26 Ibid., p. 252.

²⁷ R. L. Wannyn, UArt anden da m?tal au Bas-Congo, pp. 9—11.

²⁸ J. Vansina, Notes sur Vorigine du royaume de Congo, pp. 33—38.

²⁹ R. L. Wannyn, UArt anden du m?tal au Bas-Congo, pp. 9—10, 17.

³⁰ Ibid., p. 11.

³¹ J. Vansina, Notes sur Vorigine du royaume de Congo, p. 33.

и этнографического, и исторического плана, собранных им самим. Кое в чем он поправляет и положения, выдвинутые Кю-велье.

Как полагает Вансина, древним ядром, откуда ведут происхождение не только баконго, но и бакуба и многие другие родственные им народы, является район Среднего Конго, от оз. Леопольда II — низовьев р. Касаи на севере до Стенли-Пула — на юге. Бакуба, баянси и многие другие народы сохранили в своих легендах и в наши дни память об этом¹⁸⁶. В преданиях, собранных Ламаном и Андерсоном, есть указание на существование в районе Среднего Конго некого древнего государства Нгууну¹⁸⁷. Одним из аргументов в пользу того, что такое государство действительно некогда здесь было, служит языковое родство народов и племен, вышедших с территории этого государства. Их распространение идет от Лоанго, где живут бавили, на побережье океана, к районам, расположенным к северо-западу от Стенли-Пула, где живут балади¹⁸⁸. Расселяясь с территории древнего Нгууну, общие предки народов, ныне живущих к северу и к югу от низовьев р. Конго, достигли океана, где ими было создано небольшое государство Каконго, а затем завоевано другое небольшое государство — Лоанго, сложившееся, как и полагает Вансина, еще до прихода переселенцев из района Среднего Конго¹⁸⁹. Подтверждая предположение о приходе предков народов Нижнего Конго из королевства Нгууну, Вансина ссылается на одно место в работе Даппера: «Все черные, что живут на берегу океана, получили свои права, законы и привилегии от тех, кто пришел из Помбу»¹⁹⁰. Вансина, проводя ряд сопоставлений, приходит к выводу, что Памбу не что иное, как северный берег Стенли-Пула, часть древнего государства Нгууну ¹⁹¹.

Часть переселенцев обосновалась на небольшой р. Бунгу, к северу от р. Заира. Правитель этой области имел много сыновей, которые должны были править в порядке старшинства после его смерти. Один из них, по имени Мотину Бене, не надеясь унаследовать власть после своих многочисленных братьев, ушел с большой группой молодежи, присоединившейся к нему, на юг. Переправившись через Заир, он завоевал обширную провинцию Конго¹⁹². Предания о переселении предков баконго с севера, из-за р. Заира, записал в начале XVIII в. Бернарду да Галло. По его словам, во главе отряда смелых воинов встал Муттину а Лучени, поклявшийся своей матери Не Лучени (она была оскорблена перевозчиком у переправы через Заир), что она будет матерью короля. Завоевав земли к югу от великой реки, он выполнил это обещание¹⁹³.

Вансина полагает, что в этих краях еще задолго до описанного события уже сложились небольшие государства Мпангу и Мбатта ¹⁹⁴. Мы, со своей стороны, присоединяемся к этому мнению, и вот почему. Во-первых, оно находит подтверждение в наших источниках (см. ниже); во-вторых, как мы уже писали, оно оправдано и исторически: образованию крупного государства предшествует объединение небольших территориальных общностей.

По словам Лопиша, провинция Мбатта добровольно присоединилась к Конго: «Некогда это было древнее и могущественное королевство; но вследствие раздоров между знатью население, с общего согласия и без битвы, подчинилось королям Конго»¹⁹⁵.

Каково было первоначальное население земель, занятых ба-конго? Как мы уже писали, есть все основания полагать, что глухие районы тропического леса были заселены пигмеями, а прибрежные области, по всей вероятности, народом, близким а м бунду¹⁹⁶.

