Расплавленное небо Въетнама

Расплавленное небо Въетнама

Продолжение, начало в ИА №4/2001, 5/2001, 6/2001, №1/2001.

РУТИНА ВОЙНЫ

Нарастающий поток грузов на «тропе Хо Ши Мина» заставил американцев искать эффективные способы блокирования перевозок. Над «тропой» всю ночь подобно совам рыскали бомбардировщики В-57. За характерный звук двигателей они получили у «вьетконговцев» прозвище «кричащая птица». Отыскивать цели им помогали специально оборудованные С- 123 «Флэр шипы» (Flare Ship), приспособленные для разбрасывания осветительных ракет, и NC-123B «Лайтшипы» (Lightship), каждый из которых нёс по 28 мощных прожекторов. Врубив всю эту иллюминацию «на полную катушку» на высоте около 3500 м, один «Лайт шип» мог осветить территорию радиусом 2 км!

Однако все эти меры не давали должного эффекта и потому в США полным ходом шли работы над новым «ганшипом» – АС-130, который должен был стать самым эффективным «охотником за грузовиками». Пока же очередным шагом по наращиванию мощи авиационной группировки в Юго-Восточной Азии стало привлечение к боевой работе 2-й австралийской эскадрильи, вооружённой бомбардировщиками «Канберра»В.Мк.20. Эта часть, располагавшая 21 самолётом, была подготовлена к перебазированию во Вьетнам ещё в конце 1966 г Однако только 16 апреля 1967 г. командир эскадрильи подполковник Рольф Аронсон возглавил перелёт первых восьми машин из Баттеруэрта в Малайзии в Пхан Ранг. Первый боевой вылет австралийцы совершили 23 апреля под руководством нового комэска подполковника Вина Хилла. Довольно быстро эскадрилья перешла на «ночную работу», при этом типовая нагрузка состояла из шести или восьми 750-фунтовых (340-кг) бомб, четыре из которых подвешивались в бомбоотсеке, а остальные – на подкрыльевых пилонах.

Тем временем хронический дефицит информации о количестве, составе и направлении перемещаемых по «тропе» грузов и воинских контингентов заставил-таки американцев принять решительные меры на «информационном фронте». В рамках программы «Иглу Уайт» (Igloo White), начатой 15 февраля 1967 г, эскадрилья VO-67 получила дюжину модернизированных противолодочных самолётов Р-2 «Нептун», на которых вместе с новым обозначение ОР-2 была произведена существенная доработка БРЭО. В частности, были демонтированы радар обнаружения надводных целей и штанга магнитометра. В хвостовой части установили разбрасыватель дипольных отражателей AN/ALE-29, а в большом носовом обтекателе – РЛС AN/APQ-131. Однако главным средством борьбы этих машин стали сейсмические и акустические датчики, которые было решено начать разбрасывать вдоль «тропы Хо Ши Мина» в виде целых полей. Разработанные акустические датчики являлись модификацией аппаратов «Сонобой» (Sonobuoy), использовавшихся для поиска подводных лодок, что, в сущности, и определило выбор патрульного самолёта Р-2 для этой работы.

«Канберра»В.Мк.20 из состава 2-й австралийской эскадрильи на аэродроме в Пхан Ранг.

Датчики двух видов размещались на многозамковых держателях и в бомбоотсеках. При падении корпуса датчиков «Эдсид» (Adsid), благодаря высокой скорости падения зарывались в землю, а антенна, замаскированная под куст, была практически не различима в густой растительности, что серьёзно затрудняло поиск этих «звонарей» в джунглях. Акустические датчики сбрасывались на парашютах и повисали на ветвях деревьев. Разбросанные в районе «тропы» акустические датчики типа «Спикебой» (Spikebuoy) и «Эконбоу» (Acoubuoy) автоматически активизировались при шуме проезжавших мимо грузовиков. Обнаружение пеших колонн производилось по сотрясению почвы, приводившей в действие сейсмические датчики «Эдсид».

В случае возникновения непредвиденных ситуаций ОР-2Е не были безоружными: они могли ответить на огонь с земли из двух «Миниганов», подвешенных в контейнерах под крыльями и при необходимости сами уничтожали цель. Кроме того некоторые машины получили пулемёты в боковых окнах фюзеляжа.

Поначалу ОР-2Е базировались на таиландской авиабазе Кон Пном, а позже их перебросили в Накхон Фаном. Начальный период работы ОР-2 сопровождался постоянными шутками о том, чем будут заниматься противолодочные самолёты в Таиланде. Вероятно, рассуждали пилоты передовых наводчиков, они будут искать подводные лодки в верховьях Меконга. Командир VO-67 капитан Шарп тем не менее быстро пресёк подобные разговоры, обрадовав пилотов корректировщиков тем, что теперь оба подразделения будут работать вместе.

Типовой вылет «квази-противолодочника» выглядел следующим образом. Примерно за 30 минут до подхода «Нептуна» с датчиками в район цели прибывал передовой наводчик на легкомоторном самолёте. Чаще всего это были 0-2 из состава 23-й тактической эскадрильи авиационной поддержки (23th TASS). Он производил облет района с целью выяснения обстановки. На подходе к району цели ОР-2Е встречали от четырёх до восьми F-4c НУРСами LAU-3A и кассетными бомбами CBU-24. Их задачей было подавление ПВО в случае обстрела самолётов. Когда ОР-2Е появлялся в поле зрения наводчика, тот обозначал место длд первого датчика с помощью дымового трассера. Экипаж постановщика датчиков имел на борту фотографии района полёта и использовал бомбардировочный прицел для определения места сброса датчика. Кроме того все пилоты ОР-2 неоднократно облётывали центральные районы Лаоса на самолетах-корректировщиках, но, тем не менее, дымовые трассеры всё равно использовались для дополнительной ориентировки на местности.

