивное развитие, основанное на отсталом в техническом отношении орошаемом монокультурном земледелии. Отвлекая огромные средства, этот проект не позволит использовать дефицитные финансовые ресурсы для диверсификации и развития экономики этого региона и наведения порядка в самом орошаемом земледелии;

• не обоснован и в техническом отношении. Канал шириной 200 м и глубиной 15 - 16 м предполагалось строить без фильтрационной защиты (иначе он получался очень дорогим) причем на протяжении сотен километров— по песчаным пустыням; •отрицательные экологические последствия не оценены достаточно полно. Сколько земель будет затоплено, подтоплено и засолено в результате фильтрации воды из самого канала и магистральных водоотволящих каналов к оросительным системам? Как скажется подтопление и засоление на пастбищах региона? Как повлияет относительно небольшой, но постоянный отбор водных ресурсов на биологические ресурсы, экологическое состояние и оледенения Оби, Обской губы и южной части Карского моря? По всем этим вопросам не было убедительных, обоснованных ответов; •стоимость проекта была занижена.

В экспертизе проекта принимали участие ведущие специалисты многих академических институтов. Огромную работу провела Временная научно-техническая комиссия под председательством академика А.Л. Яншина, (который писал об этом в нашем журнале). Анализ проекта и предложенные альтернативные ему варианты мелиорации земель составили большой обобщающий труд.

На экспертов пытались оказывать давление, а их заключение — фальсифицировать. Возмущенные академики обратились с протестом в ЦК КПСС. Многочисленные статьи в самых авторитетных тогда газетах и журналах (особый вклад в борьбу с перебросом сибирских рек внес культовый в те времена «Новый мир» участвовал в этой кампании и журнал «Знание — сила») тиражировали эту историю и доводы оппонентов проекта. Страсти накалялись; люди переставали раскланиваться друг с другом, если занимали разные позиции в этой дискуссии.

Приближалась середина восьмидесятых, и накал кампании как бы предварял взрыв общественной активности времен перестройки.

Проект переброски части стока сибирских рек в Среднюю Азию и Казахстан заморозили на стадии технико-экономического обоснования (ТЭО). 14 августа 1986 года ЦК КПСС постановил прекратить по нему работы.

Конечно, серьезная аргументация противников проекта поворота сибирских рек, широкая гласность, которую приобрела дискуссия, и решимость оппонентов Минводхоза отстаивать свою позицию сыграли огромную роль в том, что от проекта отказались. Однако знающие люди обращают внимание на дату окончательного решения (1986) и утверждают, что главную роль тут сыграло отсутствие политической воли высшего руководства страны действовать вопреки общественному мнению (что случалось ранее неоднократно и всегда — не в пользу общественности, иногда даже очень не в пользу) и его сосредоточенность на совсем других проблемах. Эта иронически-пессимистическая мысль заслуживает внимания: она вызывает подозрение, что гигантский бессмысленный проект может возродиться, как только ситуация будет хоть немного благоприятствовать этому.

Что, кажется, и происходит...

Кстати, в Центральной Азии за последние годы мало что изменилось. Местные специалисты пишут, что вода здесь используется по-прежнему расточительно, а состояние орошаемого земледелия — плохое. Так зачем же туда подавать еще дополнительную воду?

Сибирские ученые — против...

«Зачем тянуть лишнюю реку в Среднюю Азию, когда для эффективного земледелия в этих районах достаточно более рачительно использовать уже существующие там оросительные системы? — говорит заместитель директора Новосибирского института экономики СО РАН академик Вячеслав Селиверстов. — Ни одна среднеазиатская страна не вынесет инвестиционной нагрузки проекта — он не окупится никогда».

«Изъятие даже 5 - 7 % воды из Оби может привести к негативным долгосрочным изменениям: нарушению функционирования рыбного хозяйства, изменению теплового баланса больших территорий Российской Арктики, — считает заместитель директора института доктор географических наук Юрий Винокуров. — Дальше последуют изменение климата на обширных территориях, нарушение экосистем Нижнего Приобья и Обской губы, утрата тысяч квадратных километров плодородных земель в Зауралье. Экологический ущерб, нанесенный таким строительством, может составить миллиарды долларов».

Губернатор Омской области Леонид Полежаев (по профессии он гидромелиоратор, 23 года проработал в Казахстане инженером-гидростроителем, возглавлял строительство канала Иртыш-Караганда — Джезказган) считает, что строительство канала не уложится в 10- 15 миллиардов долларов, цифра возрастет минимум втрое, не считая расходов на эксплуатацию.