Наши источники не дают единого мнения даже относительно имени основателя государства. По мнению автора «Истории королевства Конго», имя его было Мотину Бене (Нтину Вене), а по сведениям Кавацци,— Лукени. Согласно версии, приводимой Пайву Маншу¹⁹⁷, вождь переселенцев и основатель королевства Конго имел два имени: Нтину и Ними. Как полагает Кю-велье, Нтину — термин, обозначающий правителя, короля. Собственное имя основателя — Вене¹⁹⁸. Ван Винг иначе интерпретирует дошедшее до нас в преданиях имя героя-основателя. Он считает, что родовое имя его — Киними а Лукени. Это название существует и поныне как наименование рода, очень распространенного в окрестностях Сан-Салвадора (Мбанза-Конго). В его состав, по мнению ван Винга, входят два элемента: Ними — название рода отца — Ними Нзинга (у Кавацци — Нзима) и Лукени, по-видимому, название рода матери — Лукени луа Нзан-за¹⁹⁹. В преданиях, записанных Бернарду да Галло в начале XVIII в., мать первого короля Конго носила имя Не Лучени²⁰⁰.

У многих народов в бассейне Конго существуют предания, согласно которым правители сложившихся у них государств ведут происхождение от ремесленников. Существуют такие предания и у баконго. Один документ «Анонимное сообщение о Конго» конца XVII — начала XVIII в. дает такие сведения: «Короли Конго происходят от очень искусного и мудрого ремесленника, который был призван разными племенами в качестве арбитра в их спорах и который вследствие этого сумел выдать замуж своих дочерей за соседних вождей» ²⁰¹.

Итак, по одним данным, Нтину Вене (Ними а Лукени) — смелый вождь отряда завоевателей, по другим — мудрый и трудолюбивый ремесленник, которому было подсудно окрестное население; он заложил основы своего господства, объединив под своей властью область Мпембакази ²⁰². Название это сохранилось и в последующие столетия за небольшой областью, ограниченной р. Конго и ее левыми притоками Луву и Луньонзо. Именно о ней писал в своей рукописи «Путешествие в Конго» Джиро-ламо да Монтесарчио в приведенном выше отрывке. Правители ее продолжали сохранять титул «Мать короля Конго» — «Нгв’анди а не Конго» в знак того, что эта область была первой, где Нтину Вене начал править²⁰³. Продолжая отсюда набеги, он объединил под своей властью большой район, протянувшийся по берегу Заира. Эти первые завоеванные земли получили название Нсунди.-Впоследствии Нсунди, став одной из провинций королевства Конго, сохранила привилегированное положение. Ее рассматривали как королевское владение по преимуществу. Во главе ее ставили того, кто должен был наследовать власть в королевстве²⁰⁴.

Предания, собранные К. Ламаном, также подтверждают, что провинция Нсунди была первоначальным ядром государства, созданного баконго на новых землях²⁰⁵.

По версии автора «Истории королевства Конго», владения Нтину Вене дошли до границ владений Мани Кабунга, центром которых был скалистый холм, где позже выросла столица государства Мбанза-Конго. Мани Кабунга был не только правителем области Мпемба, он имел функции религиозного главы на обширной территории, простиравшейся далеко за пределы его собственных владений. Нтину Вене заключил союз с ним, скрепив этот союз женитьбой на его дочери. Этот брак давал Нтину Вене поддержку религиозного главы завоеванных им областей²⁰⁶. Нтину Вене отдал приказ своим воинам жениться на местных девушках — «знатные на знатных, плебеи на плебеях»²⁰⁷.

49

Мани Кабунга впоследствии стал одним из наиболее важных сановников государства. Ему принадлежало прав.о быть главным «выборщиком» королей Конго и право утверждать их в этом высоком сане²⁰⁸.

Неподалеку от места, где впоследствии возникла столица Конго, Нтину Вене созвал народ и распределил земли между своими приближенными. Каждый из них стал правителем провинции, но не пожизненно, подчеркивает автор, а «пока будет на то его (Нтину Вене.— А. О.) воля». И добавляет, что этот обычай сохранился и в XVI—XVIII вв/²⁰⁹. Холм, где было совершено распределение земель, во времена, когда писал автор «Истории»²¹⁰, носил название «Холм распределения»²¹¹.