Корректировщик уходил в сторону для того, чтобы следить за ПВО и, в случае необходимости, отвлечь огонь на себя, а «Нептун» заходил на обозначенную точку и начинал сброс датчиков. После этого ОР-2 вместе со своим эскортом отправлялся в следующий квадрат, где его уже дожидался другой корректировщик.

Разброс датчиков в районе «тропы Хо Ши Мина», с борта переоборудованного «Нептуна» (вверху).

Переброска северовьетнамской пехоты в Южный Вьетнам по одному из участков «тропы Хо ши Мина». Туда же направляются и батареи 85-мм зенитных орудий 52-К, заслужившие ещё у немцев прозвище «русская клизма..

Пилот корректировщика отвечал за успешное выполнение миссии. По его приказу выполнение задания могло быть прекращено, и тогда подразделение возвращалось на базу. В то же время пилоты практически ничего не знали о целях операции и подробностях её осуществления, так что, попав в плен, они даже если бы очень хотели, то ничего не смогли бы выдать врагу.

Надо сказать, что организация каждого такого вылета требовала немало времени, так как программирование компьютеров, расшифровывавших сигналы датчиков, осуществлялось заранее. В результате, если не удавалось установить хотя бы один из запланированных датчиков, то требовалось полное перепрограммирование системы, на что уходило несколько дней.

Информация с датчиков поступала на ретрансляторы, смонтированные на самолётах ДРЛО ЕС-121 или БПЛА QU-22B, или непосредственно экипажам «ганшипов», действовавшим в районе «тропы». В последнем случае это позволяло осуществлять наведение ударных групп практически в режиме реального времени. Как правило, датчики сбрасывались по одному на расстоянии нескольких километров друг от друга. В каждом районе устанавливалась «связка» из трёх-четырёх датчиков. Сейсмические датчики сбрасывались с высоты от 60 до 150 м, акустические – с 600 – 1500 м. Естественно, работа ОР-2Е, да и сами самолёты, держались в строгой секретности.

Срок службы датчиков ограничивался ёмкостью аккумуляторов, так что по мере выхода ранее поставленных датчиков из строя приходилось разбрасывать новые. Усиление ПВО «тропы» сделало полёты тихоходных неповоротливых ОР-2Е небезопасными. 27 февраля 1967 г «Нептун» капитан-лейтенанта Пола Миллиуса был сбит над Лаосом огнём 37-мм зениток. Почти все члены экипажа спаслись на парашютах и были вывезены спасательным вертолётом НН-3 из состава 37th ARRS, однако командир экипажа Миллиус пропал без вести. Имеются свидетельства, что он покинул горящий самолёт, но его дальнейшая судьба так и осталась неизвестной.

Помимо флотской эскадрильи VO-67, постановкой полей датчиков занималось 1 -е армейское подразделение радиоразведки (1th RRC), носившее наименование «Крэйзи кэтс» (Crazy cats). Базировалось оно в Камрани с июля 1967 г. до апреля 1972 г. В его состав входили пять переоборудованных Р-2Е (P2V- 7Е), которые иногда называют АР-2Е (литера «А» означает их принадлежность к армейской авиации). На самом деле эти самолёты обозначались ЕР-2Е или RP-2E. Кроме них, как и в VAH-21, имелся и обычный «Нептун» для вспомогательных целей. 1th RRC входила в состав 224-го батальона радиоразведки (224th Radio Research Batalion), который в свою очередь подчинялся командованию 509-й группы радиоразведки (509th Radio Research Group). Кроме того, в состав 224th RRB входили 146th RRC (авиабаза Кан Тхо) и 138th RRC (Пху Бай). Первое действовало с авиабазы Кан Тхо на самолётах RU-8D «Твин Бонанза», а второе – из Пху Бая на RU-21 «Кинг Эйрах». Задачей этих авиачастей было ведение электронной разведки в воздушном пространстве Южного Вьетнама и особенно в районе «тропы». Начатая 15 февраля 1967 г. «посевная» продолжалась до 1 июля 1968 г., пока не была свёрнута из-за усилившейся ПВО вьетконговских коммуникаций.

Постепенно начал приносить свои плоды объявленный ранее конкурс на создание специализированного противопартизанского штурмовика. Выбор именно этой машины на роль противопартизанского самолёта был отнюдь не случаен, так как даже в базовом (тренировочном) варианте он имел достаточно высокий уровень пассивной защиты, основой которого являлись протестированные поропластовой губкой топливные баки, что предохраняло их от загорания и взрыва при попадании пуль и снарядов. Воздухозаборники двигателей Т-37 защищались от попадания различного мусора лёгкими, убирающимися в полете сетками, весьма рациональной была и компоновка почти автомобильной кабины. К тому же двухдвигательная силовая установка обеспечивала достаточно высокий уровень надёжности машины при боевых повреждения, что давало пилоту вполне реальные шансы на возвращение. И, надо сказать, что эти ожидания разработчиков в немалой степени подтвердились.

Вопреки предположениям, из «стрекозы» (Dragonfly) получился вполне приличный противопартизанский самолёт, обладавший как значительным арсеналом средств поражения, так и великолепными лётными данными, позволявшими быстро разворачиваться под огнём на пятачке, не теряя при этом цель.

В августе 1967 г. 25 новых А-37А, созданных на базе учебно-тренировочных Т-37, перебросили в Бьен Хоа, где они вошли в состав 604-й специальной эскадрильи (604th ACS). В течение четырёх месяцев А-37 совершили более 5000 боевых вылетов. Их основными задачами были поддержка с воздуха наземных войск, сопровождение вертолётов, патрулирование в воздухе, разведывательно-ударные вылеты (вооружённая разведка), корректировка артогня и ночное патрулирование. При этом потери А-37 составили всего один самолёт, сбитый зенитным огнём, и ещё две машины, разбившиеся при посадке. В результате показатель относительного уровня потерь составил всего лишь 0,06%, став одним из самых низких в боевой авиации. Правда, 24 машины в разной степени пострадали от огня с земли, но все они были отремонтированы.

