ПОЛИТИЧЕСКИЙ ВЫБОР-1: 19-21 августа 1991 ГОДА, ГКЧП

Все новые издания, в отличие от большинства традиционных, были запрещены одним из первых распоряжений ГКЧП. Но их журналисты продолжали свою свободную деятельность, правда, освященную вполне конкретным политическим выбором (против ГКЧП). Журналисты новых изданий действовали на уровне самиздата, но в новых формах — отправка текстов по почему-то не отключенным аппаратам факсимильной связи, выступления в зарубежных СМИ, из Отечественных — на по какой-то причине не выведенной из эфира новой радиостанции «Эхо Москвы» (главный редактор Сергей Корзун). Кроме того, по инициативе тогдашнего главного редактора «Московских новостей» Егора Яковлева мы учредили совместную «Общую газету», первый номер которой, если бы переворот не закончился так стремительно, вышел бы в свет с точки зрения ГКЧП нелегально и подпольно. Из традиционных изданий в учреждении «Общей газеты» участвовали лишь «Московские новости», которые возглавлял сам Егор Яковлев, «Комсомольская правда», «Московский комсомолец» и «Аргументы и факты». Это был выбор редакторов этих изданий. Журналистов, конечно, тоже, но «Общая газета» учреждалась персонально конкретными людьми — главными редакторами: они ставили свои подписи под соответствующими документами. Все сколько-нибудь значимые тогда новые издания соединились в «Общей газете» без всяких колебаний и дискуссий. Это были: «Коммерсантъ», «Независимая газета», «Куранты», «Столица», «Российская газета», «Российские вести» и «Мегаполис-экспресс». Традиционные издания, не присоединившись к «Общей газете», по отношению к ГКЧП заняли выжидательную позицию, хотя симпатии большинства их журналистов, безусловно, были не на стороне Янаева и К°.

132

Краткосрочность путча не позволила выявить линию поведения различных, в том числе старых и новых СМИ, в полной мере. Поэтому, в частности, создалось ощущение, что вся пресса страны, и новая, и старая, единодушно не поддержала ГКЧП. Что касается журналистов как массы представителей конкретной профессии, это, безусловно, так. Расклад же среди СМИ как отдельных редакций и изданий был не столь однозначным.

Итак, те кто хотел и/или имел большую для этого возможность, сделали определенный выбор, противопоставив себя тем, кто заявил, что держит власть, армию и спецслужбы в своих руках. Свобода слова для тех, кто ее выбрал, продолжала существовать, но на три дня — без свободы печати. Отношения с властью (по их мнению незаконной) были отношениями прямого противостояния. Экономического аспекта проблемы, из-за краткосрочности путча, не существовало вовсе.