«ЛУЧ». ЛИЗА

— Ответь–ответь–ответь…

Она приоткрыла глаза. В полусне, который Луч для нее устроил, бормотал раздражающий голос, и мигала на краю сознания лампочка. Вот как чувствовал себя Тролль, когда с ним пытались связаться.

— Луч, отбой.

Тишина. И снова: «Ответь–ответь–ответь…»

— Луч… соедини уже. Я сама им скажу…

На экране — Илья, незнакомый, похудевший, с ввалившимися щеками. Воротничок белого халата стоит стоймя, будто дыбом волосы:

— Лиза, выслушай, прошу… Ради Грега! Ради его памяти!

Скотина. Сон как рукой сняло.

— Сработал таймер… мы получили послание от родителей.

— От кого?!

— Их запись после старта… была зашифрована в памяти Луча, таймер установлен на сегодняшний день. Лиза, ты должна это услышать, пожалуйста. Попроси Луч транслировать тебе… Ради Грега, ты должна…

— Луч, — сказала Лиза. — Конец связи.

Экран погас.

Она медленно села. Коснулась ступнями гладкого пола. Ей нравилось спать, блуждать в полусне по запутанным дорожкам, но сны делались все страшнее, все темнее, неприятнее. Выйти бы на берег океана, подставить лицо солнцу…

— Луч… Выведи информацию, о которой он говорил.

Мигнул экран, разъехался на всю стену. Лиза прикрыла глаза — она отвыкла от яркого света.

Большой зал, амфитеатр, знакомый до последнего кресла. Наполовину пустой: двести человек сидят парами, взявшись за руки, смотрят в камеру. Мария стоит, сцепив пальцы, покачиваясь взад–вперед, и какая же молодая.

— Луч, стоп–кадр!

Изображение замерло. Лиза впилась глазами в их лица. Юные, тощие, кто с бородой, кто с пышной копной волос, кто наголо стрижен, разные, кто в пестрой рубахе, кто в строгом костюме, они, казалось, были в шоковом состоянии. Все. Смотрели в камеру красными глазами, через силу.

— Луч, дальше…

Мария на экране сделала шаг вперед:

— Дети, мы обращаемся к вам. Запись сделана спустя неделю после нашего старта, несколько часов назад — по корабельному времени — Луч зафиксировал источник излучения на месте, где была Земля…

— Что?! — не удержалась Лиза.

— …Нашей планеты больше нет, дети. И вас не существует в эту минуту, когда мы записываем обращение, но вы смотрите эту запись в будущем — в мире, где вы есть. Так и Земля — сейчас ее нет, но мы транслируем ее в будущее вместе с «Лучом», вместе с вами. Мы вырастим и воспитаем вас со знанием, что Земля — есть, и никто из вас ни на секунду в этом не усомнится. Земля как объект и понятие станет частью вашего мира, а через него — Земля станет реальностью. То место, куда вы летите, — это и есть Земля. Вас ждет не Прибытие — вас ждет Возвращение.

Мария на экране сделала паузу. Лица сидящих в зале за ее спиной немного просветлели — Лиза увидела, как слабо улыбнулся Максим, сидя рядом с Анитой.

— Мы с вами честны, — сказала Мария, — мы говорили не сразу и не все, но теперь скрывать нечего. Ресурсы «Луча» ограниченны, поэтому наш срок жизни будет немного сокращен — до шестидесяти лет, возможно, чуть меньше. Ваш срок жизни будет дольше нашего, а ваши дети будут жить в среднем до восьмидесяти пяти. Теперь, когда вы смотрите это сообщение, некоторых из нас уже нет в живых… Сегодня мы обращаемся к вам все вместе. Доброго пути домой, любимые.

Экран погас.

* * *

Она шла как после долгой болезни, ступая босыми ногами по гладкому полу коридора. Открывались двери одна за другой; покрытие делалось ворсистым и мягким, снова гладким, холодным и теплым. Зажигались лампы, выдвигались из стены гибкие поилки, и тогда она, придерживаясь ладонью за рубчатую стену, наклонялась, чтобы глотнуть воды.

Она услышала голоса, в кафе играла музыка, кажется, кто–то даже смеялся, немного истерически. Лиза остановилась напротив зеркальной стены и увидела, что выглядит немногим лучше Тролля: спутанные волосы. Безумные глаза. Мятая клетчатая рубашка, слишком широкие штаны. Но возвращаться было поздно.

Она остановилась на пороге, все головы повернулись к ней. Удивительно: они улыбались! К ней бросились со всех сторон, обнимали, шумно радовались, приглашали поесть с ними и даже выпить спиртного, некоторые сами были уже навеселе…

Илья осторожно изъял ее из рук приветствующих, поддержал под локоть и вывел наружу. Шагнул на транспортер, помог забраться Лизе, и они вместе поехали по широкому коридору, под электрическими витражами, изображающими тропический лес.

— Спасибо, что ты пришла.

— Она сказала «мы с вами честны». И ни одного слова… про бесплодие наших мужчин?

— Лиза… я много месяцев пытался с тобой связаться. Стоял под дверью… собирал людей, чтобы они дали решение для Луча, чтобы вломиться к тебе.

— Зачем?!

— Бесплодие не заложено в наши гены. Я тебе наврал… невольно. Сам ошибся. Мы с ребятами перепроверили расчеты, покопались в архивных данных… восстановили события. В момент перезапуска реактора — помнишь, когда Грег… В тот день. Мощнейший выброс частиц. Грега оно убило на месте, а нас… изувечило вот так. Стерилизовало.

Лиза втянула воздух, чувствуя, что объема легких не хватает. Сколько ни глотай — сейчас задохнешься.

— …А родители наши этого не знали. Они умерли раньше, чем собирались, почти на десять лет — ты же понимаешь теперь… Но у них не было выбора. Умереть вместе с Землей или прожить недолгую жизнь и выполнить предназначение. Они во всем были правы! И никто из них не знал, конечно, что все это с нами случится — Авария, перезапуск, гибель Грега… Что мы не станем отцами… Банк спермы был нужен для популяционного разнообразия, наши внуки по плану должны были рожать и своих, и «приемышей»…

Транспортер поднялся выше, переметнулся в другой коридор, со стеклянным полом, двинулся, легко покачиваясь, над крытым садом. Замелькали внизу огоньки — кванты прогуливались, обнимались парочки в тени деревьев.

— Ну что ты, Лиза, все хорошо… все лучше, чем мы думали. Да, наши жены будут рожать от доноров… но это несчастный случай, а не чей–то умысел. И хорошо, что мы теперь знаем правду. Они любили нас… да, немножечко врали нам, но ради пользы дела. Ради нас же самих.

— Илья, — сказала она, глядя, как плывут этажом ниже тени. — У меня такое чувство… что кто–то играет с нами. Вмешивается. Тычет в нас палочкой, колет иголкой, подсматривает, как мы извиваемся.

— Кто?! — Он искренне испугался за ее рассудок.

— Не обращай внимания, — она отвернулась. — Можешь отвезти меня…

— Домой?!

Она помотала головой:

— В любую свободную нору. Поближе к центру.

Он кивнул, но его беспокойство никуда не делось.