В целом, программа «Комбат Дрэгон» (Combat Dragon) была признана успешной, но лётчики отмечали определённые недостатки самолёта: так, при полной боевой нагрузке (2500 кг) самолёт имел довольно тяжёлое управление и малые угловые скорости крена. Правда, нельзя забывать, что указанная величина равнялась собственной массе пустого самолёта)!), что также является определённым рекордом в авиастроении. Но за всё надо платить и, по мнению боевых лётчиков, дальность и время полёта А-37А были маловаты, недостаточным был признан и ход органов управления, но в целом впечатление было весьма благоприятным и ВВС заказали новую модель А- 37В, которая должна была быть лишена всех перечисленных недостатков.

Примерно в это же время была закрыта программа по созданию АСН-47, являвшаяся отголоском конкурса на создание ударного вертолёта, объявленного тремя годами раньше. Тогда фирма «Боинг» предложила ударную версию своего мощного транспортного «Чинука». Вертолёт был оснащён накладными бронеплитами и вооружён 40-мм гранатомётом в носовой части, двумя 20-мм пушками М24А и двумя блоками НУРСов с 19 ракетами каждый. В окнах грузовой кабины и на грузовой рампе устанавливались пять 12,7-мм пулемётов. Экипаж этого «крейсера» состоял из восьми человек.

Помимо «Боинга», в конкурсе приняла участие фирма «Кэмэн» (Kaman), предложившая свой UH-2 «Томахоук» (Tomahawk) на базе противолодочного SH-2 «Сиспрайта» (Seasprite). В носовой части была размещена турельная установка, на которой (по выбору) могли быть установлены четыре пулемета М6 калибра 7,62 мм с боезапасом 8000 патронов, гранатомет М-5 калибром 40 мм с боезапасом 150 гранат, одноствольная пушка М-39 калибром 20 мм или трехствольная 20- мм пушка М-61 с боезапасом в 300 снарядов. На пилонах по бокам фюзеляжа устанавливались два контейнера по 19 НАР калибром 70 мм или шесть ПТУРов.

Оба проекта имели много недостатков: громоздкие чемоданоподобный СН-47 и цалубный UH-2 не могли всерьёз претендовать на роль основного армейского вертолёта- штурмовика. Поэтому победителем конкурса стал АН-56 «Чаенн» (Chayenne), разработанный фирмой «Локхид» (Lockheed). В серию пошёл его усовершенствованный двухдвигательный вариант UH-2C, в который переоборудовали все выпущенные ранее UH-2A/B. Эти машины использовались в Юго-Восточной Азии для спасательных операций и вооружались тремя пулемётами калибра 7,62 мм. Они также имели электронное оборудование для полетов в сложных метеорологических условиях и броневую защиту для экипажа. Позже был выпущен специализированный поисково-спасательный НН-2С( вооружённый пулемётом «Миниган» в турельной установке. Фирма «Сикорский», слишком поздно предложившая аналогичную переделку своего S-61, оказалась в аутсайдерах.

Несмотря на откровенную ущербность разработки боевой модификации «Чинука», АСН-47 всё же заинтересовал армейцев. Для испытаний в боевой обстановке в Юго- Восточную Азию прибыли три из четырёх построенных АСН-47. Это были «Easy money» (борт №64-13149), «Stump jumper» (№64- 13151) и «Birth control» (№64-131154), направленные в 53-е авиаподразделение(53th Aviation Detachment). Программа испытаний была рассчитана на шесть месяцев. В течение первых трёх вертолёты должны были базироваться в Вунг Тау, а остальных – в Ан Кхе. Как ни странно, но в целом АСН-47 показали себя надёжными и эффективными машинами, успешно выполнявшими все поставленные задачи.

Однако окончательный выбор был уже сделан ещё до получения результатов этих испытаний. К тому же некоторые специалисты не без основания утверждали, что испытания этих монстров проводились в районах с относительно слабой ПВО вьетконговцев, где наиболее мощным средством были крупнокалиберные зенитные пулемёты, да и их количество было довольно незначительным. В более жёстких условиях эскадрильи, оснащённые этими машинами понесли бы весьма тяжёлые потери. Не согласиться (хотя бы и молча) с этой критикой было невозможно, и о достигнутом успехе в Пентагоне предпочли забыть.

Очевидность этого факта была продемонстрирована 22 февраля 1967 г., когда во время попытки деблокировать Хюэ под сосредоточенный зенитный огонь попал экипаж «Birth control». На вертолёте, летящем на весьма приличной высоте, были выведены из строя двигатели, но пилотам посадить машину в режиме авторотации на рисовом поле в 600 м северо-западнее линии обороны, охватывающей город по периметру. Под ожесточённым огнём его собрат по имени «Easy money» приземлился между подбитым вертолётом и приближавшимися вражескими солдатами, и прикрывал его огнём. Когда члены экипажа «Birth control» поднялись на борт, вертолёт доставил их в Форт Эванс. Было принято решение вывезти «Birth control» при помощи тяжёлого вертолёта-крана СН-54. однако к моменту его прибытия в район спасательной операции выяснилось, что вьетконговцы, не сумев захватить повреждённую машину, обороняемую морскими пехотинцами, попросту уничтожили её миномётным огнём.

Ещё до этого выяснилось, что гигантам требуется гораздо больше места на авиабазах чем, например, тем же «Хьюи». 5 августа 1966 г. на авиабазе Вунг Тау «Stump jumper» на земле столкнулся с транспортным СН-47 и был полностью разрушен. Для восполнения потерь в Юго-Восточную Азию направили первый экземпляр А/АСН-47 (сер. №64-13145), получивший имя «Colt of life». К моменту его прибытия 53-е авиаподразделение переименовали в 1-е авиаподразделение снабжения (1th Aviation Detachment Provisional), подчинив 1-й бронекавалерийской дивизии. Правда жизнь «новичка» на войне оказалась довольно короткой.

