Находка болонского сапожника

В средние века в Европе повсюду бушевали алхимические страсти, разжигаемые идеей получения золота из недефицитных материалов. В 1602 году болонский сапожник и по "совместительству" алхимик Касциароло подобрал в окрестных горах камень, который оказался настолько тяжелым, что не заподозрить в нем присутствие золота мог только полный профан. Но Касциароло был не таков. Перед ним засияли радужные перспективы, и он, притащив находку в свою сапожно-алхимическую мастерскую, тут же принялся за работу.

Для начала решено было прокалить камень с углем и олифой. И хоть выделить золото при этом "почему-то" не удалось, опыт принес явно обнадеживающие результаты: охлажденный продукт прокаливания светился в темноте красноватым светом.

Будучи человеком общительным, Касциароло не стал скрывать от своих коллег-алхимиков тайну необычного камня. Это сенсационное сообщение привело золотоискательскую братию в состояние поисковой горячки: минерал, получивший ряд названий — "солнечный камень", "болонский камень", "болонский самоцвет", стал объектом всевозможных реакций и экспериментов. Но время шло, золото не думало выделяться из минерала и интерес к нему постепенно пропал.

Лишь спустя полтора столетия, в 1774 году, известные шведские химики Карл Шееле и Юхан Ган подвергли "болонский камень" тщательному исследованию и установили, что в нем содержится особая "тяжелая земля", которая получила название сначала барот, а затем барит (от греческого слова "барос" - тяжелый). Сам же металл, образующий эту "землю", был назван барием.