Несколько иную версию взаимоотношений с вождем области, где позже возникла столица Конго, передает Кавацци. Он рассказывает о борьбе Лукени (Нтину Вене) с правителем области по имени Мабахмболо — Мани Пангала, который был побежден в большом сражении и изгнан из страны. Дети его признали власть Нтину Вене. Сохранился обычай, согласно которому потомки первого Мани Пангала ежегодно посылали ко двору женщину, требовавшую от имени своих старейшин, чтобы король уступил им свое место. Король, выслушав ее в присутствии большой толпы, отвечал, что занимает трон по воле бога, и, наградив богатыми подарками, отсылал обратно к Мани Пангала²¹². В рассказе Кавацци нет ни слова о сакральных функциях Мани Пангала — Мани Кабунга, но обращает на себя внимание история обычая оспаривать власть королей Конго, что само по себе очень показательно.

Кювелье, суммируя собранные им предания, пишет о том, что сначала Мани Кабунга не признавал Нтину Вене и однажды у того начались конвульсии. Тогда он якобы послал своих людей к Мани Кабунга, которые сказали: «Господин, мы знаем, что вы старший, тот, кто первый занял этот район... кто бьгл первым в ноздрях вселенной. Нтину Вене упал в конвульсиях, верните ему спокойствие...». Когда Мани Кабунга согласился вылечить больного, то тот в следующих словах подтвердил его старшинство: «Вы старший среди нас. Ударьте меня ниса — хвостом буйвола, чтобы мои конвульсии прекратились». Кювелье поясняет далее, что этот обряд символизирует признание власти старшего над собой, признание власти Мани Кабунга над Нтину Вене²¹³. Можно сопоставить эти материалы Кювелье с приведенной выше выдержкой из «Анонимного сообщения о Конго», где речь идет о мудром ремесленнике — родоначальнике королей Конго²¹⁴. Функции сакрального главы в древнем Конго нередко совмещаются с мастерством ремесленника в одном лице — в лице кузнеца-колдуна ²¹⁵. Таким образом, Мани Кабунга и ремесленник, которому было подсудно окрестное население и который выдал своих дочерей за вождей,— одно и то же лицо. Женитьба Нтину Вене на дочери Мани Кабунга скрепила их союз и способствовала признанию Нтину Вене законным правителем всех завоеванных им земель.

Когда происходили все эти события? Когда Нтину Вене предпринял собирание земель Конго?

Установление каких бы то ни было хронологических вех в истории Африки южнее Сахары — вопрос очень трудный. Решение его возможно лишь в очень приблизительных хронологических рамках и только в том случае, если какие-либо события африканской истории можно сопоставить с явлением природы, датировка которого точно известна (например, предания об огненном шаре с хвостом — с появлением в таком-то году такой-то кометы и т. д.). Ранняя история Конго не дает нам никаких вех такого рода. Поэтому и мнения исследователей на этот счет расходятся весьма существенно. Кювелье полагает, что основание государства Конго относится к концу XIII в.²¹⁶. Ван Винг считает, что Нтину Вене заложил основы государства в конце XIV в.²¹⁷. Равенштейн придерживается иного мнения: «Основание империи Конго уходит в прошлое не более чем до середины XV в.»²¹⁸.

Народные предания, собранные миссионерами, почти не сохранили памяти о событиях, последовавших за правлением Нтину Вене, об именах его потомков, занимавших «трон» Конго, и о числе ксфолей Конго, правивших до открытия страны португальцами. Автор «Истории королевства Конго» пишет: «От Мотинубене (Нтину Вене.— А. О.) до Мосингакуа (Нзинга Нку-ву. — А. О.), который был первым королем, принявшим христианство... царствовало шесть принцев»²¹⁹. Нзинга Нкуву (Жоау I) был восьмым по счету. Далее автор сообщает, что основание государства Конго имело место около 350 лет тому назад, считая от 1620 г., когда была, по-видимому, написана рукопись, т. е. примерно к 1270 г. Если считать датой смерти Нзинга Нкуву 1500 г., как полагает автор рукописи, то на протяжении 230 лет царствовали восемь королей и каждый из них правил в среднем 28 лет²²⁰.

