Род графов Толстых{14} [149] Н. П. Чулков

Немногие русские дворянские роды могут похвалиться таким обилием принадлежащих к ним деятелей науки, искусства, литературы и политики, как род Толстых. Он дал нам колосса не только русской, но и всемирной литературы – Льва Николаевича, талантливого поэта – Алексея Константиновича, скульптора и медальера – Федора Петровича, художницу – Екатерину Федоровну (Юнге), писательницу – Марию Федоровну (Каменскую), археологов и историков – Михаила Владимировича, Дмитрия Николаевича, Дмитрия Андреевича, Юрия Васильевича и Ивана Ивановича, поэтессу – Сарру Федоровну, музыкального критика и композитора Феофила Матвеевича, автора мемуаров «Исповедь священника» – сначала православного, потом католического священника Николая Алексеевича, министров – Дмитрия Андреевича (сначала народного просвещения, потом внутренних дел, он же обер-прокурор Синода), Ивана Матвеевича (почт и телеграфов), Ивана Ивановича (народного просвещения) [150] и Александра Петровича (обер-прокурора Синода), знаменитого сподвижника Петра I, дипломата – Петра Андреевича, военных деятелей – Петра Александровича и Александра Ивановича (Остерман-Толстой). Фамилию Толстого носит и современный известный писатель гр. Алексей Николаевич. По женской линии от Толстых происходят: поэт Ф. И. Тютчев, декабристы Голицын (герой романа Мережковского) и Ивашёв, князья Одоевские – Александр Иванович, поэт и декабрист, и Владимир Федорович, философ и писатель-энциклопедист. П. Я. Чаадаев, автор известных «Философических писем», и поэтесса А. П. Барыкова. В дальнейшем изложении я, однако, не буду касаться всех перечисленных Толстых, а ограничусь одной только ветвью – потомством первого графа Толстого, сподвижника Петра I, Петра Андреевича.

Один из факторов, создающих особенности данного рода, это – его племенное происхождение. По семейному преданию, Толстые происходят от некоего знатного мужа Индриса, выехавшего в середине XIV века в Россию из Цесарской земли, т. е. из Германии. Таким образом, по этому преданию выходит, что предок Толстых был немец. Впрочем, имя его показывает скорее литовское, чем немецкое происхожденье. Но кто бы он ни был, въезд его, если только таковой действительно был, произошел так давно, что Толстых XVII в. нужно признать чистокровными русскими.

Родоначальник той ветви Толстых, характеристика которой является предметом настоящей статьи, Петр Андреевич, был одним из замечательнейших деятелей времени Петра I, и поэтому личность его интересовала историков; его биографией занимались проф. Н. А. Попов и Н. П. Павлов-Сильванский [151] . Дальний родственник первой жены царя Алексея Михайловича, М. И. Милославской, он при воцарении Петра был сторонником царевны Софьи и одним из организаторов первого стрелецкого бунта, но затем перешел на сторону Петра. Уже немолодым, за 50 лет, Т. ездил в Италию обучаться морскому делу, а затем был в течение многих лет послом в Константинополе и долго сидел в заключении в Семибашенном замке. Он оказал громадную услугу Петру, доставив из-за границы бежавшего туда царевича Алексея, и был потом в числе судей и палачей последнего. По семейному преданию, царевич, умирая, проклял Т. и все его потомство до 25-го колена. Затем Т. стоит во главе Тайной канцелярии, т. е. заведует политическим сыском, при Екатерине I он – влиятельный член Верховного Тайного Совета, но за противодействие планам Меншикова возвести на престол сына погубленного Т. царевича Алексея лишен титула, чинов и имений и вместе со старшим сыном сослан в Соловецкий монастырь, где и умер в 1729 г. в возрасте 84 лет. По мнению Павлова-Сильванского, Т. был «олицетворением тонкого ума и коварства, своего рода театральный злодей Петровского царствования». Петру приписывается несколько изречений касательно П. А. Т. Так, он будто бы, хлопая Т. по голове, сказал: «Голова, голова, кабы не так умна ты была, давно бы я тебя отрубить велел». Слова эти, по всей вероятности, апокрифичны, но вот более достоверное мнение царя о своем сподвижнике: «Он очень способный человек, но ведя с ним дело, надо из предосторожности держать за пазухою камень, чтобы выбить ему зубы, если он вздумает укусить». Т. для достижения своей цели не стеснялся никакими средствами, но успехами своей служебной деятельности он главным образом обязан своему уму и работоспособности. Один из культурнейших русских людей своего времени, Т. отличался большой любознательностью и наблюдательностью, как показывает веденный им за границей подробнейший дневник, который занимает одно из первых мест среди подобного рода памятников Петровского времени. В этом дневнике он обнаружил также большой интерес к вопросам религии и обрядовое благочестие. В бытность послом в Константинополе Т. составил обстоятельное описание Турции.