5 мая 1967 г в районе Бонг Сон был потерян А/АСН-47 «Colt of life». Во время обстрела наземной цели по неизвестной причине сломалось кремление одной из 20-мм пушек. Продолжавшее стрелять орудие развернулось стволом вверх, и снаряды мгновенно снесли лопасти переднего ротора. Неуправляемый гигант рухнул на землю, похоронив под обломками всех восьмерых членов экипажа. Тем не менее, после такого афронта уцелевшие машины до конца года продолжали выполнять различные задания.

Армейское командование справедливо рассудило, что от АСН-47 толку будет немного, и программа была свёрнута. «Easy money» отогнали в Вунг Тау, где до конца войны он служил наземным тренажёром для техников (в настоящее время эта машина восстановлена и находится в музее). Впрочем, к тому времени в бой вступили новые ударные вертолёты AH-1G «Хью Кобра» (Huey Cobra), так что о печальной участи АСН-47 никто не жалел.

Продолжалась реализация и программы «Ганшип»II. Летом 1967 г. на испытания вышел первый «Супер Спуки» – АС-130. Самолёт был вооружён четырьмя «Миниганами» в контейнерах MXU-470 и четырьмя пушками М61. В состав бортового оборудования входили система ночного видения, бортовой компьютер управления огнём, РЛС бокового обзора и прожектор. В общем, самолёт удовлетворял всем предъявленным к нему требованиям. Проблемой являлись лишь постоянные отказы сложной аппаратуры. Поэтому к войсковым испытаниям в боевой обстановке самолёт был готов только к сентябрю 1967 г. 20 сентября его перегнали в На Транг, а 27-го числа состоялся первый боевой вылет, но лишь в ночь на 9 января новейший АС-130 проявил себя в полной мере. Тогда в ходе вылета на «свободную охоту» он обнаружил и уничтожил колонну из шести грузовиков. Воодушевлённое успехом командование ВВС заказало сразу семь «супер-привидений».

Параллельно с испытаниями АС-130А велась отработка бортового оборудования на двух специально оборудованных С-123 – NC- 123К, также называемые АС-123К. Самолёты получили новую, удлинённую на 147 см носовую часть, в которой размещалась новая РЛС, устанавливавшаяся также на истребителе F- 104. Под обтекателем располагалась сферическая турель с окнами инфракрасной и телевизионной обзорной систем и лазерного целеуказателя. Кроме того, на AC/NC-123K установили допплеровскую навигационную РЛС и компьютер управления вооружением.

В отличие от других «ганшипов», AC/NC- 123К не имел стрелкового вооружения. Внутри фюзеляжа располагались два бомбовых контейнера. Контейнеры состояли из 12 ячеек, в каждой из которых размещались по три кассетных бомбы. Сброс бомб производился через 12 желобов, причём отверстия в полу грузового отсека были прорезаны под ячейками контейнеров. Желоба закрывались створками на нижней поверхности фюзеляжа. Команда на сброс подавалась с панели управления в передней части грузового отсека. В случае необходимости был предусмотрен аварийный сброс бомб вручную. Большой вес бомбовой нагрузки привёл к тому, что один из контейнеров демонтировали, оставив один в центре грузового отсека.

В августе 1967 г. первый AC/NC-123K прибыл на авиабазу Эглин для испытаний. В феврале 1968 г к нему присоединился второй такой же самолёт, но доукомплектованный системой AN/ASD-5 «Блэк кроу» (Black crow).

Успех «ганшипов» в ВВС привёл к тому, что этой концепцией заинтересовалось командование флота. «Тропа Хо Ши Мина», как уже говорилось ранее, не была единственным путём доставки в Южный Вьетнам вооружения и подкреплений партизанам. Немало хлопот американцам причиняла река Меконг, которая, прежде чем пересечь Южный Вьетнам, протекала по территории Камбоджи. Если днём можно было хотя бы в малой степени контролировать судоходство по ней силами речной флотилии, получившей громкое название «Оперативное соединение» (Task Force) и эскадрильи VAL-10 «Блэк пони» (Black Pony), то ночью полноправными хозяевами водной артерии становились вьетнамские партизаны.

К тому времени отлично проявили себя АС- 47, и командование флота последовало примеру ВВС, решив получить свой собственный «ганшип». Наиболее подходящей кандидатурой был признан опять же базовый патрульно-противолодочный самолёт Р-2Н «Нептун». Он оснащался двумя поршневыми и двумя вспомогательными реактивными двигателями, обладал высокой грузоподъёмностью и мог находиться в воздухе длительное время. К тому же, после появления более совершенных «Орионов», «боги морей» остались практически без работы, и их с трудом распихивали разным «банановым республикам», чьи правители поклонялись доллару и звёздно-полосатому флагу. Однако самолётов с приличным запасом ресурса оставалось ещё в избытке, чего нельзя было сказать о необходимых местах хранения авиатехники.

В 1967 г. для проверки пригодности «Нептуна» к новой роли четыре противолодочных SP- 2Н были оснащены пулемётами «Миниган», установленными в бомбоотсеках под разными углами. Об их боевом применении ничего не сообщалось, известно только то, что все они имели различную окраску: один самолёт был полностью чёрным, второй – зелёным, а остальные два – светло-серыми.

Настоящими «ганшипами» стали четыре SP-2H, модернизированных по программе TRIM (Trails and Road Interdiction, Multisensor). Вместо штанги магнитометра в хвостовой части смонтировали спаренную установку 20- мм пушек, которые наводились стрелком с помощью системы ночного видения вместо стандартного зеркального прицела. Взамен аппаратуры для обнаружения подводных лодок была установлена поисковая РЛС AN/APQ-92. В носовой части появился большой обтекатель инфракрасной и телевизионной систем обзора. Позади крыла по обеим сторонам фюзеляжа размещались антенны РЛС бокового обзора в обтекателях, схожих с теми, что применялись на «Мохауках». Кроме того, в состав бортового оборудования входили датчик движущихся целей, а также интегрированная цифровая система навигации и атаки ДИАНА (DIANE) и аппаратура «Блэк кроу» (Black crow»), засекавшая импульсы системы зажигания грузовиков. Позже примерно такое же оборудование установили на модифицированные штурмовики А-6С. С целью снижения заметности самолётов были приняты меры по уменьшению шумности двигателей и установлены пламегасители на выхлопные патрубки.