Иные сведения на этот счет дает нам автор одного из документов из публикации Пайва Маншу: основатель королевства «назывался Мотину, а другое имя — Ними. У него был сын по имени Энку а Мотину, ставший четвертым королем Конго. Хотя и сын первого короля, он не наследовал королевство после отца, которому наследовали двое из его двоюродных братьев (?), 'второй и третий короли... У Энку а Мотину был сын, наследовавший ему, по имени Нзинга Энку (Нзинга Нкуву.— А. О.); он был пятым королем Конго и получил евангелический закон, приняв крещение» ²²¹.

Если верить автору этого документа, следует признать, что основание государства Конго относится не к концу XIII в., а к гораздо более позднему сроку: на протяжении 230 лет едва ли могли смениться всего пять правителей, тем более что четвертый был сыном первого, а пятый — королем, получившим крещение Сопоставляя эти данные, Кювелье приходит к выводу, что авторы обоих документов, священники в Мбанза-Конго и современники (оба писали в первой трети XVII в.), не знали ничего определенного о древней истории Конго²²². Легенду о двух королях, правивших очень долго после Муттину а Лучени (Нти-ну а Лукени), и о четвертом короле, получившем крещение, рассказывает также Бернарду да Галло²²³. Равенштейн придерживается версии автора документа CIII²²⁴.

Таким образом, и в вопросе о времени основания государства Конго мы имеем самые противоречивые данные. По-видимому, наиболее близок к истине автор «Истории королевства Конго»; он относит основание государства к концу XIII в. и считает Нзинга а Нкуву восьмым королем Конго. В пользу этого говорят два факта. Во-первых, несомненный провал в сведениях, приводимых автором документа CIII из публикации Пайва Маншу²²⁵ о королевской генеалогии: если родственные отношения и система наследования первых трех королей Конго понятна, исходя из материнских норм наследования власти (королю наследуют братья или племянники, сыновья сестры), то резкий и быстрый переход к новым нормам наследования, когда после третьего брата (или двух племянников) основателя королевства власть переходит к его сыну, а затем к сыну этого короля, мало правдоподобен, тем более что и в последующей истории, вплоть до XVII в., наследование идет чаще всего по нормам материнского права. Вероятно, этому переходу соответствовал период борьбы и междоусобий, более или менее длительный, после которого на короткое время победили нормы наследования, свойственные отцовскому праву. Во-вторых, существует ряд указаний на то, что время правления Нзинга а Нку-ву (а может быть, и еще более ранний период) было периодом наивысшего расцвета государства Конго, когда границы его охватывали наиболее обширный массив земель²²⁶. Такое быстрое расширение государства и укрепление власти его правителей исторически мало правдоподобны: для этого необходим значительный отрезок времени. В-третьих, по-видимому, предания соединяют в правлении одного лица — Нтину Вене (Ними а Лу-кени) длительную историю постепенного расселения мешиконго, подчинения ими местного населения, приписывая ему подвиги и деяния его предшественников и потомков. Характерен в этой связи рассказ Кавацци о тех огромных работах, которые проделали подданные Нтину Вене на склонах Мбанза-Конго, чтобы проложить туда удобную дорогу (скалистая гора была неприступна до этого) и засыпать большое и очень глубокое озеро, которое находилось на вершине горы. На этом месте впоследствии была расположена обширная площадь, на которой устраивали празднества, народные собрания и смотры войск. Рассказывают, добавляет Кавацци, что огромная масса земли, которую высыпали в озеро, заставила источники, питавшие озеро, найти другие выходы и дать начало многочисленным фонтанам и водопадам пресной воды²²⁷. Аналогичный рассказ есть и в «Сообщении^ Бернарду да Галло²²⁸. Эти поистине титанические усилия едва ли были под силу одному поколению. По-видимому, все работы выполнялись свободным населением, а не рабами (хотя домашнее рабство уже существовало).

Постепенное собирание земель основателем государства и его преемниками привело к образованию обширного государства. Территория его достигла тех границ, которые описывают нам португальские мореходы, попавшие в страну в конце XV в. Сохранилось предание о том, что один из сыновей Нтину Вене (от рабыни) стал первым правителем прибрежной провинции Cono (Соньо), сыгравшей большую роль в истории страны²²⁹.