П. А. Толстой владел многочисленными имениями, которых лишился при опале. Только незначительная часть их была возвращена его потомкам. Не обладая с тех пор очень крупными состояниями, Толстые принадлежали к среднему помещичьему классу. Многие из представителей рода были близки ко двору.

От брака со Степанидой Тимофеевной Дубровской П. А. имел сыновей Ивана (f 1728) и Петра (†1728), от которых пошли две ветви графов Толстых, причем старшая более многочисленна и талантлива, чем младшая. Иван Петрович от брака с П. М. Ртищевой (по другим сведениям – с княжной Троекуровой) имел 5 сыновей и 5 дочерей. Все сыновья имели потомство, но для нас представляет интерес только потомство второго сына – Андрея и четвертого – Федора, потому что о потомстве остальных сыновей мы имеем мало данных для характеристики. Из дочерей Ивана Петровича Прасковья – жена кн. Ив. Вас. Одоевского, прабабка вышеупомянутых князей А. И. и В. Ф. Одоевских, а Мария (1720–1793) – жена Петра Вас. Чаадаева, бабка П. Я. Чаадаева.

Об Андрее Ивановиче (1721–1803) известно только, что он, по-видимому, отличался большой сентиментальностью: Л. Н. Толстой рассказывает, что А. И. плакал однажды, когда его жена уехала из дому, забыв проститься с ним. Судя по надгробной надписи, он был человек религиозный: «От чрева матери к Тебе привержен был, о Боже мой, Тебе, сколько мог, служил». А. И., умерший в возрасте 82 лет, имел от брака с кн. Ал. Ив. Щетининой в течение 25 лет 23 детей, из коих зрелого возраста достигли 6 сыновей и 5 дочерей. Старший сын, Петр Андреевич (1746–1822), генерал кригс-комиссар, отличался по семейному преданию высокой нравственностью и непоколебимой честностью, казавшейся современникам преувеличенной. Подобно своему отцу, он женился очень молодым на Елиз. Егор. Барбот-де-Марни (1750–1809), родом немке, но, как показывает фамилия, – французского происхождения, и имел от нее 13 детей, из которых зрелого возраста достигли 5 сыновей и 2 дочери. Е. Е. была, по словам ее внучки, замечательная женщина: светлый ум и доброта соединялись в ней с серьезным образованием и талантливостью, выражавшейся в том, что она была замечательная рукодельница – плела шляпы, вышивала шелком на тонком батисте пейзажи, как бы рисованные тушью или акварелью, делала игрушки. Потомство П. А. и Е. Е. обладало художественными талантами, по всей вероятности унаследованными от матери. «Бабушка, – говорит одна из внучек Е. Е. (М. Ф. Каменская), – была художница в душе, и ее только влиянию надо приписать то диво, что в те времена в графской семье мог развиться такой художник, как мой отец (т. е. Федор Петрович)». Старшая дочь Вера (1776–1798), по мужу Шишкова, прекрасно рисовала, обладала литературным талантом, как показывают ее письма, играла на фортепиано, пела, сочиняла романсы; вторая дочь Надежда (1784–1867) была, подобно матери, большой рукодельницей. Старший сын Александр (1777–1819), в молодости гвардейский офицер, был известен своими шалостями, которые он позволял себе даже с Павлом I; второй сын, Владимир (†1824) – по показанию племянницы, «немножко рифмоплет», «великий дамский угодник, как все Толстые». Третий сын Константин (1780–1870) известен как отец поэта Алексея Константиновича (1817–1875). Человек слабохарактерный, мягкосердечный, религиозный, он 36 лет женился на 20-летней Анне Алексеевне Перовской (1796–1857) и вскоре по рождении сына был покинут женой; умер в глубокой старости.

