Письмо Мёллера Сталину

Мёллер (1880–1967) страстно желал успеха идее о евгенических мероприятиях в плановом социалистическом обществе. Он написал книгу «Out of the Night» о «подлинной» евгенике, где дан «позитивный или большевистский взгляд на проблему». Книга печаталась в США, готовились рецензии в СССР, Мёллер рассчитывал на перевод книги и издание ее в СССР, и, разумеется, на нечто большее. (Американские друзья предупреждали, что книга не принесет автору славы на обеих сторонах Атлантики, однако она стала весьма популярна в Британии.) Мёллер расспрашивал, как правильно поступить, и его коллега и друг С. Г. Левит сказал, что для этого надо «идти на самый верх».

5 мая 1936 года Г. Г. Мёллер направил И. В. Сталину свежую книгу «Выход из мрака» [419] с большим сопроводительным письмом. «Дорогой товарищ Сталин! – писал Мёллер. – В качестве ученого, убежденного в окончательной победе большевизма во всех отраслях человеческой деятельности, я обращаюсь к Вам с вопросом жизненной важности, возникающим в области науки, которой я занимаюсь – биологии и в частности генетики»… «Дело касается… сознательного контроля над биологической эволюцией человека, – писал Мёллер. – Это тот процесс, которому буржуазное общество было совершенно неспособно смотреть прямо в лицо».

Он продолжал: «Генетики, принадлежащие к левому крылу, признают, что только социалистическая экономическая система может дать материальную базу и социальные и идеологические условия, необходимые для действительно разумной политики в отношении генетики человека, для политики, которая будет руководить человеческой биологической эволюцией в социально-желательном направлении… Подлинная евгеника может быть только продуктом социализма, и, подобно успехам в физической технике, явится одним из средств, которое будет использовано социализмом для улучшения жизни».

«Человеческая порода не неизменна и не неспособна к улучшению», – писал Мёллер. Он утверждал, что за несколько поколений даром «гения» можно будет наделить едва ли не каждого индивида, и «вместо близорукого, неправильного и зачастую губительного вмешательства в природу, осуществлявшегося людьми в досоциалистическую эпоху, будет сознательный социалистический контроль, основанный на разумной теории».

Изложив современные представления о гене, Мёллер определил отношение к взглядам Лысенко и Презента, назвав пустой фантазией их идею безграничного изменения организмов в желательном направлении. В качестве альтернативы он назвал меры позитивной евгеники: «…есть одно и только одно средство, с помощью которого может быть положено ценное начало в деле обеспечения все более и более благоприятными генами. Оно заключается не в прямом изменении генов, а в создании относительно высокого темпа размножения наиболее ценных генов, которые могут быть найдены повсюду. Ибо нельзя искусственно изменять сами гены в каком-либо особом специальном направлении. Представление о том, что это может быть сделано, является пустой фантазией, вероятно, неосуществимой еще в течение тысячелетий». Средство, на которое ссылается Мёллер, – искусственное оплодотворение здоровых женщин спермой выдающихся доноров [420] . К этой процедуре могут прибегать «брачные пары, желающие иметь детей с необычайно высокими генетическими качествами, причем это не нарушает любовных отношений между партнерами».

«Правда, мы сейчас, укоренившись в традициях буржуазного общества, проникнуты идеей о том, что наш ребенок должен происходить от наших собственных половых клеток», – указывает Мёллер на старое моральное чувство. Но оно не вечно: «…с постепенным ростом понимания больших социальных возможностей и обязанностей воспроизводства и при отделении воспроизводства от полового акта эти чувства все больше будут заменяться другими, столь же сильными и действенными для дела создания высокого типа семейной жизни».

В пользу позитивной евгеники в социалистическом плановом обществе Мёллер выставляет такой аргумент: «Многие матери завтрашнего дня, освобожденные от оков религиозных предрассудков, будут горды смешать свою плазму с плазмой Ленина или Дарвина, и дать обществу ребенка, наследующего их биологические качества» [421] . Изложив принципы генетики популяций, современной стадии развития учения Дарвина, Мёллер отмечает, что при социализме «становится возможным начать сознательный общественный контроль не только над социальной эволюцией как таковой, но через нее, также и над биологической эволюцией».

Имея в виду публичную дискуссию с лысенковцами, назначенную на декабрь 1936 года, Мёллер предлагает Сталину сформулировать отношение к генетике человека: «Ввиду непосредственно предстоящей дискуссии по вопросам, относящимся к генетике, важно, чтобы позиция советской генетики в этом вопросе была быстро выяснена. Она должна иметь свою точку зрения, позитивную большевистскую точку зрения в противовес так называемой «чистоте расы» и извращенным «евгеническим» учениям наци и их союзников, с одной стороны, и теории «лессе-фер» и «не торопитесь» отчаявшихся либералов – с другой стороны».

Мёллер отмечает, что этот позитивный или большевистский взгляд на проблему подробно сформулирован им в книге «Выход из мрака». Он подводит итог обращения к Сталину указанием на оптимистическую позицию, объединяющую его евгенику и большевистскую политику: «Отбросив ложных богов, человек, организованный при социализме, должен взять на себя роль творца, завоевывая с большевистским энтузиазмом также и ту неприступную крепость, в которой находится ключ к его собственному внутреннему существу».

Забегая вперед, скажем, что идеи Мёллера получили жизнь не в СССР, а в США, в частной программе Р. Грэма по созданию банка спермы от нобелевских лауреатов и других выдающихся мужчин и искусственного оплодотворения здоровых и умных женщин с целью получения выдающихся потомков. После первой информации 1960-х гг. о 15 детях все сообщения исчезли из печати (возможно, программа перестала представлять один лишь частный интерес), и дальнейшая судьба ее неизвестна.

Биограф Мёллера утверждал, что перевод книги «Выход из мрака» был сделан лишь в начале 1937 г. и тогда же Сталин прочел письмо и принялся за книгу. Основанием для утверждения послужил факт, что только тогда Мёллеру стало известно, что Сталин «недоволен» книгой и что все печатающиеся рецензии были сняты [422] . Логика действий Сталина не позволяет, однако, утверждать, что он мог оставить без внимания какой-либо документ по интересующему его вопросу. Совершенно беспочвенно навязываемое этой версией предположение, что для перевода интересующей Сталина книги может потребоваться восемь или девять месяцев (по неофициальным сведениям, такой перевод делался за одну ночь). Поэтому мы заключили, что Сталин не откладывая прочел письмо Мёллера и тогда же принял фатальное для русской генетики решение [423] . Машинописная копия письма Мёллера из личного архива Сталина, полученная Ю. Н. Вавиловым для публикации, датирована 19 июля 1936 г. О чем говорит факт заказа копий? (Рассылка определенному кругу лиц плюс копия в архив.) Быть может, Сталин желал опереться на этот материал в беседах с товарищами? А на этой основе можно в любой момент составить постановление ПБ, ЦК или СНК – скажем, о том, что VII Международный генетический конгресс в Москве в августе 1937 года окажется рассадником идей расизма и что поэтому его следует запретить – или о том, что всю медицинскую генетику в СССР, развивающую, должно быть, фашистскую идеологию, нужно ликвидировать.