2. Перемещение центра власти

Трудно предположить, что репрессии против членов высшего советского руководства и их окружения никак не сказались на деятельности Политбюро как органа власти. Многие факты позволяют сделать вывод о дезорганизации прежнего порядка работы Политбюро, снижении его роли и влияния.

Прежде всего об этом можно судить по оформлению протоколов Политбюро. С середины 1937 г. в протоколах всё реже указывалось, кто присутствовал на заседаниях Политбюро. Большинство принятых постановлений фиксировались в рубрике «решения Политбюро». С 1939 г., после XVIII съезда партии, все постановления Политбюро записывались под этой рубрикой без прежнего разделения на решения, принятые на очередных заседаниях, «решения Политбюро» и «решения, принятые опросом». Скорее всего, этот новый порядок отражал реальное положение дел: вытеснение очередных (плановых) заседаний разного рода внеочередными, закрытыми заседаниями всего Политбюро или его «руководящей группы». Многие решения, видимо, принимались в рабочем порядке Сталиным и теми членами Политбюро, которых Сталин считал необходимым привлекать к обсуждению того или иного постановления.

Существенно ужесточился порядок рассылки протоколов заседаний Политбюро. Если прежде протоколы рассылались по многим адресам (во всяком случае, в обязательном порядке членам ЦК), то с конца 1938 г. рассылка прекратилась. На протоколе № 65 от 22 ноября 1938 г. сохранилась надпись: «Протокол не рассылался и сделан в трёх экземплярах. Е. Сухова». Членам ЦК ВКП(б) были посланы лишь выписки из протоколов по нескольким вопросам. Эти пункты в протоколе Политбюро отмечались специальной пометкой. В протоколе № 65 содержалось 163 пункта; членам ЦК были разосланы решения по четырём вопросам: о народнохозяйственном плане 1939 года (решение от 22 ноября); совместное постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 15 ноября «О наркомате совхозов СССР», которым был снят с должности нарком совхозов Т.А. Юркин; заявление Ежова на имя Сталина с просьбой об освобождении от должности наркома внутренних дел (постановление от 24 ноября); постановление от 25 ноября о назначении Берия наркомом внутренних дел СССР[595].

Эти правила сохранялись в течение нескольких лет до войны. Протокол № 67 (решения за 5 января—1 февраля 1939 г.), например, был выпущен в четырёх экземплярах[596]. На других протоколах отметки о количестве выпущенных экземпляров не сохранились, однако, во всех протоколах отмечались пункты, выборочно разосланные членам ЦК, что означает, что эта практика стала постоянной.

Определённые выводы позволяют сделать наблюдения по поводу количества и содержания постановлений Политбюро. Как видно из приложения № 3, количество вопросов, рассмотренных Политбюро в 1938–1940 гг. по сравнению с предыдущим периодом существенно уменьшилось. Особенно резкое сокращение количества пунктов в протоколах заседаний Политбюро наблюдалось в 1938 г. Что касается содержания протоколов, то в предвоенные годы Политбюро в основном утверждало решения Оргбюро по кадровым вопросам, а также многочисленные постановления СНК или совместные постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР, прежде всего по хозяйственным и оборонным вопросам. Судя по протоколам, Политбюро в предвоенные годы почти перестало пользоваться комиссионным методом для предварительной проработки и подготовки для окончательного решения на Политбюро того или иного вопроса. Все эти обстоятельства можно считать признаками относительного уменьшения значения Политбюро в системе разработки и принятия решений. Многие факты свидетельствуют также о том, что такое положение в значительной мере было следствием постепенного «перелива» власти из Политбюро в Совнарком.

27 апреля 1937 г. (почти одновременно с организацией узких руководящих комиссий в Политбюро) Политбюро приняло решение о создании Комитета обороны СССР при СНК СССР. Новый комитет фактически заменил Совет труда и обороны СССР (который был упразднён тем же решением от 27 апреля) и совместную комиссию Политбюро и СНК по обороне, работавшую с 1930 г. В Комитет обороны под председательством Молотова вошли семь членов (В.М. Молотов, И.В. Сталин, Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов, В.Я. Чубарь, М.Л. Рухимович, В.И. Межлаук) и четыре кандидата в члены (Я.Б. Гамарник, А.И. Микоян, А.А. Жданов, Н.И. Ежов)[597]. Таким образом, Комитет обороны по своему составу в значительной мере совпадал с узкими руководящими комиссиями Политбюро. По сравнению с прежней комиссией обороны Комитет обороны имел более значительный аппарат. В декабре 1937 г. по этому поводу было принято специальное решение Комитета обороны, утверждённое затем Политбюро, которое предусматривало, что аппарат Комитета обороны должен готовить к рассмотрению в Комитете вопросов мобилизационного развёртывания и вооружения армии, подготовки народного хозяйства к мобилизации, а также проверять исполнение решений Комитета обороны. Для контроля за исполнением решений создавалась специальная главная инспекция Комитета обороны, получившая широкие права, в том числе за счёт упраздняемых отдела обороны Госплана и групп военного контроля Комиссии партийного контроля и Комиссии советского контроля[598].