Что касается самого поэта, то он мог бы, по мнению некоторых его биографов, служить примером шаткости выводов, основанных на генеалогических официальных данных. Дело в том, что существует мнение, поддерживаемое В. В. Розановым, П. И. Гнедичем, С. А. Венгеровым и др., что А. К. произошел от связи его матери с родным ее братом А. А. Перовским, известным в литературе под псевдонимом Антона Погорельского. Однако последний по времени биограф А. К. Толстого, А. А. Кондратьев [152] , пришел к выводу, что «легенда о романтическом происхождении поэта в лучшем случае представляет плод недоразумения», и приводит доказательства того, что и сам А. К. считал себя Толстым, а не Перовским. Между прочим, Кондратьев указывает на то, что А. К. унаследовал нос Толстых. Выводы Кондратьева поддерживает двоюродный племянник Толстого М. А. Жемчужников в своей статье «Легенда о происхождении А. К. Толстого». «Он унаследовал – говорит Жемчужников, – от матери прекрасные глаза, но большой нос с утолщением к концу был совершенно «толстовский», нос его великого родственника Льва Николаевича. Вообще в его сильной, но грубоватой фигуре было много общего с Львом Николаевичем. Если бы Алексея Толстого одеть в рабочую блузу, как мы привыкли представлять себе Л. Н., – это семейное сходство представилось бы еще рельефнее». По матери А. К. был отчасти малорусского происхождения: Перовские – незаконные дети министра народного просвещения при Александре I гр. А. К. Разумовского, сына гетмана. В семье Перовских было несколько членов с художественными талантами: как указано выше, писателем был дядя А. К. Алексей Алексеевич Перовский; в следующем поколении талантливостью отличались семья Жемчужниковых, сыновья сестры Анны Алексеевны, Алексей Михайлович, известный поэт, Владимир Михайлович, вместе с родным братом Алексеем и двоюродным А. Толстым создавший произведения Кузьмы Пруткова, и Лев Михайлович, художник. А. К. Т. отличался в молодости богатырским здоровьем и необыкновенной силой, но к 50 годам здоровье его расстроилось, и он умер от грудной жабы. Как человек, А. К. отличался благородством и душевной чистотой; его личность была в высшей степени изящная, но лишенная силы.

Четвертый сын Петра Андреевича, Федор (1783–1873), – даровитый, просвещенный и многосторонний художник, вице-президент Академии художеств, прекрасный живописец, скульптор, гравер и медальер, хороший математик и механик, писавший о самых разнообразных предметах, начиная от учебников гальванопластики до трактатов о нравственности в войске, выдумывавший рецепты для составления всевозможных вещей, напр. серных спичек. Ф. И. Буслаев называл его «русским Леонардо». Ф. П. имел также способности к гимнастике, верховой езде и балетным танцам и, по мнению его учителя Дидло, мог бы быть замечательным балетным артистом. Он отличался светлым умом, духовной и физической красотой (прямой нос, правильный профиль, но, по словам дочери, «выдающаяся, как почти у всех Толстых, нижняя челюсть») и был вполне уравновешенной натурой. Ф. П. писал мемуары, часть которых была напечатана в «Русской старине» 1873 г., и вел путевые записки, составившие 12 томов. В первом браке он был женат на Анне Фед. Дудиной (1792–1835), из небогатой купеческой семьи; она была немного художница: рисовала пером копии гравюр так искусно, что ее работу можно было принять за гравюру. Вторично Ф. П. женился 55 лет на Анаст. Ив. Ивановой (1817–1889), дочери армейского капитана; младшая дочь от 2-го брака родилась, когда отцу было 66 лет. Умер Ф. П. 90 лет. Дочь его от 1-го брака Мария Федоровна (1817–1898), жена писателя Павла Павловича Каменского, была автором драмы, романа и воспоминаний (напечатано в «Историческом вестнике» 1894 г.). Дочь Каменских Анна Павловна (1839–1893), в замужестве Барыкова, писала стихи, посвященные почти исключительно социальным темам, борьбе с буржуазным строем жизни [153] . Дочь Ф. П. от второго брака, Екатерина Федоровна (1843–1913), жена профессора-окулиста Э. А. Юнге, была художница и также написала свои воспоминания, напечатанные сначала в «Вестнике Европы» и затем вышедшие отдельно [154] . По словам издателя ее воспоминаний А. П. Новицкого, она имела сильно выраженный толстовский тип, но не унаследовала отцовской уравновешенности: в ее душе была раздвоенность, которая роднила ее с Достоевским.