Наступательное вооружение очередного «ночного охотника» состояло из двух пулемётных контейнеров SUU-11 А/1 А, двух 500-фунтовых бомб Мк.82 и пары напалмовых контейнеров Мк.77, размещаемых на подкрыльевых пилонах. Позже самолёты дооснастили 40-мм гранатомётом ХМ-149 в переднем бомбоотсеке. О спаренной 20-мм пушке в хвостовой части уже упоминалось.

«Супер-привидение» АС-130А на авиабазе На Транг перед началом войсковых испытаний.

Конец сентября 1967 г.

Тем временем командование ВВС во Вьетнаме требовало как можно больше «ганшипов». Было решено построить промежуточную модель, которая заполнила бы вакуум между АС-47 и АС-130. В качестве основы выбрали транспортный самолёт С-119 «Флайнг бокскар» (Flying Boxcar). Как и С-47, эта машина не была новинкой – большая часть их уже была благополучно списана, а некоторое количество – передано в резерв.ю С-119 имел более мощные двигатели, чем С-47, но большие размеры и вес самолёта сводили преимущество на нет. Поэтому было принято решение часть машин переоборудовать в «ганшипы» в том виде, в каком они поступали из резерва, а другую часть оснастить двумя дополнительными реактивными двигателями на пилонах под крылом. К этому времени подобная методика повышения скоростных характеристик уже была отработана на заправщиках КВ-50 и КС-97.

Заручившись согласием командования, секретарь ВВС Гарольд Браун в июне 1967 г. высказал предложение для замены АС-47 принять на вооружение АС-119G с двумя поршневыми двигателями. В феврале 1968 г. было решено заказать по 16 АС-119G и АС-119К с дополнительными реактивными двигателями для укомплектования двух эскадрилий. Ещё по 10 Самолётов каждого типа предназначались для восполнения боевых потерь. Поступление на вооружение модели «К» должно было произойти не раньше чем через год после модели «G», но командование 7-х ВВС из своей штаб-квартиры в Сайгоне требовало «ганшипы» и хотело получить их немедленно!

AC-119G по составу вооружения представлял собой довооружённый АС-47. Арсенал самолёта состоял из четырёх шестиствольных «Миниганов» в таких же модулях SUU-11А/1А, что устанавливались на АС-47, которые позже заменили на MXU-470, спроектированные специально для «ганшипов». В отличие от АС-47, AC-119G имел более совершенное БРЭО: систему ночного видения и 20-киловаттный ксеноновый прожектор AVQ-8, компьютер управления огнём «Дженерал прецижион» (General Presicion) и систему госопознавания «свой-чужой». Недостатком системы ночного видения было то, что трассирующие пули давали столько света, что ослепляли её. В задней правой двери разместился контейнер LAU-74A, из которого производился сброс осветительных ракет. Кабина экипажа была защищена керамической бронёй, а для защиты от зенитных орудий с радиолокационным наведением были установлены комплекты аппаратуры РЭБ APR-25 и -26. Так что, несмотря на небольшое превосходство в огневой мощи, АС-119 в отличие от АС-47 был более боеспособной машиной. Самолёты на модернизацию отобрали из состава 434-го пехотного авиакрыла (434th Troop Carrier Wing), базировавшегося в Индиане. Экипажи комплектовали как в приказном порядке, так и на добровольной основе. Причём во втором случае среди них оказалось много вторых пилотов с бомбардировщиков В-52. Видимо, они рассуждали следующим образом: лучше быть командиром экипажа на старом «сундуке», чем оставаться на вторых ролях.

Пока теоретики и практики из штаба ВВС усердно развивали концепцию «ганшип», дела в Юго-Восточной Азии шли всё хуже и хуже. Анализируя данные разведки, командование армии Северного Вьетнама выбрало своей очередной целью американскую военную базу Кхе Сань в провинции КуангТри, находившуюся в 10 милях от лаосской границы и в 15 милях от так называемой демилитаризованной зоны, о существовании которой к этому времени помнили лишь в Женеве и в ООН. Укреплённый пункт находился на плато размером примерно в одну милю в длину и полмили в ширину и был окружён холмами, достигавшими в высоту 1 км. Американская пресса представляла Кхе Сань как неприступную крепость, которая устоит перед любым натиском. Вьетнамцы также читали американские газеты, и, видимо, это и повлияло на выбор цели. Командующим операцией по овладению американской твердыни был назначен генерал Во Нгуен Гиап, командовавший операцией по захвату Дьен Бьен Фу 2* .

Первой пробой сил стало нападение на лагерь спецназа Дук Пхо. В ходе боёв был потерян транспортный С-7, кадры гибели которого обошли все авиационные издания. 3 августа 1967 г. он попал под огонь американской артиллерии и, после прямого попадания 152-мм снаряда, разломился пополам и упал на землю, похоронив под обломками трёх членов экипажа.

В конце 1967 г американцы принялись укреплять свой лагерь в Кхе Сани. Если первоначально там базировались три батальона 26-го полка корпуса морской пехоты, то уже в начале 1968 г. к ним присоединились батальон морской пехоты из состава 9-го полка и 27-й полк южновьетнамских рейнджеров. В короткие сроки более чем вдвое была удлинена взлётная полоса, собранная из алюминиевых пластин. Вертолётами-кранами СН-54 было переброшено большое количество артиллерии, в том числе дивизион крупнокалиберных орудий, насчитывающий четыре четырёхорудийных батареи 175-мм пушек, предоставленных армией, 6000 американских и южновьетнамских военнослужащих северовьетнамцы противопоставили 23.000 солдат 304-й и 325-й дивизий армии Северного Вьетнама, которые также имели значительное количество средств усиления в виде крупнокалиберных пулемётов, 82- и 120-мм миномётов, а также 122- и 152- мм пушек и гаубиц. О зенитной артиллерии и говорить не приходилось.