По-видимому, еще при жизни Нтину Вене его власть признали Нгойо, Каконго и Лоанго, расположенные к северу от устья р. Конго и протянувшиеся вдоль побережья океана до р. Квклу-Ньяри. Правители этих государств были связаны родственными узами с королями Конго. Преемники Нтину Вене покорили большую часть страны, известную позже под названием королевство Нгола (Ангола). Матамба была также в числе стран, признавших главенство Конго. Кавацци пишет, что «...эти завоевания в конце концов объединили в одно целое три королевства — Конго, Матамбу и Анголу, которые оставались объединенными вплоть до прихода португальцев»²³⁰.

Автор «Истории Конго» сообщает о завоевании областей Санга (Нсанга) и Мазинга, расположенных «с одной и с другой стороны от реки Заир», а также обширного королевства Оандо, правители которого стали данниками королей Конго²³¹.

В разные периоды истории Конго, даже и в ранние времена, до появления португальцев, княжества и королевства-данники иногда выходили из-под власти Конго и отказывались платить подати его королям. Зависимость от Конго таких стран, как Ангола или Матамба, была в XV—XVI вв., по-видимому, чисто номинальной. Пограничная провинция Амбунду в XVII в. была вынуждена платить дань и королям Конго и правителям Анголы: «Провинция Амбунду... служит границей между Королевством Конго и Анголой, выплачивая дань и одному и другому королю»²³². Таким образом, .площадь королевства Конго была величиной переменной.

Сведения о ранней истории Анголы еще более скудны и противоречивы, чем материалы по ранней истории Конго, и в то же время позволяют провести много аналогий. И здесь, как и в Конго, основу коренного населения составляли амбунду. Ж- Аво записал предания восточных бапенде, в далеком прошлом обосновавшихся на обширной равнине близ современной Луанды и мигрировавших в глубинные, районы страны (в междуречье Касаи — Чикапа) после проникновения европейцев на их территорию. Эти предания свидетельствуют о том, что далекие предки основателей государства Ангола пришли из внутренних областей, из-за Замбези. «Наши предки пришли из страны Танджи ни Милумбу; это именно наш предок Нгола покинул эту страну и ушел в Луанду»²³³,— говорит Леон Касанджи, один из информаторов Аво. Второй информатор, Мукунзу, уточняет название страны, откуда предки бапенде начали свое странствование к морю: «Наши предки, которые прибыли с Замбези, пришли к большому морю в Луанду»²³⁴. И здесь, как в Конго, основание государства легенды связывают с именем некого кузнеца.