Второй сын Андрея Ивановича, Иван Андреевич, ничем не замечателен. Из детей его сын Федор Иванович (1782–1846), известный под прозванием «американец», которое он получил после того, как в 1803 г., участвуя в качество волонтера в кругосветном плавании адмирала Крузенштерна, за постоянные проказы, нарушение дисциплины и беспокойный характер был высажен на берег в русско-американских владениях, а оттуда пробрался на Алеутские острова. Ф. И., отчаянный головорез и храбрец, до страсти любил дуэли, на которых, несмотря на пылкость характера, отличался замечательным хладнокровием, которое никогда не покидало его и в сражениях, и за картами. Он был yмен и обладал даром слова. Общество смотрело на него как на человека даровитого, но сомнительной нравственности. Грибоедов изобразил его в «Горе от ума» в таких словах:

Ночной разбойник, дуэлист.

В Кямчятку сослан был, вернулся алеутом.

И крепко на руку не чист, и т. д.

С годами Т. резко изменился, сделавшись уравновешенным и набожным. Он писал автобиографию, до нас не дошедшую. Ф. И. женат был на цыганке [155] . Из двух дочерей старшая Сарра (1821–1838), умершая в юности, была одарена поэтическим, музыкальным и художественным талантами, которые были, по свидетельству современников, необыкновенными (Катков считал ее даже гениальной), но была болезненна и психически ненормальна. Писала она на английском и немецком языках. Сестра «американца», Вера Ивановна Хлюстина, умерла 96 лет.

Из потомков третьего сына Андрея Ивановича, Василия Андреевича (1753–1824), известен его внук Николай Сергеевич (1812–1875), нижегородский земский деятель, сделавшийся писателем на пятом десятке жизни. Это был ретроградный писатель, писавший против освобождения крестьян и уничтожения телесных наказаний. Кроме того, он писал юмористические рассказы и свои воспоминания. В частной жизни Н. С. был человек с большими странностями и чудачествами [156] .

Переходим теперь к самой знаменитой семье Толстых, давшей нам «великого писателя земли русской» – семье четвертого сына Андрея Ивановича, Ильи Андреевича (1757–1820), изображенного в «Войне и мире» в лице гр. Ильи Андреевича Ростова. По словам его знаменитого внука, он был «человек ограниченный, очень мягкий, веселый и не только щедрый, но бестолково мотоватый, а главное доверчивый». После неудачного губернаторства в Казани, вызвавшего сенаторскую ревизию, И. А., как предполагают, кончил жизнь самоубийством. Жена его, Пелагея Николаевна (1762–1838), рожд. кн. Горчакова, была женщина недалекая, малообразованная и избалованная. И. А. и П. Н. имели двух сыновей и двух дочерей. Старшая дочь, гр. Александра Ильинична Остен-Сакен (†1841), была очень религиозна, постоянно читала жития святых и беседовала со странниками, юродивыми и монахами, жизнь вела простую, строго придерживалась правил христианства, избегала пользоваться чьими бы то ни было услугами, но сама старалась всем услужить. Вторая дочь, Пелагея Ильинична Юшкова (†1875), не обладала большим умом и также отличалась религиозностью, перешедшей у нее в ханжество: одно время она жила в монастыре. Сын Ильи Андреевича, Николай Ильич (1794–1837), отец Льва Николаевича, был живой, бойкий, часто насмешливый, но очень добрый, даже слабый человек; умер скоропостижно 43 лет. Н. И. был женат на княжне Марии Николаевне Волконской (1790–1830), некрасивой, застенчивой, но обладавшей высокими духовными качествами. Нисколько не дорожа чьим бы то ни было мнением, она сама никого никогда не осуждала. По природе вспыльчивая, М. Н. умела себя сдерживать. Она обладала даром интересно рассказывать детские сказки. М. Н. умерла от родов пятым ребенком – девочкой. Через мать свою, кн. Ек. Дм. Волконскую, рожд. кн. Трубецкую, она сама происходила от Толстых: ее бабка, кн. Варв. Ив. Трубецкая, – была дочь кн. Праск. Ив. Одоевской, рожд. гр. Толстой. Отец М. H., кн. Ник. Серг. Волконский, был нежный отец, хороший хозяин, человек умный и гордый, одаренный тонким эстетическим вкусом, любитель музыки. Декабрист С. Г. Волконский приходился ему двоюродным племянником и, следовательно, был троюродным дядей Льва Николаевича. Через мать Л. Н. был в родстве с другим гением русской литературы – Пушкиным: прапрапрадед Л. H., кн. Юр. Юр. Трубецкой, был женат на О. И. Головиной, сестра которой Евдокия Ивановна была за А. П. Пушкиным, прапрадедом поэта. Родство Толстого и Пушкина представляется в следующей таблице:

...