Жители Омской области уже сейчас ежедневно расплачиваются за вмешательства в природный водообмен. Уровень Иртыша в последние годы значительно понизился из-за того, что Казахстан нещадно эксплуатирует свои гидроэлектростанции. А в позапрошлом году Китай развернул исток Иртыша — реку Черный Иртыш — на себя, и Иртыш обмелел еще сильнее. Строительство канала, который понесет воду обратно на юг, и вовсе представляется апокалипсисом. Экологи предвещают катастрофу для всей Сибири: обмеление рек и заболачивание почв, климатические катаклизмы: граница холода в Сибири сместится еще больше на юг.

Просто — не всегда хорошо. Но очень соблазнительно

Кремль уже давно хотел бы сократить зависимость нашей экономики от экспорта нефти и газа, одновременно увеличивая темпы экономического роста. «Поворот рек» вроде бы тут кстати. Вода, в отличие о нефти, ресурс возобновляемый, да к тому же безальтернативный. Без волы человеку никак нельзя, и течет она к нам сама, так что и делать-то особо ничего не надо. Спрос на воду растет, а у нас ее много. Вот и возникает соблазн превратить воду в новый стратегический продукт российского экспорта.

Есть и другой резон. Как Америка выкарабкалась из Великой депрессии во многом благодаря масштабным рузвельтовским проектам строительства дорог и прочей инфраструктуры, так и Россия могла бы добиться ускоренного экономического роста за счет крупных проектов типа «поворота рек».

Оппоненты же считают, что цена такого роста может оказаться слишком высокой. Повыше, чем у прочих великих (вечных) строек, например, БАМа. Да и риск потратить на стройку миллиарды без ясных перспектив их возврата слишком велик. А если строить на государственные средства, то придется забыть о пенсиях, росте зарплат, медицине и здравоохранении. Проще оставить все как есть и выезжать на старых добрых нефти и газе. В конце концов, вода-то никуда не денется. Глядишь, когда-нибудь дойдет дело и до нее.

Парадокс, имеющий решающее значение для всей современной цивилизации: на Земле 71 % всей территории покрыт водой и только 29 % — суша. И при этом человечество уже испытывает жесточайший дефицит воды. Напрашивается вывод: разумное решение проблемы водного голода не там, где ищем. Ученые мира все больше и больше объединяются на единой платформе: проблема не в нехватке воды, а в абсолютно неправильном ее использовании.

Экстенсивные методы в земледелии, когда прибавка продукта получается за счет увеличения посевных площадей и потребления воды, — тупиковый путь. Особенно он губителен в водопользовании: брать чистую воду кубокилометрами, загрязнять ее в десятки, сотни раз выше предельно допустимых концентраций и «возвращать» в таком виде природе, как это делается в Москве, — никаких рукотворных морей не хватит. Только замкнутый водооборот с предельной степенью очистки (на уровне регенерации) — грамотный рецепт от водного голода.

В этой истории рано ставить точку. Никто не знает когда, но проект в том или ином виде будет обязательно осуществляться. Центральная Азия — геополитически исключительно важный регион, и мировое сообщество должно быть заинтересовано в том, чтобы здесь были спокойная обстановка, нормальные условия жизни и продуктивного труда. Неслучайно сегодня на самом высоком уровне обсуждаются варианты переброски в Среднюю Азию стока индостанских рек.

Китай приступил к крупномасштабным работам на Иртыше, сколько воды он заберет из этой реки, а сколько останется Казахстану и России — никто не знает. Правительство Китая собирается перебросить часть стока южных рек в северные области, которые испытывают острую нехватку пресной воды. Для лучшего обеспечения водой северных регионов страны, в том числе и самого Пекина, планируется соединить реки Янцзы, Хуанхэ, Хай и Гуай. Надо будет построить каналы общей протяженностью более тысячи километров.

Однако у противников проекта поворота рек вспять свое мнение: правительству стоит сначала попытаться внедрить более совершенные сельскохозяйственные технологии.

Великий «поворот рек», возможно, осуществят в Бразилии: утвержден амбициозный проект поворота части русла реки Сан-Франсиску в засушливые северо-восточные регионы. Стоимость его — 4,5 миллиарда реалов (около 1,7 млрд, долларов). Из основного русла Сан-Франциску будут выкачивать до 61 кубометра воды в секунду.

Археологи нашли в Междуречье Тигра и Евфрата оросительные системы с засоленными почвами, заброшенные еще в XVII веке до нашей эры. Ученые предполагают, что именно по этой причине пришли в упадок некоторые здешние государства того времени.

И сегодня мудрость хозяина состоит не в том, чтобы захлебнуться в воде, а в том, чтобы утоление жажды не перерастало в безудержную ее порчу.

С. Голубева