2* Дьен Бьен Фу представляла собой один из самых крупных укреплённых пунктов во Вьетнаме во времена французской колонизации и точно также провозглашалась западной прессой как неприступная крепость. Об участии французской авиации в её неудачной обороне можно прочитать в статье Г.Брылевского и М.Райдера «Небо Кохинхины» (см. ИА №4/2000).

AC-119G стал промежуточным вариантом «ганшипа» до появления в достаточном количестве наиболее совершенныхАС-130.

Один из секторов обороны американской базы Кхе Сань незадолго до наступления вьетконговцев (слева), а так стал выглядеть аэродром американской ¦ базы после того, как на ней стали рваться снаряды и мины партизан.

Активность противника не ускользнула от внимания американцев. В рамках операции «Арк Лайт» (Arc Light) часть В-52 перенацелили на КуангТри. Они наносили удары по целям на расстоянии 3 км от переднего края своих сухопутных войск, что позволяло обеспечить их безопасность. Однако 12 ноября 1967 г. во время рейда на Кон Тьен из-за какой-то аппаратурной неполадки В-52 сбросил бомбы на меньшем расстоянии от периметра базы. К удивлению наземных войск, произошла серия вторичных взрывов. Разведывательная бригада обнаружила, что партизаны сосредоточили свои основные силы и склады в трёхкилометровой полосе, обезопасив себя от разрушительных бомбардировок. После этого В-52 стали бомбить на расстоянии 1 км от переднего края.

Одновременно американские войска с помощью южновьетнамцев, австралийцев и южнокорейцев предприняли ряд операций, которые позволили нанести ощутимые поражения вьетконговцам. В частности, в рамках операции «Джанстион Сити» (Junction City) была осуществлена первая в истории войны выброска американского парашютного десанта. В результате был захвачен стратегически важный район с многочисленными коммуникациями и базами снабжения партизан. Те были вынуждены просить о помощи руководство Северного Вьетнама. Ответа пришлось ждать недолго.

21 января 1968 г. Кхе Сань подверглась ожесточённому обстрелу со всех окружающих высот. Одна из выпущенных мин угодила прямо в склад вооружения. Сдетонировавшие 1500 тонн взрывчатки причинили серьёзный урон укреплениям и лишили защитников Кхе Сани 98% вооружения, для многих образцов которого попросту не осталось боеприпасов!! Это сразу же поставило морскую пехоту и рейнджеров в тяжелейшее положение, так как противник получил значительное огневое превосходство.

Как только в штабе генерала Вестморленда узнали о нападении на Кхе Сань, сразу же началась подготовка к операции «Ниагара» (Niagara). К поддержке осаждённых морских пехотинцев привлекли 7-е ВВС, которыми командовал генерал Уильям Момьер, а также авиацию Корпуса Морской Пехоты Тихоокеанского флота под командованием адмирала Гранта Шарпа.

Первым шагом новообразованного штаба стала установка полей сейсмических датчиков в окрестностях Кхе Сани. На сей раз их разбрасывали F-4: осаждающие создали мощную группировку ПВО вокруг базы, и полёты ОР-2Е были бы равноценны самоубийству. Для сбора данных и их обработки был выделен ЕС-121, базировавшийся в Накхон Фаном и два летающих командных пункта С-130Е.

Уже 22 января В-52 начали бомбёжку периметра Кхе Сани. 23 января к ним присоединились самолёты Корпуса Морской Пехоты, флота и ВВС. Уже в течение первой недели американская авиация выполнила 3200 боевых вылетов, из них более 200 приходилось на долю «Стратосферные крепостей», для выведения которых на цель использовались две радарных станции «Скайспот» (Skyspot).

30 января 1968 г. началось «новогоднее» наступление северовьетнамской армии и сил Вьетконга. Десятки тысяч партизан, под видом мирных жителей проникших в города, одновременно нанесли удар. Была захвачена древняя столица провинции Вьетнама – город Хюэ, а в Сайгоне нападавшие даже захватили первые несколько этажей американского посольства! Как позже предполагали многие, осада Кхе Сани была лишь ширмой, скрывавшей истинные намерения «северян». Однако северовьетнамскому генералу Гиапу она стоила 15.000 солдат. Американцы потеряли убитыми 500 человек, из них 205 морских пехотинцев.

В-52 наносят удар по позициям вьетконговцев в районе Кхе Сани, а так выглядели позиции партизан сверху для экипажей тактических ударных самолётов (ниже).

Для доставки грузов в осаждённую Кхе Сань была привлечена 834-я авиадивизия. Её С-123 и С-130, несмотря на плотный зенитный огонь, приземлялись в Кхе Сани с вооружением, продовольствием и медикаментами на борту. В течение первых восьми дней осады они перевозили по 250 тонн грузов ежедневно и эвакуировали раненых. Широко использовались и вертолёты СН-46 морпехов.

Экипажам транспортных самолётов приходилось весьма несладко. Если С-123 мог безо всяких проблем маневрировать на земле, то С- 130 катились до конца полосы, разворачивались и только потом подъезжали к месту разгрузки, – и всё под прицельным огнём десятков орудий и миномётов. При этом на первый план выходила слаженность работы экипажей и наземного персонала.