Таким образом, Пушкин приходился четверородным дядей Льву Николаевичу.

И по отцу и по матери Л. Н. происходил от родовитейших русских фамилий. В этом отношении ветвь Толстых, к которой принадлежал Л. H., отличается от ветви Федора Петровича, самой демократичной по своим брачным связям.

Личность Л. Н. в отношении его наследственности, конечно, требует особого исследования, поэтому подробно этого вопроса я касаться не буду. Напомню только, что сам Л. Н. очень интересовался своими предками, и его записи о них, правда, не по его собственной инициативе, вошли в известный биографический труд Бирюкова [157] . Семейные воспоминания послужили, между прочим, материалом для «Войны и мира». Напомню еще, что Л. Н. вел дневник, что преобладающими интересами в его жизни были интересы религиозные, что у него было 13 человек детей, причем младший сын родился, когда ему было 60 лет, и что умер он 82 лет. Обратимся к братьям и сестре Льва Николаевича. Старшего брата, Николая Николаевича (1823–1860), Фет называл замечательным человеком, а Евг. Гаршин говорит о нем со слов И. С. Тургенева: «То смирение перед жизнью, которое Л. Толстой развивал теоретически, брат его применил непосредственно к своему существованию. Он жил всегда в самой невозможной квартире, чуть не в лачуге, где-нибудь в отдаленном квартале Москвы, и охотно делился всем с последним бедняком. Это был восхитительный собеседник и рассказчик, но писать было для него почти физически невозможно» [158] . Действительно, Н. Н. писал очень мало, и до нас дошли только его «Записки охотника», напечатанные в «Современнике». Он унаследовал многие нравственные черты матери: равнодушие к мнению людей, отсутствие тщеславия, нежелание судить других. Служа на Кавказе, Н. Н. пристрастился, к сожалению, к вину и умер от чахотки 37 лет. Другой брат, Дмитрий Николаевич (1827–1856) учился хорошо, очень легко писал стихи; от матери унаследовал вспыльчивость, но без ее уменья сдерживать себя, и равнодушие к чужому мнению. Будучи студентом, он чуждался света, проявлял большую религиозность и склонность к обществу людей обездоленных. Средний брат, Сергей Николаевич (1826–1904), имел те же черты лица, что и Л. Н.: тот же овал лица, тот же нос, те же выразительные глаза, те же густые нависшие брови, но в общем был тоньше и породистее, и в то время как Л. Н. был некрасив, С. Н. можно было назвать красавцем. По словам Ильи Толстого, его дядя Сергей по многим чертам характера напоминал старика Болконского из «Войны и мира», т. е., по всей вероятности, своего деда Волконского. В нем проявилась одна общая черта с братом Львом – сдержанность в выражении сердечной нежности, скрываемой под личиной равнодушия. В противоположность братьям Сергей Николаевич отличался безверием. По мнению Фета, основной тип братьев Николая, Сергея и Льва Т. тождественный: всем троим свойственно страстное увлечение. Единственная сестра их Мария Николаевна (1830–1912), бывшая замужем за своим троюродным братом гр. Валериан. Петр. Толстым, племянником «американца», была очень религиозна н кончила свои дни в монастыре 82 лет. Из детей Л. Н. отметим его сыновей Сергея Львовича, писателя и композитора, Илью Львовича, напечатавшего «Мои воспоминания», и Льва Львовича, писателя, автора ряда рассказов с автобиографическими чертами («Детство Яши Полянова» и др.) и гимназических воспоминаний (напечатаны в «Русских ведомостях» 1895 г.), и дочь Татьяну Львовну Сухотину, выступавшую в печати со своими воспоминаниями о разных событиях яснополянской жизни. Илья Львович физически представляет соединение толстовских черт с исленевскими (Исленевы-предки жены Л. Н., Софии Андреевны, рожд. Берс).

Пятый сын Андрея Ивановича, Федор Андреевич (1758–1849), известен своим громадным собранием славянорусских рукописей и старопечатных книг, которое могло бы дать нам право предположить в собирателе любовь к науке. Однако, по словам его племянника Федора Петровича, им руководило больше тщеславие, чем любовь к книге. По служебному положению он был сенатор, а по женитьбе на С. А. Дурасовой (†1821), одной из наследниц горнозаводчиков Твердышевых и Мясниковых, обладал огромным состоянием; умер на 92-м году. Его единственная дочь Аграфена Федоровна (1800–1879), жена грозного московского генерал-губернатора гр. А. А. Закревского, прославившаяся своим легкомысленным поведением, воспетая знаменитыми поэтами, была очень неуравновешенной натурой: веселость быстро сменялась у нее истерическими рыданиями. «Как Магдалина, плачешь ты, и, как русалка, ты хохочешь», писал о ней Баратынский. В другом месте он же сказал о ней:

Как много ты в немного дней прожить, прочувствовать успела!

