22 СЭТ–72. Предтеча торпед третьего поколения, или жертва моды?

22

СЭТ–72. Предтеча торпед третьего поколения, или жертва моды?

Ничего не доводи до крайности

Козьма Прутков

Самонаводящаяся электрическая торпеда СЭТ–72 была первой отечественной малогабаритной универсальной торпедой. Слово «универсальная» для торпед первыми употребили, наверное, мы. Об американской МК–48 в справочниках ГРУ обычно сообщалось, как о двухцелевой: торпеда предназначалась для поражения подводных лодок и надводных кораблей. Но если торпеда к тому же может применяться, как с надводных кораблей, так и с подводных лодок, как, например СЭТ–72, значит, быть ей универсальной. По нынешнему — супер! В конце 60-х годов разработка универсальных торпед воспринималась, как крутой поворот в торпедостроении. Это обеспечивало единообразие боекомплектов кораблей, удобство содержания и боевого применения торпед. Названия почти всех, находящихся в разработке торпед начинались с буквы «У»: УСТ, УГСТ, УМГТ, УСЭТ и т. д. Есть словечки типа «универсальная», «телеуправляемая», «самонаводящаяся» и другие, которые сразу завораживают, парализуют, действуют на нас магически как удав на мышь. Они мгновенно домысливаются всякими благами, которые первоначально не имелись в виду или имелись, но с определенными оговорками. Никого не удивит, например, что эффективность автоматной очереди по противнику в лесу меньше, чем в чистом поле, но стоит сказать, что телеуправляемая самонаводящаяся торпеда не наводилась на подводную лодку-цель из-за ужасных помеховых условий, так никто не поверит сразу. Тут же возникнет вопрос о качестве аппаратуры самонаведения и телеуправления. А здесь «универсальная самонаводящаяся». Значит — что? Суши лапти, и руки вверх?

Но дело не в этом. Ни у кого в тех условиях не возникал вопрос, а зачем, спрашивается, малогабаритной торпеде с весом заряда около 80 кг быть универсальной? С надводных кораблей такую торпеду следовало бы применять только как противолодочную. Атаковать боевые надводные корабли противника торпедами с таким зарядом почти бесполезно, тем более, что по опыту минувших войн применение и более мощных противокорабельных торпед надводными кораблями было сверхнезначительным. На нас, правда, это не действовало, и мы, наверное, до сих пор «возим» противокорабельные торпеды на надводных кораблях. Флот силен традициями и верой: «А вдруг?» Что касается применения торпед СЭТ–72 с подводных лодок, то прежде необходимо немного поговорить о торпедах третьего поколения.

Торпеду СЭТ–72 приняли на вооружение в 1972 году на замену противолодочной торпеды СЭТ–40 и противокорабельной МГТ–1. До первых торпед третьего поколения было еще целых восемь лет. Сейчас, конечно, просто рассуждать, что основным, главным отличием торпед третьего поколения от всех предыдущих явилось «сращивание» торпедных управляющих систем с боевыми информационными управляющими системами подводной лодки, передача большого объема информации не только о корабле-цели, но и об окружающей среде (солености воды, ее температуры, ледовой и гидрологической обстановке и пр.) Причем, эта информация уточняется в процессе атаки по проводной линии связи с торпедой. Поэтому с опозданием следует признать, что все былые попытки внедрить торпеды третьего поколения, в частности УСЭТ–80, на корабли старых проектов были ошибкой.

Но вернемся к торпеде СЭТ–72. По потребному объему информации перед выстрелом она была безусловно предтечей торпед третьего поколения. Тогда еще не было очевидным, что такие торпеды нужно создавать только для новых проектов кораблей и предусматривать соответствующее информационное обеспечение, а не пытаться все решать с помощью таблиц и ручного ввода информации. Поэтому решение простой задачи о перенацеливании, например, торпеды из противолодочного варианта в противокорабельный на самооборону, как, впрочем, и наоборот, требовало ввода вручную многих различных стрельбовых параметров. Ошибка при этом в условиях атаки практически неминуема, и, следовательно, снижение эффективности тоже.

Итак, оказалось, что передовая идея универсализации торпед первоначально была обращена назад, на старые проекты кораблей, и словечко «универсальная» серьезно подпортило жизнь торпеде СЭТ–72. Причем заметим, что торпеда называлась СЭТ–72, а не УСЭТ–72. Алексей Алексеевич Строков словно чувствовал, что лучше ей быть не универсальной.

