Заключение

Раннее изучение наследственности человека в России прошло несколько стадий или циклов – будем различать их по задачам, а не только по хронологии. На первом этапе, или в первом цикле работ, связанном с русским евгеническим движением, кольцовским Русским евгеническим обществом и его «Журналом», основными задачами были ознакомление с кругом вопросов евгеники и пропаганда медико-евгенических знаний. В Евгеническом отделе Института экспериментальной биологии и РЕО уже тогда наметились и начинались все основные в будущем линии лабораторных и полевых исследований.

Второй этап, на основе Общества по изучению расовой патологии и географического распространения болезней, посвящен выработке стратегии исследований. В его рамках была выработана модель, на основе которой работал МГИ.

Третий этап связан с возмужанием и расширением исследований медико-генетического института С. Г. Левита, достигшего своих высот в Конференции по медицинской генетике 1934 года и в IV томе «Трудов» МГИ.

Недобросовестные критики 1930-х годов отвергали русское евгеническое движение, существовавшее в 1920-е гг., на том основании, что американская магистральная евгеника имела расистский и ксенофобный характер, а германская расовая гигиена была связана с нацизмом. Однако русское евгеническое движение можно сопоставлять только с позднейшей реформистской евгеникой, по преимуществу лишенной расизма. Именно на ее основе была создана современная медицинская генетика на Западе. С большим запозданием, сперва из-за расизма евгеники старого стиля, затем из-за ассоциации слова «евгеника» с Холокостом, она была оформлена как научная дисциплина лишь в 1950-е годы и мгновенно сделала впечатляющие успехи, использовав накопившийся потенциал. Новые советские медикогенетики, стараясь сохранить богатые собственные национальные традиции, учились теперь у англичан и американцев, французов и шведов.

К 1930 году руководством страны были «большевизированы» многие научные общества и закрыты те, что к общему знаменателю не приводились, – в их числе Русское евгеническое общество и Общество по изучению расовой патологии и географического распространения болезней. В 1936–1938 гг. И. В. Сталин жестко расправился с Левитом и его Медико-генетическим институтом. Репрессиями и работой Агитпропа он добился того, что словосочетания «генетика человека» и «биология человека» стали сигналом смертельной опасности.

Неврогенетика С. Н. Давиденкова еще некоторое время существовала как вещь в себе: без публичных выступлений, ограниченная академическая область исследований, не доступная непосвященным. Но в августе 1948 г. увенчавшая этот цикл работ монография «Эволюционно-генетические проблемы в невропатологии» (1947) была подвергнута критике с идеологических позиций и изъята из библиотек – на деле, запрещена к чтению.

Евгеника Кольцова проложила дорогу ранней медицинской генетике в России, но его евгеника этим не исчерпывается. Это не только ранний этап медицинской генетики. Она значительно шире и включает эволюцию человека и ряд других вопросов, которые волнуют каждого человека.

В ходе выборов в АН СССР в начале 1939-го «Правда» напечатала письмо «Лжеученым не место в Академии наук» с критикой старых евгенических статей Кольцова. Он ответил мужественным письмом Сталину и держался в высшей степени достойно на комиссии АН, добивавшейся «признания ошибок». Сталин оценил его стойкость: Кольцов остался на свободе и мог пользоваться личной лабораторией. Ему была назначена другая казнь, наблюдать, как разрушается его институт. 2 декабря 1940 он умер в Ленинграде, где готовил в библиотеках доклад «Химия и морфология» для юбилея МОИП.

Кольцов и после смерти представлял опасность начальству: «Правда» критиковала его в 1958-м, а «Политиздат» выпустил в 1973-м книгу Дубинина «Вечное движение», перекладывающую ответственность за лысенковщину и репрессии с партии, государства и госбезопасности на Кольцова и других генетиков.

Ученики восстановили доброе имя великого ученого. Симпозиум «Генетика народонаселения» в честь Кольцова (февраль 2000, Санкт-Петербург) стал первым признанием его заслуг в области евгеники.