В мятежном пламени страстей, как страстно ты перегорела!

А Пушкин так охарактеризовал ее:

С своей пылающей душой, с своими бурными страстями,

О, жены Севера, меж вас она является порой

И мимо всех условий света стремится до утраты сил, —

Как беззаконная комета в кругу расчисленных светил.

«Не глупая от природы – говорит ее биограф [159] , – подчинявшая своей слабой воле людей выдающегося ума и твердого характера, Закревская имела крупные недостатки, искупавшиеся высокими качествами сердца». Ее единственная дочь Лидия Арсеньева, в 1-м браке гр. Нессельроде, а во 2-м кн. Друцкая-Сокольнинская, унаследовала характер матери.

Последний сын Андрея Ивановича, Андрей Андреевич (†1844 г., 73 лет), имел сына и трех дочерей, из которых приобрела известность Александра Андреевна (†1904 г., 86 лет) благодаря своей дружбе с знаменитым своим племянником Л. Н. Толстым. Она занимала высокое положение при дворе – была камер-фрейлиной и воспитательницей дочери Александра II – и отличалась высокими душевными качествами и глубокой религиозностью в духе православной церкви, что сделалось впоследствии причиной некоторого охлаждения между нею и Л. Н. Воспоминания А. А. о Л. Н. и переписка с ним напечатаны в «Толстовском Музее», т. I.

Третья ветвь, как я сказал, не представляет для нас интереса. О родоначальнике четвертой ветви, Федоре Ивановиче, депутате Екатерининской комиссии уложения, известно только, что он был большой хлебосол и пользовался особенным уважением в своем кругу. Его старший сын Степан (1756–1809), сначала человек небогатый, по получении приданого за своей женой, кн. А. Н. Щербатовой (1756–1820), сумел хозяйственными оборотами значительно увеличить свое состояние. Жена его не имела ни ума, ни образования, была слабохарактерна, склонна к гневу, богомольна и суеверна (последние два свойства унаследовала от матери). Они имели много детей, из которых достигли совершеннолетия девять сыновей и три дочери. Семья была не дружна. Старший сын Владимир (1778–1825), красивый, умный, с отличными способностями, в особенности лингвистическими (но не к математике), большой любознательностью и эстетическим вкусом, погубил себя разгульной жизнью и страстью к вину. Женился по любви на своей троюродной сестре П. М. Сумароковой (†1825 г., 65 лет), то брак был несчастлив. В течение 5 лет у нее было пять беременностей, и только пятая окончилась благополучно рождением сына Михаила (после него было еще двое детей). Михаил Владимирович (†1896 г., 84 лет), доктор медицины, своей специальностью занимался недолго: человек глубоко религиозный, он был автором нескольких церковно-археологических исследований, популярных очерков по церковной старине и воспоминаний, напечатанных в «Русском архиве» 1881 г. («Мои воспоминания») и «Душеполезном чтении» 1892 и 1893 гг. («Хранилище моей памяти»). М. В. женился 38 лет на кн. Е. П. Волконской (1823–1881) и имел пять сыновей и двух дочерей, из коих зрелого возраста достигли три сына и дочь. Вскоре после свадьбы его жена заболела нервными болями лица, долго не поддававшимися лечению и исчезнувшими внезапно после одного очень продолжительного припадка. Родившийся вскоре после этого ребенок прожил только три дня. Младший из сыновей, одаренный прекрасными способностями, умер 9 лет от дифтерита, сопровождавшегося эпилептическими припадками.