Флот встретил торпеду настороженно: от добра добра не ищут. К тому времени особых замечаний по боевым возможностям и по практическому применению торпед МГТ–1 и СЭТ–40 не было. Торпеда СЭТ–40 прошла две модернизации, торпеда МГТ–1 тоже и заменялась самоходными приборами гидроакустического противодействия. То, что торпеда СЭТ–72 все же эффективнее предшественников, сомнений не вызывало, но и вопросы были. К тому же на новых проектах подводных лодок от малогабаритных торпед давно отказались, а для надводных кораблей универсализация, как выясняется, совсем ни к чему, поэтому и потребность в малогабаритных торпедах сокращалась. Но не только большой объем вводимой информации роднил СЭТ–72 с будущими торпедами третьего поколения. В торпеде была применена батарея одноразового действия, активируемая морской водой, значит, скорость торпеды зависела от солености морской воды и ее температуры. Торпеда была утяжелена. Для обеспечения всплытия практической торпеды даже был применен понтон емкостью 200 литров. Поднимать такую торпеду на торпедолов, да еще зимой — задачка не из простых. Короче, стало ясно, что такой торпедой в ходе боевой подготовки много не постреляешь. Авторитет торпеды отстаивали, прописавшись на флоте, заместитель главного конструктора Эффендиев Ибрагим Абдурахманович и его верный помощник Курочкин Алексей Федорович, кстати единственный, кто стрелял торпедой безаварийно. Флотские специалисты на защиту торпеды явно не торопились, хотя ее Главный конструктор Сендерихин Владимир Ильич пунктуально исполнил все флотские пожелания: исключил необходимость наполнения баллонов воздуха высокого давления, введя баллон длительного хранения, и пиротехнику, широко применил различные средства обозначения всплывшей торпеды и массу других новшеств — на любой вкус. Но сложность выстрела торпедой с понтоном, который немедленно окрестили «пузырем», сторонников торпеде не прибавил. Так и шло освоение торпеды: ни шатко, ни валко. На циркулярные указания УПВ Минно-торпедные управления флотов слали добросовестные бумаги, где с необыкновенными подробностями описывали недостатки практического варианта торпеды, перечисляли свои предложения по улучшению конструкции и завершали просьбой прислать очередную бригаду специалистов промышленности под непременным руководством Курочкина для оказания помощи в приготовлении. Кто будет стрелять без «промышленного» прикрытия торпедой, вероятность потери которой столь велика? УПВ «переключало динамик» на промышленность и Минно-торпедный институт. Те выезжали, обеспечивали два-три выстрела, и — снова тишина.

Неудовлетворительное состояние с эксплуатацией торпеды СЭТ–72 заставило Станислава Павловича Петрова провести специальное совещание в УПВ. Он пригласил руководство и специалистов Главка, разработчиков торпеды, представителей флотов и Минно-торпедного института. Совещание, назначенное на 11 часов, задерживалось: Петров сутра находился в ЦНИИ «Агат», где рассматривался ход работ по БИУС «Омнибус». Народ толпился в коридоре, по кабинетам и обменивался мнениями по предстоящему совещанию. Главный инженер Главка Владимир Ильич Феофилов с ведущим специалистом Юрием Микаэльевичем Абдурагимовым читали проект совместного решения по очередным доработкам практической торпеды СЭТ–72. Наконец, Феофилов не выдержал и обратился к начальнику Минно-торпедного института Валентину Михиловичу Ковтуну:

— Послушай, Валентин Михаилович, вам не кажется, что мы вынуждены вам разрабатывать по два различных образца под одним названием. Все практические торпеды принципиально отличаются от боевых, ну, а здесь вы требуете совершенно другой образец. Вам нужно протестовать против больших различий боевого и практического вариантов, а вы, наоборот, требуете еще больших.

Флотские специалисты хмыкали, но не соглашались. Неожиданно их горячо поддержал Абдурагимов. Начались дебаты…

Приехал Петров. Прошел для короткого доклада к Бутову, а затем пригласил всех к себе в кабинет:

— Я думаю, что все в курсе дела, зачем я вас пригласил. Пять лет торпеда СЭТ–72 в эксплуатации, но широкого распространения не получила. Торпедобоязнь, иначе не назовешь. Необходимо выработать конкретные предложения промышленности по повышению надежности практической торпеды, а промышленность выскажет свои претензии к уровню подготовки флотских специалистов. Вдруг окажется, что все мы серые как штаны пожарника, и поэтому не смогли до сих пор освоить торпеду.

Народ заулыбался и загудел:

— Если торпеда «держится» в море за «пузырь», считай, что уже при небольшом волнении пойдет на дно без нашей помощи.

— Торпеду СЭТ–72 с начальной положительной плавучестью не сделать.

Петров остановил начавшийся спор:

— Институт обобщил опыт эксплуатации торпед на Северном и Тихоокеанском флотах. Послушаем начальника института. Пожалуйста, Валентин Михаилович.

Ковтун осмотрел аудиторию, откашлялся и начал доклад: — Товарищи! Первая отечественная малогабаритная универсальная самонаводящаяся торпеда находится в эксплуатации на флоте с 1975 года.