Одним из признаков разрастания правительственных структур было создание в ноябре 1937 г. Экономического совета при СНК СССР, действовавшего на правах постоянной комиссии Совнаркома. Председателем совета, согласно первоначальному положению, являлся председатель СНК, а членами совета — заместители председателя СНК, а также представитель профсоюзов. Экономический совет ведал широким кругом хозяйственных вопросов и издавал постановления и распоряжения по ним. Для подготовки этих решений при совете создавался специальный аппарат.

10 сентября 1939 г. Политбюро утвердило постановление СНК и ЦК ВКП(б), более чётко разделившее функции Комитета обороны и Экономсовета, прежде всего в оборонной сфере. На Экономсовет было возложено «обеспечение армии и флота продовольствием, вещевым и обозным довольствием, а также санитарно-ветеринарным и топливным довольствием (горючее) и политпросветимуществом»; на Комитет обороны — «обеспечение снабжения армии и флота предметами вооружения, техникой и автотранспортом, равно как удовлетворение нужд армии по железнодорожным и водным перевозкам». Председателем Экономсовета при СНК СССР был назначен заместитель председателя СНК СССР А.И. Микоян, а его постоянным заместителем Н.А. Булганин, которому поручалась «подготовка вопросов и наблюдение за исполнением решений» Экономсовета. Постоянным заместителем председателя Комитета обороны, В.М. Молотова, этим постановлением был назначен Н.А. Вознесенский, на которого возлагались обязанности «подготовки вопросов и наблюдения за исполнением решений» Комитета обороны. Постановление предусматривало, что Комитет обороны и Экономсовет при СНК должны были заседать ежедневно[599].

Столь высокая интенсивность деятельности правительственных инстанций, наряду с тем фактом, что в состав Комитета обороны и Экономсовета вошли большинство членов Политбюро[600], в значительной мере объясняет изменение порядка рассмотрения на Политбюро экономических и оборонных вопросов. Постановления, касающиеся этих проблем, разрабатывались и согласовывались в аппарате Совнаркома, в том числе при активном участии членов Политбюро. В большинстве случаев это позволяло достаточно формально утверждать постановления СНК, Экономсовета и Комитета обороны на Политбюро, а также не создавать никаких специальных комиссий из членов Политбюро для дополнительной проработки возникавших вопросов.

Тенденция усиления роли Совнаркома особенно отчётливо проявилась в предвоенные месяцы. 21 марта 1941 г. было принято два совместных постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР о реорганизации Совнаркома СССР, которые значительно расширяли права руководства правительства. Первое постановление — «Об организации работы в Совнаркоме СССР» — предусматривало, в частности, увеличение количества заместителей председателя СНК СССР с тем, чтобы каждый из них ведал 2–3 наркоматами. Заместители председателя получили право (в рамках установленных планов) единолично решать все оперативные вопросы по подведомственным наркоматам (кроме повышения зарплаты и цен, использования государственных резервов и материальных фондов, на что требовалась санкция ЦК ВКП(б), фактически Политбюро).

Причём все решения заместителей председателя издавались как распоряжения Совнаркома СССР. Был упрощён порядок утверждения квартальных планов распределения фондов, кредитных и кассовых планов, месячных планов производства и перевозок. Эти планы от имени СНК могли утверждать председатель Совнаркома и его первый заместитель[601].

Окончательно легитимация передачи прав СНК как коллективного органа высшим руководителям СНК произошла благодаря постановлению СНК и ЦК от 21 марта 1941 г. «Об образовании Бюро Совнаркома». Этот новый орган власти, хотя и не был предусмотрен Конституцией СССР, на основании постановления от 21 марта был «облечён всеми правами Совнаркома СССР». На Бюро возлагалась подготовка квартальных и месячных народнохозяйственных планов, бюджета и военных заказов (с внесением затем на утверждение СНК и ЦК), утверждение квартальных и месячных планов снабжения и кассовых планов, решение текущих вопросов. Заседания Бюро должны были проводиться раз в неделю (а в случае необходимости и чаще), в то время, как заседания СНК СССР предполагалось собирать лишь раз в месяц. Решения Бюро издавались как постановления Совнаркома. Членами Бюро были назначены В.М. Молотов, Н.А. Вознесенский, А.И. Микоян, Н.А. Булганин, Л.П. Берия, Л.М. Каганович, А.А. Андреев[602].

