31. СТАДИЯ СУБЛИМАЦИИ

После дневного пекла небо заволокли темные облака, пришедшие с запада. Гроза разразилась неожиданно. Молния зазмеилась у горизонта, от грома затряслись земля и строения центра. Температура воздуха резко упала. Казалось, что всего за одну ночь невыносимая летняя жара сменилась потоками ледяного воздуха. Метеорологам редко представлялась возможность наблюдать столь стремительное изменение климатических условий.

Все люди выбились из сил, однако никто не мечтал вернуться к нормальным условиям жизни. Участники проекта были всецело увлечены мечтой Ива Крамера: «Однажды человечество обоснуется на другом месте и почти полностью на иных принципах».

В 4 часа утра 144 000 пассажиров, образовав длинную очередь, поднялись на борт гигантского космического корабля. Каждый был облачен в скафандр и держал в руке чемодан с личными вещами. Космонавты расположились в транзитной зоне и застегнули пояса безопасности.

Гроза сменилась градом, ледяная крупа хлестала по поверхности корабля со звуком, который могли бы издавать шарики для настольного тенниса, ударяющиеся о полую металлическую трубу.

В 6 часов внутри корабля были размещены животные. Всем им — от самых маленьких (насекомых) до самых крупных (коров) — предстояло стать частью замкнутой экосистемы. Затем на борт подняли морозильную камеру, энергию для которой производил ядерный реактор. Далее наступила очередь контейнеров, где хранились колбы с замороженными зародышами разных животных. Габриэль Макнамарра считал, что эти виды живых существ необходимы для воссоздания на осваиваемой планете фауны и флоры, похожих на животный и растительный мир Земли.

В 6 часов 30 минут цистерны–резервуары, из которых состояли внутренние ярусы Цилиндра, были наполнены воздухом и водой, а топливные баки двигателей заправлены горючим в количестве, необходимом для вывода корабля на околоземную орбиту.

В 6 часов 45 минут ни в Городе–Бабочке, ни в Городе–Гусенице не осталось ни души. Люди полностью покинули центр «Последняя надежда».

В 7 часов град сменился проливным дождем.

— Кажется, погода тоже настроена против нас. Это не помешает старту? — спросила Каролина, разглядывая небо, плотно затянутое черными тучами.

— В любом случае у нас нет выбора. Это будет первый запуск ракеты под дождем, — ответил изобретатель.

В 7 часов 45 минут Ив, Габриэль, Элизабет, Адриан и Каролина, завершив последние операции предполетного контроля, прошли по самым верхним мосткам, непосредственно связывавшим высокую передвижную башню центра управления с правым глазом на голове «Бабочки».

В 8 часов приступили к разогреву 30 реактивных двигателей, а Элизабет начала обратный отсчет времени, остающегося до старта, с цифры 150. Когда на экране дисплея мелькнула цифра 130, камеры наружного наблюдения, передававшие изображение в капитанскую рубку, зафиксировали появление отряда полиции. Он прибыл гораздо раньше, чем предполагалось.

— Необходимо стартовать немедленно, — выдохнул Габриэль Макнамарра. — Отсоединяйте пешеходные мостки.

Неожиданно Ив расстегнул ремень безопасности и встал с кресла на глазах у изумленных товарищей по авантюре.

— Я кое–что забыл! — крикнул изобретатель.

— Слишком поздно! — воскликнул Адриан, удерживая его за руку.

Ив высвободился резким рывком.

— Нет, без этого я не улечу.

С этими словами изобретатель открыл люк и выбежал на мостки. Промышленник не мог поверить своим глазам.

— Скоро все вокруг взлетит на воздух!

— Я сейчас помогу ему! — заявила Элизабет, в свою очередь отстегивая ремень безопасности. — Не останавливайте обратный отсчет, мы скоро вернемся. Я знаю, что он ищет. Более того, только мне известно, где это находится.

Ив Крамер искал Домино в зале с пультом управления. Именно в этом месте изобретатель последний раз видел котенка. Очередной раскат грома сотряс здания центра. Небо за окном было таким темным, как будто стояла глубокая ночь. Ручейки дождевой воды стекали по стеклам.

— Он спрятался под раковиной, — издали крикнула женщина. — Я заметила, что он часто там устраивается.