Второй сын Степана Федоровича, Степан, отличавшийся бешеным характером, будучи офицером, дал своему начальнику пощечину в ответ на замечание и для избавления от наказания был объявлен сумасшедшим, впоследствии же под влиянием этого события действительно сошел с ума и прожил в умопомешательстве около 50 лет. Третий сын, Федор, был очень сварливого характера. Четвертый, Михаил, был очень красив собой, как и шестой сын, Александр, обладавший, кроме того, ласковым характером. Из шести детей Александра Степановича средний сын, Дмитрий, был слабоумен от рождения, а старшая дочь, Варвара Алекс. Потемкит (1815–1881), – по свидетельству двоюродного брата, М. В. Толстого, – «первая в Москве красавица». Седьмой сын Степана Федоровича, Андрей (†1830 г., 37 лет), отличался склонностью к шалостям и проказам. От брака со своей троюродной племянницей Прасковьей Дмитриевной Павловой (†1849), происходившей также от Толстых, он имел сына Дмитрия (1823–1889), известного государственного деятеля, синодального обер-прокурора, министра народного просвещения при Александре II и внутренних дел при Александре III, президента Академии Наук, историка, автора «Истории финансовых учреждений России» (1848), «Le Catholicisme romain en Russie» и ряда статей no истории просвещения в России. Дочь Дмитрия Андреевича, гр. София Дм. Толь (р. 1854) – автор quasi-исторических трудов: «Масонское дерево. Исторический очерк о заговоре декабристов», СПб., 1910 и «Ночные братья. Опыт исторического исследования о масонстве в Германии», СПб., 1912. Праск. Дм. Толстая была во 2-м браке за А. Я. Венкстерн; сын ее от этого брака Алексей Алексеевич Венкстерн (1855–1909) – шекспирист, а дочь Александра Алексеевна – беллетристка, писавшая под псевдонимом Стерн (†1920 г.).

Девятый сын Степана Федоровича, Петр (1798–1862), был ленив, беспечен и суеверен. Наружность его описывается так: невысокого роста, худощавый брюнет с продолговатым лицом, длинным носом и черными глазами под густыми толстовскими бровями. Он страдал нервными подергиваниями лица, рук, и ног. В семье это был деспот, державший в повиновении детей и жену, Елизавету Васильевну, рожд. Ильину (†1885), женщину капризную, эгоистичную, деспотичную с другими, но трепетавшую перед мужем. В отличие от большинства Толстых семья была не религиозная. Старший из их четырех сыновей, Василий, под гнетом отца запил, второй, Николай (1819–1887), – слабоумный вообще, сошел затем с ума и прожил 40 лет в лечебнице для умалишенных, третий – Александр (1821–1867), по отзыву племянницы, – «чудной души человек, строгой жизни, безупречный: умер от постепенного поражения спинного мозга». Единственная дочь Прасковья Петровна (1822–1867), по словам дочери отличавшаяся умом, красотой и способностями, обладавшая чудным голосом, пережила в юности несчастную любовь к известному драматургу Сухово-Кобылину, неудачно вышла замуж за кн. Г. Н. Вяземского и вскоре сошла с ума (дочь подробно описывает ее болезнь). Ее дочь Мария Григорьевна Назимова – автор «Из семейной хроники Толстых» («Историч. вестн.», 1902 г.). У Александра Петровича сын Николай (1849–1900), женатый на Александре Леонтьевне Тургеневой (родственнице декабриста), писательнице, матери современного писателя Алексея Николаевича Толстого. – Из дочерей Степана Федоровича старшая, гр. Елизавета Салтыкова, была умна, прекрасного характера и могла бы быть красива, если бы не толстый нос, младшая, Мария (1792–1874), по мужу Толстая, отличалась долголетием, а средняя, Аграфена (1788–1845), умная, хитрая, всецело подчинившая мать, которую ссорила с остальными детьми, страдала нервным расстройством.

Младший брат Степана Федоровича, Николай (1754–1820), человек очень религиозный, веселый и добросердечный, но крайне вспыльчивый, имел способности к рисованию и недурно играл на скрипке. От брака с кн. Н. А. Львовой, вполне проникнутой христианским духом, он имел восемь детей, из которых приобрел известность сын Дмитрий Николаевич Толстой-Знаменский († 1884 г., 78 лет), губернатор в нескольких губерниях и директор департамента исполнительной полиции, председатель Моск. общества истории и древностей российских, человек с глубоким умом и глубоко религиозный, занимавшийся археологией, богословием, историей и лингвистикой: им написаны воспоминания о детстве и о службе в Прибалтийском крае.