Примером работы «воздушных извозчиков» могут служить злоключения экипажа С-130Е из состава 354-й тактической транспортной эскадрильи (354th TAS) 5 февраля. Во время разгрузки прямым попаданием был подожжён деревянный ящик с боеприпасами в грузовом отсеке. Пламя быстро перекинулось на остальной груз. Подполковник Говард Доллман не растерялся и, запустив двигатели, отогнал самолёт на противоположный конец полосы, где экипаж с помощью пожарной машины приступил к тушению пожара. К счастью, огонь удалось погасить, и боеприпасы были благополучно выгружены. Но тут осколком снаряда была пробита одна из шин основного шасси. Пока меняли пневматик, к Доллману подошел капрал инженерных войск и попросил его доставить в Дананг для ремонта его бульдозер. Доллман не видел причин отказать, и бульдозер был погружен после чего С-130 выкатился на взлётную полосу. Неожиданно близкий разрыв снаряда заглушил один из двигателей. Бульдозер и огорчённого капрала выгрузили, а Доллман стал готовить самолёт к взлёту, дав полный газ оставшимся трём моторам. Впрочем, на разбеге четвёртый двигатель неожиданно самопроизвольно запустился, и С-130 благополучно вернулся на базу,

12 февраля С-130 отстранили от рейсов в Кхе Сань, переложив их обязанности на С-123 и С-7. Ктому времени был потерян только один «Геркулес»: это был морпеховский танкер КС- 130( КС-130 привлекались для перевозки топлива в осаждённый лагерь. Потерянный КС- 130 был подожжён прямым попаданием снаряда во время захода на посадку, выкатился за пределы полосы и взорвался. В огромном погребальном костре погибли все шесть членов экипажа. Потери С-123 составили три машины, причём на борту одного из них полегло 29 человек.

С 15 февраля была применена новая тактика( названная «Багл ноут» (Bugle note). Территория по периметру Кхе Сани была разделена на участки площадью около 2 км² . Каждый квадрат закреплялся за отдельными звеньями В- 52. «Крепости» прилетали каждые два – три часа соединениями по два звена, делая до 35 вылетов за день.

Постоянные массированные бомбардировки позволили деблокировать Кхе Сань и 8 апреля в лагерь благополучно прошла Первая колонна грузовиков. Впрочем, подошедшее с севера подкрепление позволило также и вьетконговцам восстановить свои позиции, в результате чего на некоторых участках они смогли вплотную приблизиться к периметру базы.

Необходимость увеличить объём перевозок заставила американское командование вновь использовать С-130. Однако на сей раз грузы сбрасывались с парашютами. Метод оказался эффективен: из 600 выброшенных контейнеров только три были потеряны. Усиление ПВО заставило изменить тактику: теперь для сброса грузов на малой высоте применялись вытяжные парашюты.

Впрочем, соотношение сил было слишком неравным. Вынужденные сражаться одновременно на нескольких фронтах, американцы не могли успешно оборонять Кхе Сань и, 30 июня база была оставлена. Всё, что не могло быть эвакуировано, уничтожили. Напоследок по Кхе Сани отработали В-52. Во время осады неплохо зарекомендовали себя и пилоты из состава 2-й австралийской эскадрильи: на своих «Канберрах» они выполнили немало рискованных вылетов на бомбометание с бреющего полёта в дневное время.

Кхе Сань была не единственной болезненной потерей американцев в Юго-Восточной Азии в рассматриваемый период. В мае 1968 г. атаке подвергся укреплённый пункт Кхам Дук. Он использовался как тренировочный лагерь для южновьетнамских войск и база для патрулей. Разведка установила, что по направлению к Кхам Дук стекаются многочисленные отряды вьетконговцев. 10 мая в лагерь спешно перебросили подразделения 196-й пехотной дивизии, артиллерию и строительную технику. Но уже на следующий день партизаны захватили близлежащий лагерь Нгок Тавак, а утром 12 мая началась одновременная атака на все семь передовых постов Кхам Дук. Причём часть вьетнамцев, задействованных для строительных работ, перешла на сторону нападающих. Вьетконговцы, неожиданно для американцев, создавшие подавляющее превосходство в численности личного состава и артиллерии, заставили последних принять решение об эвакуации лагеря.

Кхе Сань конечно удержать удалось. Но какой ценой?! Потери матчасти в вертолётных эскадрильях были настолько высоки, что новые машины не успевали перебрасывать на ТВД.

Спустя несколько часов прилетели два армейских вертолёта СН-47. Во время захода на посадку один из них был сбит и упал прямо на взлётную полосу( Второй «Чинук» поспешил убраться из опасной зоны( Появившимся вскоре штурмовикам А-1Е тоже пришлось не сладко под сосредоточенным зенитным огнём, однако сбита была только одна машина, пилота которой подобрал экипаж вертолёта UH-1.

Командование приняло решение вызвать для эвакуации транспортные самолёты( Однако догоравшие на взлётной полосе обломки СН-47 не позволяли сесть ни С-123, ни, тем более, С-130. Была сделана попытка столкнуть их бульдозером, однако его водитель был убит вражеским огнём, а бульдозер спокойно пересёк полосу и свалился в канаву. Тем не менее, к полудню удалось очистить ВПП и начать взлётно-посадочные операции.

Первым приземлился С-130А подполковника Деррила Коула из 35-й тактической транспортной эскадрильи (35th TAS). Коул привёз в лагерь партию вооружения, не зная об объявленной эвакуации. Прежде чем экипаж успел разгрузить самолёт, его заполнили перепуганные вьетнамские крестьяне. К несчастью, одна из пуль пробила колесо основной стойки шасси. Самолёт откатили в дальний конец полосы, и экипаж с помощью добровольцев из гарнизона под шквальным огнём принялся срезать остатки шины с диска. Позже, когда самолёт приземлился в Кам Ранг Бей, в нём насчитали 85 пробоин. После Коула на ВПП посадил свой С-123 майор Рей Шелтон, принявший на борт 44 военных строителя и 21 вьетнамца. Ещё 40 человек были эвакуированы вертолётами, пилоты которых осмелились приземлиться в лагере под прицельным огнём неприятеля.