«Наши предки были воинами и охотниками, но они не знали железа, их стрелы и копья были деревянные. Однажды к нам пришел Бембо Каламба, кузнец. Он пришел со всеми своими людьми и со всем своим скотом»²³⁵,— продолжает Мукунзу. Бембо Каламба знал все; он научил людей плавить и ковать железо, ткать ткани, делать горшки. Его жена Нгомбе диа Нган-да была вождем. Она научила людей скотоводству и земледелию²³⁶. Предки бапенде взяли в жены дочерей Нгомбе и Бембо Каламба, которые и стали родоначальниками основных родов бапенде. Эти предания удивительным образом близки к рассказам Кавацци о происхождении государства Ангола. Кавацци пишет, что задолго до прихода европейцев эта обширная страна не имела единого монарха. В ней было столько королей, сколько деревень. Однако все они зависели от короля государства Конго, которое уже в то время было могущественным²³⁷. В Анголе был некий Ангола Муссури, кузнец, или вождь («король») кузнецов. Один из «идолов» научил его делать инструменты и для земледелия, и для войны, и для прочих надобностей. «Ибо до этого времени они (местные жители.— А. О.) не знали ни ножей, ни топоров, ни мотыги, ни сабель (?), ни железных стрел: камни служили молотами. Твердое и тяжелое дерево служило дубиной, острые камни были ножами»²³⁸. Во время большого голода Ангола Муссури отдал все свои запасы голодающим и спас их, в знак признательности они избрали его своим королем по единодушному согласию всей этой страны, которая называлась тогда Донго²³⁹. В этих преданиях, несомненно, имевшие место в действительности события, связанные с образованием государства, тесно переплетены с воспоминаниями об очень древних временах. Длительный период постепенного перехода от каменных и деревянных орудий к железным в преданиях укладывается в годы жизни основателя государства, которому сказания приписывают роль культурного героя. После длительного правления предка-кузнеца Ангола Муссури (по записям Кавацци) или жены кузнеца Бембо Каламба (по преданиям, собранным Аво) в Анголе сменилось много правителей. Мукунзу перечисляет шесть: Нгана Нгомбе, Нгола Инене Килоанжи, Ндамби Инене иа Нженге, Килоанжи киа Самба, Нзинга иа Банжи, Жинга Панде. Уже при первом из них, Нгана Нгомбе, в страну пришли португальцы и началась торговля рабами²⁴⁰. По сведениям Кавацци (его список правителей Анголы до появления европейцев более полный), у Ангола Муссури были три дочери— Зунда Риангола, Тумба Риангола и третья, имя которой неизвестно. После смерти Ангола Муссури власть якобы захватил тиран (имя его тоже неизвестно); затем правили старшие дочери Зунда Риангола и Тумба Риангола, а за последней — Ангола Килваньи (Килвагни)—Нгола Килоанжи (середина XVI в.) ²⁴¹. Известно, что в 1557 г. он послал посольство в Португалию, чтобы договориться о торговле рабами²⁴². Следом за Ангола Килваньи правили Ндамби Ангола, Н-Гола Килваньи (Килоанжи киа Ндамби), Жинга Ангола, Банди Ангола и Нгола Банди. При седьмом короле, Н-Гола Килваньи, прославившемся своими войнами и завоеваниями, границы Анголы подошли к самому побережью, к Луанде. Он опустошил набегами берега рек Данда, Лукала и Кванга (Коанга). Имя десятой правительницы Анголы — Жинга Банди, или Нзинга (Зинга) Банди,— хорошо известно в истории страны: это знаменитая Анна Зинга Нгола, прославившаяся своими войнами с португальцами^{243 244}.

Большая часть имен в списках Аво и Кавацци не является именами собственными, но лишь пышными титулами, которыми эти короли себя именовали (килоанжи, ндамби и др.) ^9(>.

Сопоставляя материалы истории Анголы с историей Конго, можно сделать вывод, что Ангола как самостоятельное государственное образование сложилась гораздо позже, чем Конго. Образование государства Ангола может восходить примерно к середине— второй половине XV в. В последующие столетия оно было в гой или иной мере связано с Конго. Короли Конго в XV—-XVI вв. называли Анголу в числе своих владений, хотя с течением времени связь эта становилась все более номинальной.

Король Конго Аффонсу I (начало XVI в.) титуловал себя: «Дом Аффонсу, милостью божьей король Комгуо (Конго.— А. О.), Ибунгу и Какомго, Емгойо (Нгойо.— А. О.), по эту и по ту сторону Нзари (Заира), сеньор Амбундуш, и Амголла, да Кисима е Мусуру, Матамба и Муйилу и Мусуку, и Анзикуиц и завоеваний в Памзуалумбу и т. д.»²⁴⁵. В его времена этот длинный перечень был далеко не пустой фразой и не слишком преувеличивал его владений.

От государства Конго зависело королевство Матамба, в течение многих веков платившее ему ежегодный налог. Но после успешного восстания, которое поднял один из сона (губернаторов, по терминологии Кавацци), объявивший себя камболо, королем Матамбы, оно стало самостоятельным²⁴⁶. Судя по тому, что Кавацци подчеркивает, будто первый камболо был идолопоклонником²⁴⁷, произошло это уже после проникновения португальцев в район Конго и крещения королей Конго. Но к началу проникновения португальцев короли Конго держали прочно власть над Анголой и Матамбой.

Такова история становления государства Конго и других политических образований этого района, история народов этого края в период, предшествовавший открытию его европейцами.