Младшая линия графов Толстых не столь многочисленна, как старшая, и беднее замечательными представителями. Родоначальник, Петр Петрович, от брака с дочерью гетмана Скоропадского имел двух сыновей, но потомство второго скоро угасло. Старший его сын, Александр († 1792 г., 73 лет), имел трех сыновей: Дмитрия († 1832 г., 81 года), Николая (1765–1816), человека довольно ограниченного, грубого и дерзкого, но тем не менее достигшего видного положения при дворе (обер-гофмаршал) и милостей Александра I, и Петра († 1844 г., 75 лет), занимавшего высокое положение в армии (главнокомандующий) и бывшего послом в Париже при Наполеоне I. Жена Петра Алекс., Мария Алексеевна (1772–1826), рожд. кн. Голицына, была, говорят, прототипом кн. Марии Алексеевны из «Горя от ума». У них было девять человек детей, из коих трое прожили более 80 лет (дочь, С. И. Апраксина, даже 86 лет), а двое сыновей-более 70 лет. Из них заслуживает внимания второй сын, Александр († 1873 г., 72 лет). На него оказал огромное влияние известный по биографии Гоголя ржевский протоиерей Матвей Константиновский, после знакомства с которым вся жизнь Толстого была посвящена внутреннему усовершенствованию и точному исполнению предписаний церкви. Он был женат на кн. А. Г. Грузинской, родственной с ним по духу, с которой жил по-братски. Супруги Толстые были самые близкие Гоголю люди в последние годы его жизни: он умер в их доме [160] . С 1856 по 1862 г. А. И. Толстой был обер-прокурором Синода.

Рассмотрев характеристические черты отдельных представителей рода Толстых, попытаемся сделать некоторые общие выводы.

Родоначальник графской ветви Толстых, Петр Андреевич, отличался, как мы видели, религиозностью или интересом к церковным вопросам. То же свойство замечается и во многих его потомках. Религиозность принимает у них различные оттенки – от безусловной верности правилам православной церкви до искания новых религиозных путей, как у Льва Николаевича. Некоторые представители рода уходили в монастырь, другие и в миру вели монашеский образ жизни.

Петр Андреевич вел дневник во время своего заграничного путешествия. И у его потомков мы видим любовь к ведению дневников, писанию мемуаров. Ни одна семья не оставила такого обилия литературных памятников этого типа, как Толстые. От XVIII века, правда, до нас ничего не дошло, но зато вот что дали Толстые XIX и XX вв.: записки оставили Федор Петрович и его дочери М. Ф. Каменская и Е. Ф. Юнге, автобиографии писали Алексей Константинович и «американец», Лев Николаевич всю жизнь вел дневники, из детей его отдали дань родовому свойству Илья Львович, Лев Львович и Татьяна Львовна; двоюродная тетка Л. Н., Александра Андреевна, написала свои воспоминания о нем, воспоминания писали Дмитрий Николаевич Толстой-Знаменский, Михаил Владимирович и Николай Сергеевич, а М. Г. Назимова, мать которой была Толстая, – автор «Семейной хроники Толстых».

Сильно развита у Толстых склонность к литературным и историческим занятиям. Литературные труды часто принимают исторический уклон (Лев Николаевич, Алексей Константинович), а изучение истории имеет церковный характер (Михаил Владимирович, Дмитрий Андреевич).

М. Г. Назимова в своей «Семейной хронике» говорит: «В семействе графов Толстых все женщины отличались красотой, высоким ростом и стройностью, все прекрасно одарены, даже талантливы. Мужчины, за малыми исключениями, ростом невысоки и некрасивы, многие одарены до гениальности, затем делятся на мало одаренных и на психических больных. В каждой семье каждого поколения есть психический больной, и это грустное явление повторяется веками». Лиц, страдающих душевными болезнями, мы встречаем, главным образом, в той ветви, к которой принадлежала сама М. Г. Назимова, и среди членов этой ветви, вероятно, и возникла легенда о проклятии царевича Алексея Петровича, которое выразилось в том, что в каждом поколении были психически ненормальные субъекты. Но и некоторые члены других ветвей рода отличались если не ненормальностью, то большими странностями.

Есть ли особый физический толстовский тип? По-видимому, некоторые физические особенности повторяются у разных представителей рода: так мы встречаем указания на выдающуюся нижнюю челюсть, как на характерную особенность Толстых, на «толстовский» нос, «толстовские» нависшие густые брови.

Толстые отличались долголетием. Родоначальник прожил 83 года. Оба сына его, правда, прожили недолго, но в дальнейших поколениях мы встречаем много примеров долгой жизни. Из известных нам 245 представителей шести первых поколений прожили более 70 лет 39 человек, т. е. 15,9 %. Этот процент в действительности, вероятно, гораздо больше, потому что нам известна продолжительность жизни только 94 лиц.

...