«„Нагаечка, нагаечка!“ — поет иной подчас…»

«Нагаечка, нагаечка!» — поет иной подчас,

И с присвистом, и с топотом в лихой несется пляс.

А что же вас так радует, любезные друзья?

По чьей спине гуляла так «нагаечка твоя»?

Над нами ведь прошлась она, родимая земля,

Недаром мы запомнили «восьмое февраля».

Коль будем мы раздумывать о том веселом дне,

Нагайка прогуляется еще раз по спине.

Над собственным позорищем мы шутим иногда.

Неужто мы, друзья мои, без всякого стыда?

Знать, песня не родилася, чтоб волю воспевать,

Коль кое-кто, как бешеный, пустился танцевать.

Неужто, как невольники, мы, упершись в бока,

Под плетками плантатора ударим трепака?

Иль мы хотим, отдав себя на божью благодать,

Такою «карманьолою» тиранов испугать?