Фактически Бюро Совнаркома взяло на себя значительную часть обязанностей, которые ранее выполняли Комитет обороны и Экономический совет при СНК. В силу этого Экономсовет постановлением о Бюро Совнаркома был вообще ликвидирован, а состав Комитета обороны сокращён до пяти человек. Функции Комитета обороны были ограничены вопросами принятия на вооружение новой военной техники, рассмотрения военных и военно-морских заказов, разработкой мобилизационных планов с внесением их на утверждение в ЦК и СНК.

Как следует из подлинников протоколов Политбюро, первоначальный проект постановления о Бюро Совнаркома предусматривал создание Малого Совнаркома, действующего на правах постоянной комиссии СНК[603]. По форме предложение о создании Малого Совнаркома означало как бы возвращение к традициям ленинского Совнаркома, созданного в 1918 г. Однако на деле задуманный орган был совсем иным. Малый Совнарком ленинского периода действительно представлял собой комиссию СНК, призванную освободить его от решения мелких вопросов (предшественником Малого Совнаркома тогда была созданная в декабре 1917 г. «вермишельная комиссия», рассматривавшая непринципиальные вопросы)[604]. Новый правительственный орган, создававшийся в марте 1941 г., был фактически руководящей группой Совнаркома, организованной по принципу руководящих групп в Политбюро.

Истинный смысл этих преобразований в СНК стал понятен несколько месяцев спустя, когда было принято решение, которое можно считать завершающим пунктом наметившегося в последние предвоенные годы перераспределения власти от Политбюро к СНК и соответствующего сращивания высших партийно-государственных инстанций. 4 мая 1941 г. Политбюро утвердило постановление «Об усилении работы советских центральных и местных органов», в котором говорилось:

«I. В целях полной координации работы советских и партийных организаций и безусловного обеспечения единства в их руководящей работе, а также для того, чтобы ещё больше поднять авторитет советских органов в современной напряжённой международной обстановке, требующей всемерного усиления работы советских органов в деле обороны страны, — ПБ ЦК ВКП(б) единогласно постановляет:

1. Назначить тов. Сталина И.В. председателем Совета Народных Комиссаров СССР.

2. Тов. Молотова В.М. назначить заместителем Председателя СНК СССР и руководителем внешней политики СССР, с оставлением его на посту Народного Комиссара по иностранным делам.

3. Ввиду того, что тов. Сталин, оставаясь по настоянию ПБ ЦК первым секретарём ЦК ВКП(б), не сможет уделять достаточного времени работе по Секретариату ЦК, назначить тов. Жданова А.А. заместителем тов. Сталина по секретариату ЦК, с освобождением его от обязанности наблюдения за Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б).

4. Назначить тов. Щербакова А.С. секретарём ЦК ВКП(б) и руководителем Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), с сохранением за ним поста первого секретаря Московского обкома и горкома ВКП(б)…»[605]

Соответствующие изменения произошли и в Бюро Совнаркома СССР. 7 мая Политбюро утвердило новый его состав: председатель СНК СССР И.В. Сталин, первый заместитель председателя СНК Н.А. Вознесенский, заместители председателя СНК В.М. Молотов, А.И. Микоян, Н.А. Булганин, Л.П. Берия, Л.М. Каганович, Л.З. Мехлис, а также секретарь ЦК ВКП(б), председатель КПК при ЦК А.А. Андреев. 15 мая 1941 г. в состав Бюро был введён заместитель председателя СНК СССР и председатель Комитета обороны при СНК К.Е. Ворошилов и первый секретарь ВЦСПС Н.М. Шверник. 30 мая 1941 г. — секретари ЦК ВКП(б) А.А. Жданов и Г.М. Маленков[606].

8 мая 1941 г. было утверждено постановление СНК о распределении обязанностей в Совнаркоме СССР между председателем Совнаркома и его заместителями. Из него следовало, что у нового председателя СНК было 15 заместителей: Н.А. Вознесенский, В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов, Л.М. Каганович, А.И. Микоян, А.А. Андреев, Л.П. Берия, Н.А. Булганин, Л.З. Мехлис, А.Я. Вышинский, Р.С. Землячка, В.А. Малышев, М.Г. Первухин, А.Н. Косыгин, М.З. Сабуров.

