«ЛУЧ». АНИТА

Андрей сидел у себя в лаборатории — последние дни он работал как проклятый, будто боялся не успеть. Перед ним были открыты два десятка слоев на экране, он перекидывал туда–сюда картинки движением глаз. Анита подождала, чтобы ему не мешать.

— Сейчас, — сказал Андрей. — Одну секунду…

Снял очки, осторожно положил на полку перед собой. Потер лоб. Анита подумала, что он тоже страшно постарел. Совсем седой, а ведь ему только пятьдесят.

— Значит, что я выяснил… Ребята–визуалы технически могли записать Максима, в смысле его изображение, но они этого точно не делали. На видеостудии всем заправляет Крис, бывший муж Марии. Он отлично знал историю их знакомства с Максимом. Он бы сумел довести обман до конца… если бы имел такое намерение.

— Понятно.

— Передать изображение на твой экран мог кто угодно, но у Луча сохранились бы данные о входящем сигнале. Данных нет. У меня единственная версия, уж какая есть: это Тролль.

— Но… зачем?!

— Откуда мы знаем? Человек двадцать лет ни с кем не общается, кроме Луча. Что у него в голове? Что он может, чего не может? Вот и я не знаю.

— Ты помнишь, — медленно сказала Анита. — Это была его идея… конкурс. И он выложил, будто случайно, запись Марка и Евы, а они не хотели…

— Ублюдок, порнограф, получил, что заслуживал. А ушел он по своей воле.

— Давай по–честному: мы его затравили.

— Его?! Бедная жертва! Хорошо, что у него хватило ума залечь на дно, а не то все обернулось бы хуже, для нас и для мерзавца!

Анита медленно кивнула:

— Луч, свяжи меня с Троллем.

— Он не отвечает на вызов. Он не хочет ни с кем разговаривать.

* * *

— Кванты, мы должны принять решение быстро. Генрих Пагуба, Тролль, жил в одиночестве двадцать один год, и мы ни к чему не принуждали его, но сейчас у нас есть к нему вопросы. Мы, совершеннолетние граждане «Луча», должны принять решение о полицейской операции.

Зеленые цифры на большом мониторе: подавляющее большинство. Лиза, конечно, не голосовала, подумала Анита.

— Луч, решение принято.

Звук–подтверждение.

— Мы должны решить: кто из нас пойдет к Троллю? На всякий случай, я готов, — сказал Андрей. — Кто еще?

Анита молча подняла руку.

* * *

— Тролль, у нас есть решение экипажа: ты должен ответить на наши вопросы.

Тишина за дверью. Чистый полированный порог: никто не переступал его больше двадцати лет. Роботы–уборщики уносят каждую пылинку.

— Луч, открой.

Дверь медленно отошла. Там, за дверью, в коридоре, тоже было чисто, но в воздухе висел резкий химический запах.

— Генрих, это мы… Ты слышишь? Это мы, Андрей, Анита… Подай голос!

Тишина. Новая дверь, из зеленоватого пластика.

— Луч, открой.

Дверь отошла с ощутимым усилием, чуть ли не со скрипом. Запах стал сильнее.

— Останешься здесь? — отрывисто спросил Андрей.

Анита помотала головой.

Внутри горел свет, и робот–уборщик валялся посреди комнаты отключенный, кверху брюхом. Один за другим, осторожно ступая среди пыли, хлама, гниющих остатков еды, они прошли в гостиную: здесь была даже люстра, криво приспособленная к потолку. Под открытым окошком линии доставки валялись разбитый планшет, плесневеющие фрукты, мотки проводов–шлейфов, платы, разъемы, цветная бумага, напечатанный на принтере подсвечник…

Всю стену напротив занимал экран. Андрей коснулся монитора; возникло изображение. Фасеточное, как глаза стрекозы: много–много экранов, и на каждом что–то происходит. Женщина и мужчина в постели. Двое мужчин и женщина. Голые подростки обнимаются на краю бассейна. Мальчик и девочка целуются в коридоре. Супружеская пара совокупляется в душе. Миллион картинок, как если бы в каждой комнате «Луча» была установлена невидимая глазу камера.

— Тролль! Скотина, ты думаешь, это сойдет тебе с рук?!

Тишина.

— Луч! — голос Аниты скакнул вниз на октаву. — Как ты позволил ему это?!

— Это соответствовало его характеру, развлекало и поддерживало. Интересы квантов учтены.

— Учтены?!

— Тихо, — Андрей взял ее за руку. — Мы не за этим сюда пришли… Луч! Отведи нас к Троллю!

Загорелся свет в темной спальне напротив.

* * *

Седой, бородатый, невозможно узнать. Этому человеку лет сто, а не едва–едва полтинник. Лежит на грязной кровати, скалит желтые зубы. Смеется. А ведь был красивый, мужественный, чувственный… К нему тянуло женщин, будто в омут. Голубые глаза и улыбка как солнечный удар. Будто позавчера.

— Генрих, — сказала Анита. — Это ты запустил в нашу сеть видео с Максимом… для Лизы и потом для Марии?

— Анита, ты стала старушка…

— На себя посмотри.

— Не надо на меня смотреть… Нас нет, кванты. «Луча» нет. Мы живем внутри голограммы, роскошной, подробной… голограммы. Наш космос — картинка… Мы сами — чья–то выдумка, игрушка, программа. Анита, какие сиськи были у тебя в двадцать пять лет. Это единственная реальность… Остальное — иллюзия.

— Это ты послал Марии видео с Максимом?!

Он улыбнулся в последний раз. Послал ей воздушный поцелуй. И вытянулся, будто уснул.