И действительно, изобретатель услышал негромкий писк. Звук доносился со стороны сточной трубы, установленной под раковиной. Ив хотел взять котенка, но тот, решив, что с ним вздумали поиграть, оцарапал коготками тянущуюся к нему руку, отпрыгнул и стал радостно носиться по залу.

— Нет, Домино! Не сейчас! Вернись!

Вдали уже были слышны сирены полицейских автомашин. Представители сил правопорядка взломали ворота и проникли за ограждение центра «Последняя надежда». Котенок собрался спрятаться под письменным столом.

— Оставьте его! — умоляла Элизабет конструктора. — Тем хуже для него.

— Это наш талисман, то, что приносит нам удачу! И вы, вы еще говорите мне такое?

— Домино, Домино! — многократно звала Элизабет. Она неожиданно пожалела о том, что вообще преподнесла Крамеру такой подарок.

Малори увидела, как черный с белым котенок помчался прочь, попыталась побежать за ним, споткнулась и упала на пол. Ив Крамер поспешно помог молодой женщине встать на ноги. Котенок, остановившись поодаль, принял позу, которая означала: я понимаю, что со мной решили поиграть в догонялки и что падение продиктовано правилами игры. Нежным мяуканьем он предложил продолжить партию.

— Да бросьте же вы этого кота, чтобы ему пусто было! — завопила мореплавательница. — Только в фильмах кошек спасают в последний момент.

«Только в фильмах коты бывают умными», — подумала она про себя.

— Я его не оставлю!

— Бывают моменты, когда необходимо отказаться от вещей из нашего прошлого, какими бы привлекательными они ни были, чтобы идти к будущему!

— И это говорите мне вы?

Рев моторов, голоса и топот ног слышались все ближе и ближе.

— Вернемся на корабль, умоляю вас! И потом… быть суеверным… означает навлечь на себя несчастье!

Ногу Элизабет свело от боли, и лицо женщины исказила гримаса. Крамер поддержал ее, и они бросились к выходу. Полицейские, которые уже ворвались в здание центра управления, явно приближались.

— Скорее, туда! — раздался властный голос, усиленный громкоговорителем.

Ив Крамер второпях опрокинул монитор компьютера, и тот вдребезги разбился. Голос тут же загремел:

— Они еще там! Быстро!

Полицейские гнались за ними по пятам. Ив и Элизабет с трудом продвигались к мосткам, ведущим на корабль. Котенок, который не понимал, что его бросают после того, как раздразнили, радостно бросился в погоню, готовый рвануть в обратном направлении, чуть только его вновь попытаются поймать. В тот момент, когда беглецы достигли мостков, они смогли различить маленькие фигурки преследователей и среди них кота Домино. Дождь с грохотом барабанил по настилу из пластика и металла. Этот шум периодически тонул в оглушительном рокоте грома. Котенок принялся мяукать.

— Мне ни в коем случае нельзя было дарить вам этого кота!

Элизабет, а следом за ней Ив вбежали внутрь судна.

— Остановитесь, или мы открываем огонь! — донесся голос издалека, со стороны фигур в униформе.

Тем временем Ив уже нажимал на кнопку, которая приводила в действие механизм, запирающий шлюзовую камеру. Однако поскольку он оказался заблокированным, изобретателю пришлось самому вращать рукоятку указанного механизма. Котенок заметался по мосткам. Он посмотрел, как человек бьется над какой–то железякой, затем, увидев, что проход медленно закрывается, задумался: с кем ему веселее будет играть? С новыми людьми, подбегающими сзади, или с теми, кого он уже знал? Повинуясь только своему инстинкту, кот предпочел тех, кто уже наполнял его миску кормом. Выбор был сделан вовремя: кот прыгнул вперед за мгновение до того, как люк закрылся. Прежде чем окончательно запереть вход, Ив привел в действие систему, отводящую мостки в сторону от судна. У преследователей, уже вступивших на этот переход, осталось время только на то, чтобы поспешно отскочить назад. Мостки отсоединились от корабля, разрывая последнюю связь ракеты с центром управления. Тем временем вооруженные люди окружили «Бабочку» и офицер выкрикнул в громкоговоритель слова ультиматума.

— Выходите, вы окружены!