При Сталине произошло дальнейшее расширение прав Бюро Совнаркома. Например, 30 мая 1941 г. был упразднён Комитет обороны при СНК и вместо него организована постоянная Комиссия по военным и военно-морским делам при Бюро Совнаркома СССР в составе: Сталин (председатель), Вознесенский (заместитель председателя), Ворошилов, Жданов и Маленков[607].

Все эти реорганизации дают основания для некоторых наблюдений по поводу соотношения Политбюро-Совнарком и роли отдельных членов Политбюро накануне войны.

Прежде всего можно отметить, что большинство членов Политбюро заняли высшие должности в Совнаркоме. Из 14 членов и кандидатов в члены Политбюро 8 занимали посты председателя и заместителей председателя СНК. В Бюро Совнаркома вошли почти все члены и кандидаты в члены Политбюро (за исключением Калинина, Хрущёва и Щербакова) и всего лишь два члена Бюро Совнаркома не входили в Политбюро (Мехлис и Булганин).

Это обстоятельство предопределило новый упрощённый порядок утверждения постановлений Совнаркома в Политбюро. В предыдущий период постановления СНК, как правило, поступали в Политбюро с сопроводительной запиской за подписью Молотова или его заместителей, в которой коротко объяснялась суть дела и предлагалось утвердить определённое решение. После этого предложение СНК голосовалось на заседании Политбюро или опросом членов Политбюро. После назначения Сталина председателем Совнаркома на большинстве постановлений СНК, поступавших в Политбюро, появилась отметка об утверждении этих постановлений Бюро Совнаркома, которую делал управляющий делами СНК Я.Е. Чадаев. В этом случае сотрудники Особого сектора, занимавшиеся делопроизводством Политбюро, опрашивали только тех нескольких членов Политбюро, которые не входили в Бюро Совнаркома. В первое время после образования Бюро СНК таким образом опрашивались Калинин, Ворошилов, Жданов, Щербаков, Маленков[608]. После того, как почти все члены Политбюро вошли в Бюро Совнаркома, сотрудники Особого сектора, оформляя решение Политбюро об утверждении постановлений СНК, опрашивали одного лишь Калинина[609]. Таким образом, по крайней мере в отношении рассмотрения постановлений Совнаркома заседания Бюро Совнаркома и Политбюро фактически совпадали. Назначение Сталина на пост председателя СНК повышало значение правительства и его аппарата в руководстве страной и выработке решений.

Реорганизация партийно-государственного аппарата зафиксировала также результаты перераспределения ролей среди членов Политбюро — оттеснение старых сталинских соратников выдвиженцами периода «большой чистки». На роль заместителя Сталина по партии, которую в начале 1930-х годов выполняли сначала Молотов, а затем Каганович, в мае 1941 г. был официально назначен Жданов. Столь же быстро в конце 1930-х годов росло влияние секретаря ЦК Г.М. Маленкова, который заведовал Управлением кадров ЦК ВКП(б). Причём поручив Жданову и Маленкову руководство партийным аппаратом и кадрами, Сталин активно привлекал их к решению различных государственных вопросов. 10 апреля 1941 г. Сталин собственноручно написал решение Политбюро о заседаниях Главного военного совета и приказах наркомата обороны, в котором все приказы НКО, имеющие сколько-нибудь серьёзное значение предписывалось оформлять за подписями наркома обороны, члена Главвоенсовета Жданова или Маленкова и начальника Генерального штаба[610]. В мае 1941 г. Маленков и Жданов, как уже говорилось, вошли в состав Бюро СНК.

Первым заместителем Сталина в СНК и заместителем Сталина в Комиссии по военным и военно-морским делам стал Н.А. Вознесенский, потеснивший в правительственной иерархии и бывшего председателя Совнаркома В.М. Молотова, и бывшего первого заместителя Молотова А.И. Микояна. Л.П. Берия, оставаясь наркомом внутренних дел, курировал как заместитель председателя Совнаркома ряд ключевых ведомств — вновь созданный наркомат государственной безопасности, наркоматы лесной промышленности, цветной металлургии, нефтяной промышленности и речного флота.

Такими были наиболее очевидные перемены в высших эшелонах партийно-государственной власти, произошедшие после «большого террора». Выдвинувшиеся на его волне деятели во многом предопределили ход советской истории после смерти Сталина.