— Вы короче, Валентин Михаилович, без лозунгов. Сколько произведено выстрелов торпедами в боевой комплектации — результат. Сколько выстрелов в противолодочном варианте и противокорабельном — результат.

— Есть! В боевой комплектации произведено около двадцати выстрелов. В Японском, Баренцевом и Черном морях при различной солености и температуре воды. Условий, при которых промышленность обещала скорость хода 40 узлов нигде обнаружить не удалось. Имеем некоторый недобор по скорости хода. Произведенные выстрелы позволили составить таблицу реальных скоростей хода торпеды в зависимости от солености и температуры воды.

— Вот, что я вспомнил, Валентин Михаилович. Необходимо срочно проверить, внесена ли в БИУС «Омнибус» на подводных лодках третьего поколения программа по вычислению скорости хода торпед. Уточните и доложите. Ведь у нас с торпедой УСЭТ–80 будет та же проблема. Обратитесь в ЦНИИ «Агат» к Рыкову Эдуарду Васильевичу или Евсееву Василию Михайловичу и решите этот вопрос.

— Есть! Разрешите продолжить?

— Продолжайте.

— Проведены технические мероприятия по повышению скорости хода боевой торпеды: заменены гребные винты, увеличено число пластин батареи и т. д. Других замечаний по работе силовой установки нет. На флотах приготовлено и заложено в боекомплект около сотни торпед. За этот же период произведено несколько десятков выстрелов практическими торпедами…

— Не густо. А сколько за этот период выстрелено практических торпед СЭТ–40 и МГТ–1?

— За весь период не скажу. По пятьдесят-шестьдесят выстрелов ежегодно. Разрешите продолжать?

— Продолжайте.

— Условия проведения стрельб жесткие: с больших глубин, на больших скоростях. По условиям применения претензий к торпеде нет. Потеряно четыре торпеды. Все, предположительно, из-за отказов системы всплытия. На таблице приведены предложения флотов по повышению надежности практических торпед…

Ковтун подробно осветил все, что предлагают специалисты флотов и Минно-торпедный институт, и в конце перешел к необходимости реализации нового способа стрельбы торпедой на самооборону с углом на дистанции.

— В торпеде в режиме «против НК» применена система самонаведения по кильватерной струе. Реализованный в корабельных системах стрельбы способ с параллельным ходом торпед, на острых и тупых курсовых углах цели менее эффективен…

— Стоп, Валентин Михаилович! А что за способ стрельбы использован в БИУС «Омнибус» для новых торпед?

— Не могу доложить точно. Этими вопросами занимается Коршунов Юрий Леонидович…

— Вернетесь в Ленинград, уточните и доложите. Командируйте своих специалистов Бухарцева и Камчатова к разработчикам БИУСа. Как бы нам через год-полтора не начать спотыкаться по этим вопросам уже с торпедами третьего поколения…

Совещание было весьма эффективным. Были охвачены все аспекты эксплуатации торпеды и подготовлено объемное совместное решение об улучшении эксплуатации торпеды СЭТ–72. Петров был доволен, что стечением обстоятельств вскрылась необходимость корректуры стрельбовых программ БИУС «Омнибус». Словно специально в ЦНИИ «Агат» проводилось в этот же день совещание по этому же вопросу. Торпеда СЭТ–72 внесла свою лепту в перспективу. И своевременно.

Чего не произошло на совещании? Не изменилась точка зрения на организацию боевой торпедной подготовки переутяжеленными практическими торпедами. С одной стороны, они требуют для безошибочной эксплуатации на корабле выполнения большого числа торпедных атак и одновременно технически не обеспечивают этой возможности. Со всей очевидностью встал вопрос о необходимости иметь на корабле техническое средство, обеспечивающее многократную фиксацию вырабатываемых данных при выполнении торпедной атаки без фактического выпуска торпед. Стрельбы же торпедами следовало бы проводить дополнительно либо в боевом варианте по берегу, либо в практическом в мелководном районе, где подъем торпед был бы обеспечен. Если за пять лет эксплуатации было произведено всего несколько десятков выстрелов торпедами СЭТ–72, то такой вывод уже напрашивался. Вопрос витал в воздухе. Но должно будет пройти еще много лет…

Работы по созданию первой отечественной малогабаритной универсальной самонаводящейся торпеды СЭТ–72 Госпремией отмечены не были. Фитилями тоже нет. Бог миловал. СЭТ–72, конечно, была предтечей торпед третьего поколения. Ей оставалось «сделать» один шаг к цифровому вводу данных стрельбы. Одновременно торпеда СЭТ–72 есть жертва моды. Универсальность даром не дается, она дорого стоит, чтобы насаждать ее и в малых габаритах.

Но вот слово «универсальная» — звучит завораживающе…