Камеры наружного контроля передавали в кабину пилотов, на самый верх ракеты, картину того, что происходило на земле. Ив, Элизабет, Адриан, Макнамарра и Каролина наблюдали, как орудия танков и пулеметы бронетранспортеров разворачивались в их направлении.

— Мы сейчас откроем огонь!

— Они не осмелятся, — произнес Габриэль Макнамарра. — Если они начнут стрелять, все может взорваться. Ни одно правительство не станет рисковать в ситуации, когда на его совести может оказаться гибель 144 000 невооруженных людей. Продолжаем процедуру запуска.

Ив Крамер поймал котенка, принявшегося бегать по рубке пилотов, и сунул его внутрь скафандра, где тот свернулся теплым мяукающим клубочком.

Цифры обратного отсчета мелькали на экранах, прикрепленных к потолку: 65, 64, 63.

— Они осмелятся, — пробормотал Адриан. — Зависть — один из самых мощных стимулов человеческой деятельности. Они не хотят, чтобы нам удалось удрать. Они скорее предпочтут, чтобы все передохли рядом друг с другом, чем позволят маленькой группе спастись.

Обратный отсчет дошел до цифр: 49, 48, 47. Офицер повторил угрозу в громкоговоритель:

— Мы сейчас откроем огонь!

— Они блефуют. Мы не дрогнем, — отрезал Макнамарра.

На экране мелькали цифры обратного отсчета — 35, 34, 33. Тем временем солдаты расположились в наиболее выгодных позициях для одновременного ведения огня.

— Они вот–вот начнут стрелять, — повторила Элизабет. — Они должны были получить соответствующие приказы на этот счет.

— Нет, — сказала Каролина Толедано, — теперь все зависит от поведения одного человека — офицера, который говорил с нами. Судя по всему, именно он командует отрядом.

— Мы сейчас откроем огонь, — вновь произнес полицейский.

Ив Крамер понял, что Каролина права. Внутри этого человека сейчас боролись стремление повиноваться приказу, отданному командованием, и страх перед ответственностью за массовую гибель людей. Он разрывался между долгом и нормами морали.

15, 14, 13, 12… Дождь с удвоенной силой забарабанил по обшивке корабля. В транзитной зоне ожидали старта 144 000 человек, с беспокойством вслушиваясь в шум, доносящийся снаружи. Пятеро на капитанском мостике сжали челюсти.

3, 2, 1, 0. Из каждого сопла вырвались клубы дыма, но больше ничего не произошло.

— Черт возьми! — воскликнул Ив. — Неподходящий момент для отказа двигателей!

— Что случилось? — спросил Адриан.

Ив Крамер уже вскочил со своего кресла и всматривался в мониторы с контрольными показаниями приборов. Полицейские, поняв, что ракете не удалось стартовать, перешли от угроз к активным действиям. Они подогнали к кораблю кран, с помощью которого группа людей в униформе поднялась на высоту одного из входных люков. У этих представителей сил правопорядка наготове оказался газовый резак, с его помощью они собирались вскрыть металлическую дверь. Один из полицейских, вооружившись большим молотом, принялся колотить по петлям люка. Звук от ударов разносился по всему кораблю. Казалось немного смешным, что один человек, вооруженный простым молотом, способен поставить под угрозу судьбу всего проекта. Этот мужчина походил на крошечного зеленого дятла, пытающегося свалить огромный баобаб.

— Ракета полностью блокирована! Именем закона откройте, или мы войдем с применением силы! — крикнул офицер, явно приободрившийся после того, как ему удалось найти удобный выход из сложившейся ситуации. Теперь больше не было нужды отдавать приказ о стрельбе на поражение.

— Черт возьми, Ив, да сделайте же что–нибудь! — прорычал Макнамарра, который больше не мог сдержать гнева.

— Запуск блокирован системой охлаждения. Все дело в температуре за бортом, — наконец пришел к выводу изобретатель, изучив показания многочисленных контрольных устройств. — На улице слишком холодно. Ночь была слишком прохладной. Горючее в двигателях замерзло. Мы полностью зависим от капризов погоды. Если хотя бы немного потеплеет, возможно, система сможет вернуться к функционированию в штатном режиме.

