О «ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ» ЛОЗУНГЕ ПОРАЖЕНИЯ СОБСТВЕННОЙ АРМИИ И СОБСТВЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА (1)

Мифология чеченской войны и ее влияние на перспективы развития событий в России

Российское общественное мнение, во всяком случае в лице тех, кто его представляет (или озвучивает, как сейчас говорят), по вопросу о чеченском кризисе и способах выхода из него совершенно дезТретьяков В.Т. Как стать знаменитым журналистом: Курс лекций по теории и практике современной русской 207 журналистики/Предисл. С. А. Маркова. — М.: Ладомир, 2004. — 623 с.

ориентировано. И это нетрудно подтвердить тем набором лозунгов, которые звучат со всех демократических трибун, а особенно — фактическим смыслом этих лозунгов.

452

По сути, единственно бесспорный лозунг «Войну надо остановить» всё чаще и чаще расшифровывается прогрессивной российской общественностью как следующая система подлозунгов и утверждений:

• вывести все федеральные войска из Чечни (не говоря, правда, на какой именно рубеж);

• предоставить народу Чечни право самоопределения вплоть до отделения от России (кого включает этот «народ» и о какой территориально Чечне идет речь, не уточняется);

• безумные, бездарные и преступные генералы (определение «российские» не приводится, но ясно, что говорят так не о чеченцах) убивают и мирных жителей (чеченцев и русских), и собственных солдат; напротив, умные (и в психиатрическом, и в интеллектуальном смысле) и гуманные чеченские полевые командиры и их военно-политические руководители мало того что борются за святое дело независимости Чечни, так еще попутно и спасают от ужасов войны мирных жителей (всех национальностей) и крайне деликатны в отношении захваченных в плен российских солдат;

• России эта война невыгодна ни экономически, ни политически, а следовательно, выход из нее под любым предлогом и на любых условиях — благо;

• выгодна же эта война только «партии войны» в Москве (но не в Чечне), теневым и преступным российским группировкам, если и связанным с чеченцами, то, скорее, с теми, кто окружает ставленника Кремля Завгаева;

• Российское государство руками российской армии и внутренних войск проводит политику геноцида чеченского народа.

Если принять всю эту систему утверждений и подлозунгов за чистую монету, то совершенно справедливый и, повторяю, бесспорный для любого нормального человека генеральный лозунг «Прекратить войну в Чечне!» в нынешних условиях легко трансформируется в лозунг «поражения собственной армии и собственного правительства» в этой войне. Причем те, кто доходит до прямого или почти прямого артикулирования этого лозунга, делают два существенных уточнения: во-первых, не только российские генералы, но и российское правительство (по

453

крайней мере, в отношении Чечни) бездарно, а следовательно, не заслуживает лучшей участи; во-вторых, поражение российской армии и российского правительства в Чечне не будет поражением России.

Оспаривать первое уточнение (насчет бездарности правительства) я не стану за абсолютной невозможностью как-либо опровергнуть его, а вот всё остальное — на мой взгляд — является не только порочной, но и опасной мифологией, развившейся в наших головах конечно же не столько благодаря мастерству г-на Удугова, дифирамбы которому уже пропели публично все российские военачальники (что, с их стороны, не что иное, как глупость и безответственность), сколько благодаря неоднозначности истории и нынешнего положения российско-чеченского политического и военного противостояния.

Сейчас, когда чеченская война действительно достигла максимума негативного политического влияния на события в Москве и России в целом (для меня шокирующим стало вчерашнее утверждение г-на Черномырдина о «политической стабильности в стране»), когда президент страны очевидно не может или не хочет брать на себя ответственность за решение этой проблемы и вообще неизвестно, в какой форме дееспособности находится, когда соответственно все нижестоящие чиновники думают о том, во что выльется для них лично обострение кризиса не в Чечне, а в Москве, стоит подробно разобраться во всей очерченной мною мифологии, ибо ее развитие в практические действия явно представляет угрозу не для правительства России, что меня, например, мало волнует, а для армии, страны и общества. <...>

23 августа 1996 г.