Следующие три часа ознаменовались массироваными авиаударами по позициям осаждающих. Это позволило несколько разрядить обстановку. С-123 и С-130 кружили в воздухе в ожидании распоряжений. В любой момент были готовы приступить к эвакуации также армейские СН-47 и морпеховские СН-46. В 15:00 был отдан приказ о полной эвакуации лагеря. Первым приземлился С-1 ЗОВ майора Бернарда Бачера. Самолёт был обстрелян во время захода на посадку, но, тем не менее, пилот посадил машину и взял на борт 200 вьетнамских крестьян. Хотя осаждающие не могли не видеть, что на борту американского «грузовика» находятся их соотечественники, на взлетающем С-130 сосредоточился весь огонь с земли. Самолёт рухнул в джунгли и взорвался. Уцелеть не удалось никому.

В тот момент, когда взорвался С-130 Бачера, на посадку заходил С-130Е подполковника Уильяма Бойда-младшего. Надо сказать, что гибель Бачера произвела на экипаж тягостное впечатление) но осаждённые солдаты в лагере ждали помощи. Когда самолёт уже практически коснулся земли, снаряд взорвался совсем рядом и С-130 ушёл на второй круг, после чего Бойд всё же посадил самолёт. Приняв на борт столько людей, сколько поместилось в грузовой кабине, экипаж вырулил на взлёт. В отличие от Бачера, взлетавшего с северо-западного конца полосы, Бойд принял решение взлетать в направлении на юго-восток. Видимо именно это и спасло С-130: на этом направлении плотность огня была ниже. После посадки в Чу Лай спасённые американцы написали на борту самолёта The Lucky Duck (Счастливая утка), и это стало именем самолёта до конца его службы.

Следующим садился С-130А подполковника Джона Делмора из 21-й тактической транспортной эскадрильи (21th TAS). Уже над самой землёй самолёт получил многочисленные пробоины, пули разбили остекление кабины пилотов. Внезапно тяга всех двигателей упала практически до нуля. Делмор перевёл все винты на повышенный шаг, что позволило избежать катастрофы. Съехав с полосы, чтобы не блокировать её, Делмор отдал приказ покинуть самолёт, и экипаж укрылся в близлежащей канаве.

Практически сразу же посадил свой С- 130А подполковник Франклин Монтгомери из 41-й траспортной эскадрильи (41th TAS). Ему удалось благополучно принять на борт около 200 человек и взлететь. Следом за ним сели ещё два С-130, вывезшие 130 и 90 человек соответственно. Прибывшие штурмовики атаковали позиции зенитной артиллерии, и, видимо, нанесли вражеским расчетам тяжёлые потери, так как огонь с земли ослабел и это позволило привлечь к эвакуации вертолёты. Последним приземлился С-130 майора Джеймса Уэллса, который эвакуировал оставшихся защитников Кхам Дука(

Тем не менее оставалось подозрение, что в лагере оставались люди. Несмотря на протест руководителя операции майора Джека Галлахера (во время Второй мировой войны он был пилотом В-17), С-130 майора Джея Ван Клифа приземлился в Кхам Дук. Три члена экипажа высадились и отправились на поиск оставшихся, а самолёт взлетел, чтобы не подставляться под огонь партизан. Как только С-130 оторвался от земли, Ван Клиф услышал по радио, что лагерь пуст и можно бомбить оружейный склад. Ван Клиф тут же вышел на связь и заявил, что в лагере находятся по крайней мере три человека.

Поскольку С-130 из-за больших размеров представлял хорошую мишень, для вывоза американских военных задействовали С- 123. Когда С-123 подполковника Альфреда Джинотта сел, никто к самолёту не подбежал, так что Джинотт вновь взлетел. Совершенно случайно бортинженер увидел трёх человек, прятавшихся в канаве. Джинотт уже не имел достаточно топлива,так что для проведения спасательной операции был выбран С-123 подполковника Джо Джексона и майора Джесси Кемпбела.

Перед Джексоном стояла непростая задача. Чтобы избежать обстрела с земли, он должен был на высоте верхушек деревьев вывести самолёт прямо к краю полосы. Исключалось и включение реверса: при этом автоматически останавливались вспомогательные реактивные двигатели, столь нужные на взлёте, а их запуск требовал слишком много времени. Как только С-123 коснулся земли, экипаж опустил рампу и помог подбежавшим авиаторам влезть в самолёт, после чего С-123 взлетел. За проявленный героизм все члены экипажа получили Серебрянные звезды, а Джексон стал единственым пилотом транспортной авиации, награждённым Медалью Пчёта Конгресса США.

23 августа вьетнамцы осадили укреплённый лагерь Дук Лап поблизости от камбоджийской границы. Как и в предыдущих случаях, около 40.000 нападавших осадили периметр и приступили к планомерному обстрелу лагеря. Довольно быстро им удалось взять под контроль взлётную полосу, после чего снабжение стало возможно только методом сброса грузов с парашютами. В центре лагеря имелась ровная площадка длиной около 60 м, за характерную форму названная «стадион». Поскольку действовать с малых высот днём было равносильно самоубийству, для проведения операции выбрали ночь. Естественным выбором для миссии такого рода были армейские «Карибу». Зона выброса грузов должна была быть обозначена одним прожектором, а трасса захода – очередями трассирующих пуль.

25 августа сформированное из добровольцев соединение перегнало С-7 из Камрани в На Транг. Первым вылетел к Дук Лапу командир операции майор Хантер Хакни. Несмотря на многочисленные попадания, груз был сброшен точно в указанное место. Освободившись от груза, С-7 направлялись в Бан Me Тхот, где вновь загружались и вновь летели на задание. При этом немалой проблемой стали пробитые «самозатягивающиеся» топливные баки, которые упорно не желали самозатягиваться, из которых стремительно утекало горючее. В конце концов Дук Лап и некоторые другие укреплённые пункты удалось удержать. Однако в сравнении с понесенными поражениями эти успехи оказались крайне малы, и даже неискушённых в делах большой стратегии журналистов не удалось убедить в величии одержанных побед.