Эхо от ударов молота продолжало разноситься по кораблю. На экранах наружного контроля было видно, как вспышки от работающего газового резака освещают нижнюю часть ракеты.

— В сложившейся ситуации, — сказала Каролина, — я задаюсь вопросом, не остается ли нам только… молиться.

Она сложила ладони и закрыла глаза.

— Нет, — ответил Адриан, убежденный атеист. — Доверимся судьбе.

Ив сражался с рычагами управления, одним глазом отслеживая показания температуры за бортом корабля, а другим — в топливных баках. Габриэль Макнамарра дошел наконец до того, что тоже закрыл глаза и пробормотал молитву.

— Если кто–нибудь слышит меня там, наверху, будь то мой ангел или сам Господь, хочу напомнить ему, что я никогда и ничего у него не выпрашивал. Я всегда проигрывал в лото и азартные игры, стоило мне неудачно поставить машину, как меня тут же обязательно штрафовали за неправильную парковку, я неизменно заболевал всеми недугами, которые носились в воздухе, и за свою жизнь так и не встретился с большой любовью. Итак, если у вас есть возможность учесть все мои бонусные очки, прошу сделать это сейчас.

Элизабет с волнением вглядывалась в экран наружного контроля. Она видела, что полицейские пригнали еще один кран и намеревались просверлить отверстие в резервуаре с горючим в «брюшке» «Звездной бабочки».

«Гусеница, меняйся, превращайся в бабочку».

— Если они и тут воспользуются газовым резаком, все может взлететь на воздух, — сообщил Ив, как будто отвечая на вопрос, который женщина не осмелилась задать.

— Чего же ждет солнце? Почему не встает и не согревает все вокруг? Солнце, вставай! — воскликнула мореплавательница. — Пожалуйста, солнце, тебе пора. Выгляни из–за горизонта и приди нам на помощь!

— Сопла двигателей по–прежнему закупорены, — с раздражением произнес Ив. В его голосе уже слышалась готовность признать свое поражение. Он вернулся на свое кресло и вновь пристегнул ремень безопасности.

— Больше от меня ничего не зависит, — вздохнул Крамер.

В этот момент из его наполовину расстегнутого скафандра выпрыгнул котенок. Животное принялось разгуливать по панели управления кораблем. Прежде чем изобретатель успел поймать озорника, тот сумел нажать на несколько клавиш. Цвет индикатора неожиданно изменился, риска, показывающая температуру внутри двигателей, поползла вверх.

— Смотрите, котенок что–то включил! — завопила Каролина.

— Ах, черт! — сознался изобретатель. — Я просто об этом забыл! Эту кнопку на прошлой неделе мне предложил добавить один молодой конструктор. Она запускает автоматическую операцию по прочистке насосов, подающих горючее в двигатели, и предусмотрена как раз на случай мороза.

Элизабет не могла поверить своим ушам. Ив яростно заколотил по многочисленным клавишам.

— Мы возобновляем обратный отсчет, — объявил он.

— С числа 100? — спросил Адриан, наблюдая по монитору за успехами полицейских.

— Нет. Не в этот раз. Придется попробовать экстренный запуск. С числа 10.

– 10,9,8,7,6…

Из каждого сопла вновь повалил дым. Полицейские, поняв, что предпринимается еще одна попытка произвести запуск ракеты, бросились врассыпную.

? 5,4,3,2,1…

— Ноль!

Корабль медленно приподнялся над стартовой площадкой.

«Бабочка, расправь крылья и лети к свету». Пламя из двигателей продолжающего подниматься судна охватывало все большую площадь. Полицейские не успели отступить на достаточное расстояние. Вскоре они были испепелены огромной ракетой, которую пытались просверлить. Старт сопровождался очень сильной вибрацией, переборки и кресла ходили ходуном. Пассажиры в страхе вцепились в свои сиденья. Вибрация продолжалась несколько десятков минут, а затем сошла на нет. Тогда все поняли, что «Звездная бабочка» вышла на околоземную орбиту. 144 000 человек в транзитной зоне возбужденно переглядывались. Честь увенчать этот момент исторической фразой принадлежала Габриэлю Макнамарре. Вытирая пот, обильно выступивший на лбу вследствие перенесенного страха, он произнес:

— Ну что же, кончено.